Плейбой (СИ) - Рейн Карина (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
— Только не говори, что тогда она спустила это всё на тормозах! — упрашиваю бабулю, но уже по выражению её лица понимаю, что прав. — Так он ещё и чистым воздухом дышит, сука!
— Перестань вести себя, как разбушевавшийся подросток, и будь мудрым! — снова повышает тон Роза, что заставляет меня немного остыть. — Бросаться с кулаками на обидчиков любой сможет, а вот поступить правильно — единицы, и от этого обычно и начинаются все проблемы! Действуете на эмоциях, не подумав, а после включаете голову и расхлёбываете последствия!
— И что ты мне предлагаешь?! — От ярости уже не могу нормально соображать. — Этот урод испоганил ей жизнь и покалечил психику, а ты говоришь о мудрости!
— Перестань орать, как резаный, избавься от злости, что заткнула тебе уши, и хоть раз в жизни послушай, что тебе говорят! — закипает ба. — Если этот Сергей зацепился мозгой за веточку и весь свой ум на ней и оставил, это не значит, что ты должен следовать его примеру! Пускать в ход кулаки можно только в самом крайнем случае, если по-другому поступить нельзя; до тех пор ты делаешь всё возможное — и законное — чтобы защитить девочку, но руководствуешься разумом, а не чувствами! Ты меня понял?!
Делаю пару глубоких вдохов, и меня вроде как отпускает, хотя желание наглядно показать этому мудаку, что такое Ад, никуда не делось.
— Мощно ты речь задвинула, Роза, — фыркаю. — Тебе бы тренером-мотиватором работать.
— Боюсь, стадо упёртых ослов я уже не потяну, — усмехается ба. — Мне бы одного наставить на путь истинный.
И то верно.
— Я всё ещё в ахуе от того, каких уродов носит земля, — потирая лицо, роняю куда-то в стену.
— Поэтому в природе существует равновесие, — разводит Роза руками. — Есть не только отмороженные на всю голову, но и их противоположности — люди вроде тебя, внучек. Такие, как ты, созданы для того, чтобы защищать тех, кто слабее, и не может защитить себя сам. Вот почему ты должен выбросить из головы всю эту дурь про мнимую свободу и постараться завоевать Кристину, создать с ней семью…
Качаю головой.
— Не обязательно жениться на ней, чтобы иметь возможность защищать её — достаточно обычной дружбы.
— Такое ощущение, что последний час я со стеной говорила, — цокает ба. — Не существует дружбы между мужчиной и женщиной — это противоестественно. А даже если и существует — потом что? Когда пройдёт время, и девочка захочет завести семью? Просто подыщешь ей подходящего ухажёра и передашь, словно куклу?!
— Да не пара мы с ней, как бы я этого ни хотел! — откровенно психую, потому что весь этот разговор уже начал меня напрягать. — Я не готов к тому, что она будет шаркаться в сторону каждый раз, как я приду домой бухим; или постоянно с опаской смотреть в мою сторону… После таких травм люди не восстанавливаются до конца — Кристина механически будет ждать подставы, потому что когда тебя обманывают раз, ты постоянно ожидаешь очередного обмана. Если склеить разбитую чашку, она не будет пропускать воду, но грёбаные трещины никуда не денутся!
— А кто дал тебе право думать и решать за других? — непонимающе хмурится бабуля. — Из-за этой твоей привычки у тебя по жизни будет куча проблем, вот увидишь. А насчёт Кристины… Женись, не будь идиотом! Потеряешь ведь, а после локотки кусать придётся!
Подавляю желание зажать уши; вместо этого вскакиваю на ноги, иду в коридор, где натягивают ботинки и накидываю куртку и выхожу в подъезд. Я готов в лепёшку расшибиться за друзей и сдохнуть за семью, но когда заставляют что-то сделать через силу — принципиально делаю наоборот.
Ебучий характер.
Выхожу на улицу и подставляю колючему ветру лицо, чтобы немного остудить взорванные нервы, и чуть прикрываю глаза. Примерно минут десять я не слышу ничего, кроме шороха пожухлых листьев на деревьях, а после к ним добавляется аккомпанемент из всхлипываний, которые с каждым вздохом становятся все громче. Почему-то глаза открывать совершенно нет желания; а когда рыдающая девушка останавливается прямо напротив меня, и в нос бьёт знакомый запах дорогих духов от «Шанель», понимаю, почему.
— Ну и какого чёрта тебе здесь надо? — буквально рычу сквозь зубы.
Алина ещё раз всхлипывает и пытается меня обнять, но я успеваю увернуться.
— Я… Ты давно не звонил, — пытается оправдаться, но я не покупаюсь на игру.
Даже слепому ясно, что она это представление репетировала всю последнюю неделю.
— Странно, вроде взрослая девочка, а два и два сложить не можешь, — презрительно хмыкаю. Никогда не грублю девушкам, но некоторые буквально подталкивают к греху. — Мама не говорила тебе, что если парень не пишет/звонит — значит ты ему нахуй не нужна?
Алина всё же умудряется схватить меня за отвороты куртки и притянуть к себе; на таком расстоянии от удушающего запаха её духов я уже сейчас готов отдать Богу душу.
— Лёш, я с мужем развожусь, — словно уговаривает послушать, но меня и так накрывает ступор — достаточный, чтобы замереть и позволить ей прижаться ко мне. — Не могу без тебя, днём и ночью о тебе думаю! С тобой хочу быть! Ты знаешь, я уже всё придумала: и свадьбу нашу, и имена детям, и домик где-нибудь за городом — всё-всё! У нас будет долгая счастливая жизнь и…
Честно скажу — всё, что эта идиотка лопотала дальше, проходило мимо меня, потому что единственное, что я чувствовал, стоя с ней рядом — это отвращение; не только к ней, но и к себе самому. Насколько надо стать похуистом и потерять бдительность, чтобы не раскусить эту вертихвостку с первого раза? Уже по одной только моей машине понятно, что я далеко не из бедной семьи, а возможность поменять свою жизнь на более комфортную у таких, как эта сучка, выпадает нечасто, так что она решила хватать быка за рога.
Сжимаю её запястья — не сильно, но достаточно ощутимо для того, чтобы она поняла, что я не шучу — и отхожу на шаг.
— Шикарный план, — фыркаю. — Только сделай одолжение — вычеркни из него моё имя, и он будет вообще идеален. И лучше топай отсюда, пока я ещё в состоянии культурно тебе отвечать, а то, боюсь, твой мозг будет в шоке от того места, в которое я тебя пошлю.
Девушка шмыгает носом и озадаченно хмурится.
— Не понимаю… Разве ты перестал приезжать не потому, что я замужем?
Обречённо отпускаю голову.
— Возвращайся домой, рыжая, не беси меня.
И прежде чем она придумает ещё какую-нибудь уловку, сам сваливаю от своего дома подальше; меня редко когда так накрывает, но накрывает, и я буду чертовски счастлив, если по пути мне не попадётся ни одной живой души. Точно помню, что не обещал Алине золотых замков и совместной жизни, так какого хрена я только что выслушивал всю эту херню?!
Не замечаю, как ноги приносят меня уже на знакомую скамейку у подъезда Кристины — видимо, навигатор в голове уже запрограммирован на это место. Падаю на скамейку, упираюсь локтями в колени и роняю голову на ладони — ненавижу грузиться, но и делать вид, что всё нормально тоже не могу. Должен быть другой выход — быть с ней и при этом не привязываться; его просто нужно найти, но слова Розы раздражающе жужжали в голове, словно рой пчёл, и мешали сосредоточиться. Сдавливаю виски пальцами, потому что собственные мысли становятся громче пожарной сирены, и стискиваю зубы, уставившись в чвякающий под подошвой снег: чёртово решение просто обязано быть.
Поднимаю голову и вижу приближающуюся Кристину — она топает по тротуару, изучая асфальт под ногами и теребя лямки рюкзака, который я вернул ей утром. Это было всего несколько часов назад, а ощущение, словно пара сотен лет пролетела. Девушка выглядит такой потерянной и беззащитной, что я уясняю для себя ещё одну истину на сегодня.
Нет никакого другого варианта.
Глава 7. Анна Андреевна
Милостивый Боже, наверно, мне никогда не понять проблемы современной молодёжи, которые сотканы из воздуха; вся эта мнительность, сомнения и надуманные бредни про несовместимость… Видимо, сейчас так модно.
В моё время никто не думал о том, что может кому-то не подходить: мы всегда и все открыто общались и никогда не держали в себе то, что нас гложет. Я помню, как мой первый муж сделал мне предложение… Я была довольно своенравной девушкой, немного свысока смотрела на потенциальных женихов, но никогда не отказывала в помощи ближним — должно быть, только это и спасло меня от полного «изгнания»: никто не любит высокомерных. Так вот, мой первый муж был достаточно робким человеком — наверно, это на нашем роду написано, если учесть, что во всех следующих поколениях прослеживаются такого же рода отношения — и послать сватов в мой дом никогда бы не решился, но я сама неосознанно подготовила ему почву. Мои родители сами подбирали мне супруга, но весьма условно, потому что последнее слово оставалось за мной; а так как меня чем-либо не устраивал абсолютно каждый претендент, из нашего дома несолоно хлебавши ушли восвояси около дюжины «купцов». Дошло до того, что родители начали нервничать и злиться, что из-за своей перебирливости я так и останусь в девках; поначалу они ещё пробовали убедить меня, чтобы я хоть к кому-то из женихов присмотрелась повнимательнее, но я не вняла их мольбам, и тогда мать поставила меня перед фактом: ежели я не соизволила за голову взяться, значит это сделают за меня, и моим мужем станет тот, кто до заката придёт с предложением.
