Между крестом и полумесяцем - Харченко Юлия (читать книги полные txt) 📗
В эти дни, когда десятки тысяч мародеров ходили по улицам Каира, все соседи квартала объединили усилия, чтобы защитить свои жилища и семьи. Мина и другие мужчины, хозяева соседних квартир, вышли за угол, к соседнему дому, куда из центра вела большая дорога. Я сидела дома с соседским семилетним мальчишкой, которого воспитывал одинокий отец, ушедший вместе с Миной. Конечно, помимо главной дороги были еще ведущие к дому переулки, откуда мог прийти незамеченный одинокий преступник. И так и случилось. Мы сидели с мальчишкой под стенкой у дверей, затаив, казалось, слишком громкое дыхание, и вдруг раздался стук.
Сердце екнуло, по телу пробежал холодок. Я схватила за горлышко стеклянную бутылку пепси, стоявшую у дверей комнаты, и сжала ее в кулаке. Мальчишка тихо подошел ко мне, но я рукой остановила его. Стук опять раздался, потом дернулась ручка. Дверь была из тонкого дерева, почти картонная. Ее можно было поджечь, прострелить, разрезать острым ножом. Ручка дернулась и подпрыгнула. Я замерла и перестала дышать. Мне хотелось спросить, был ли это Мина или отец мальчика, но я боялась. В дверь еще раз ударили, и звуков больше не было слышно. Это был, наверно, самый страшный момент в моей жизни.
Хотя был еще один случай, который чуть не лишил меня разума от страха. Это случилось еще раньше, в последние дни правления Мубарака.
Мы сидели с тем самым мальчишкой в гостиной на полу, возле балконной двери. Мина был на митинге вместе с отцом ребенка. Балконная дверь была распахнута, и с улицы дул приятный ветерок. Мы играли в карты и уже давно слышали далекое рычание вертолета, взбивающего пропеллером голубое небо. Телевизор беззвучно передавал последние новости о демонстрациях, показывал танки, медленно ползущие по городу. Страшные серо-зеленые махины с огромным дулом, такие реальные, не то что в кино. Я смотрела, и мое сердце подпрыгивало в такт вертолетной трели. Казалось, вот-вот эта махина выбросит железный шар в упрямых демонстрантов. А где-то там мой милый.
Прошло какое-то время, мы уже стояли с ребенком возле стола, ели сандвичи с фетой. Я старалась не подавать виду, что мне страшно, чтобы не пугать ребенка, но куски безвкусной булки застревали в горле. Мы подошли к окну посмотреть, что издает такой странный свист. Пробивая воздух, что-то летело или падало с бешеной скоростью. Свист проносился, казалось, перепонки вот-вот лопнут. И вдруг у меня в голове пронеслось: «Бомба». Я кинулась на ребенка, и мы повалились на пол. Звук становился еще громче, я прикрыла тело мальчика собой. А потом… потом свист исчез совсем. Я открыла глаза, села на пол. Возможно, я оглохла? Но я посмотрела на небо и увидела удаляющийся вдаль остроносый истребитель.
Я рассмеялась. Ребенок убрал руки от ушей и улыбнулся мне. Такой милый мальчишка!
Мне вспоминается красивый зеленый Маади, но не могу представить себе Маади, который навестили мародеры. Преступники небольшими группами ходили по районам, заходили в дома, грабили квартиры, возможно, и насиловали женщин. Не хочется думать об этом. Они выносили все ценное имущество. Напуганный народ не мог бороться с преступниками, но жители Маади решили проблему по-своему. Они собрали все относительно ценное имущество: магнитолы, телевизоры, дивиди-плееры, плееры, — и спустили вниз, чтобы грязные полулюди-полуобезяны не заходили к ним в квартиры. Те пришли, взяли уже подготовленные дары и ушли. И смешно, и плакать хочется.
Мародеры заходили во все районы. В наш район через главную улицу они заходили дважды. Когда бандиты пришли первый раз, мужчины квартала кучками ждали их. Они разложили поперек дороги горящие колеса от машин, и грабители просто не смогли пройти, развернулись и ушли. Второй раз мужчины квартала принесли оружие, у кого какое было, а мародеры, вооруженные десятком пистолетов, приехали на машине скорой помощи. Наших мужчин было намного больше, но пистолет у них был только один. Бандиты начали стрелять из оружия, мужчина с пистолетом в ответ. Кто-то бросился с битами на мародеров, кто-то замахнулся ножом, кто-то сковородкой. Мародеры развернули машину и уехали. Когда я услышала это от Мины, я спросила, почему же они дали машине уехать, почему не выстрелили в колеса? Мина ответил, что мы должны благодарить Бога, что мародеры уехали, ведь у них было настоящее оружие. Но кому-то не повезло…
Спустя какое-то время некоторых мародеров поймали, но не всех, всего несколько тысяч. Может, уже поймали больше, не знаю. Тогда, в те дни, город напоминал беспробудную ночь, черную, с горящими колесами, уличными драками. Помню сюжет новостей, где показывали погибших людей.
Сказать, что это была мирная революция, — это сказать глупость. Это была настоящая гражданская война. Только граждане вместо оружия лупили друг друга дубинками или битами, бросали коктейль Молотова в лицо или просто сходились врукопашную. Хотелось сбежать из этого омута, но только пока никак не получалось.
Мама Мины звонила ему каждый день, Мина просил ее вернуться назад, но она не хотела. Она не хотела оставлять квартиру без присмотра, не хотела, чтобы мародеры пробрались в ее дом. Марием тоже хотела вернуться, ведь что такое какие-то вещи и мебель по сравнению с человеческой жизнью? Мама была неумолима, постоянно говорила, что эта квартира ее покойного мужа, там были его вещи, ее воспоминания. Вот насколько люди привязываются к вещам. Некоторым из них воспоминания дороже своей жизни. Глупая сентиментальность! Мине была дороже мать. Однажды мы собрали вещи и поехали к ним. Дина долго ругала своего сына за то, что он оставил квартиру дяди. Но теперь мы были вместе. Мина вздохнул с облегчением. Меня беспокоил вопрос: с кем сидит теперь тот мальчик?
Наконец ко мне дозвонились мои родственники. Они спрашивали, почему я не отвечаю на электронные письма, и я объяснила, что интернет отключили. Даже сообщения с телефона не отправлялись. Мне сообщили, что из Хургады летит самолет в Украину. Мне удалось узнать, что самолет улетал, забирая только граждан Украины. Без Мины я улетать не хотела. Да и вообще, как добраться до Хургады из Каира? У Мины была виза в паспорте, но разрешения он до сих пор не мог получить, а без разрешения лететь нельзя — он ведь студент.
Глава 15
И вот город начал потихоньку оживать. Министерства начали работать, магазины стали открываться. Мы шли с Марием по песчаной дороге мимо сгоревшего здания полицейского участка, мимо удивленно пялящихся на меня людей. Шли в церковь поставить свечу, способную помочь нам с Миной уехать. Я уже несколько недель засыпала с томиком Евангелия под подушкой, без него уже было страшно. Я выучила «Отче наш», девяностый псалом, и теперь каждую ночь, ложась спать, или каждое утро, вставая, я, как и Марием, как и все они, копты, читала молитвы. И в тот день, когда Мина получил разрешение на вылет, действующее только четыре дня, я тоже молилось. Молилась от всего сердца, неистово, сосредоточенно, с верой в душе. Марием тоже молилась за нас, почти в унисон со мной. Но, когда мы получили разрешение на вылет и купили билеты на самолет Турецких Авиалиний, оказалось, что нужно взять еще одно разрешение — на вылет Турецкими Авиалиниями.
Мы прибежали в здание Министерства иностранных дел просить разрешения на вылет. У нас были на руках билеты. Один хлопнул дверью перед нашим носом, сказав: «Сами хотели революцию, сами теперь и разбирайтесь». Второй заявил, что ничем не может помочь. Мы пришли к старшему по званию. Я, рыдая, бросилась в ноги, умоляя помочь, ведь я беременна. Мой муж должен привезти меня домой, потому что боится за мою жизнь и жизнь нашего ребенка. Тот растрогался, сказал, чтобы мы попытались поменять билеты на рейс Аэрофлота, но если не получится, то мы снова можем прийти к нему и он постарается помочь. Мы пришли в офис Аэрофлота, но на ближайшие четыре дня, пока действовало разрешение, у них рейсов не было.
Мы вышли. Мина нервничал, но я успокоила его, сказав, что мы можем вернуться и попросить помощи у начальника, который обещал помочь.
