Леди, будьте паинькой - Филлипс Сьюзен Элизабет (мир книг TXT) 📗
— Хорошо, я подожду.
Он продолжал изучать витрину. Руку Эммы ломило под весом груза. Наконец она, не выдержав, протянула ему мешок:
— Не смогли бы вы его подержать?
Кенни с сомнением осмотрел его.
— Выглядит тяжелым.
— Да. Очень.
Кенни неопределенно кивнул и вновь припал к витрине. Эмма перекинула мешок в другую руку. Нет, она этого не вынесет!
— Может, вам помочь?
— О, не стоит, я и сам способен заплатить!
— Я хотела сказать — может, вам помочь выбрать?
— Нет, видите ли, вся беда в том, что я вечно позволяю другим выбирать за меня брелоки.
Эмма почувствовала, что руки сейчас вывернуться из суставов.
— Мистер Тревелер, нам в самом деле пора. Не считаете ли, что это можно сделать в другое время?
— Наверное, только в других местах ассортимент не столь хорош.
Терпение Эммы лопнуло.
— Прекрасно! Возьмите тот, что с ковбоем.
— Ну? Вам он по душе?
Она заставила себя выдавить:
— Потрясающая штука!
— Ковбой так ковбой.
Кенни с довольным видом вошел в магазинчик, остановился, чтобы полюбоваться посудными полотенцами, и целую вечность болтал о чем-то с миленькой продавщицей. Наконец он появился в дверях с маленьким свертком, который тут же сунул в ее сведенные судорогой пальцы.
— Вот так.
— Что это?
Кенни раздраженно пожал плечами:
— Брелок для ключей, естественно. Сами сказали, что вам нравится ковбой.
— Но это ваш брелок!
— К чему мне он, спрашивается, когда у меня в кармане уже лежит один, и притом от Гуччи?
Он устремился по коридору, и Эмма могла бы поклясться, что при этом насвистывал «Правь, Британия».
Двадцать минут спустя они оказались на автостоянке. Эмма тоскливо взирала на машину, большой роскошный «кадиллак-эльдорадо» последней модели, цвета шампанского.
— Извините, это мне не потянуть.
Кенни небрежным поворотом ключа открыл багажник.
— Прошу прощения?
Прекрасно управляя финансами школы, Эмма тем не менее совершенно пренебрегала своими. Поскольку содержание старых зданий стоило дорого, денег вечно не хватало, и когда школа отчаянно нуждалась в новом ксероксе или лабораторном оборудовании, Эмма приобрела дурную привычку залезать в собственный карман. Результат, разумеется, был плачевным. И сейчас она залилась краской смущения.
— Боюсь, произошла ошибка, — сконфуженно пролепетала она. — Мой бюджет весьма ограничен. Когда я сказала Франческе, что смогу платить водителю всего пятьдесят долларов в день, она заверила, что этого вполне достаточно. Но пользоваться таким автомобилем могут только миллионеры.
— Пятьдесят долларов в день?
Ей хотелось верить, что голова гудит вследствие перепада часовых поясов, но обычно Эмма прекрасно переносила дорогу, значит, дело в досаде и раздражении. Общаться с этим роскошным кретином куда тяжелее, чем с самыми тупыми ученицами. Он не только передвигается со скоростью улитки, но, похоже, вообще не понимает ни одного ее слова. После недоразумения с брелоками целая вечность ушла на то, чтобы дотащить его до багажного отделения.
— Я думала, Франческа обо всем с вами договорилась. Вы ведь ожидали больше пятидесяти долларов, не так ли?
Он установил два тяжеленных чемодана в багажник с удивительной легкостью, учитывая то обстоятельство, что всего минуту назад вел себя так, словно эти чемоданы вот-вот переломят ему позвоночник. Эмма снова невольно уставилась на мускулистые плечи, обтянутые футболкой. Она всегда считала, что для того, чтобы нарастить такие мышцы, нужно затратить немало энергии.
— Вероятно, это зависит от того, что еще, кроме езды, должна покрыть эта сумма, — заметил он, беря у нее хозяйственную сумку и швыряя рядом с чемоданами. Потом подозрительно оглядел ее сумку: — Удивительно, что вас не заставили ее взвесить перед посадкой. Клянусь, она весит больше, чем все остальное, вместе взятое. Это тоже в багажник?
— Нет, спасибо.
Боль перетекла с висков в затылок.
— Наверное, нам стоит вернуться в терминал, сесть и хорошенько все обсудить.
— Слишком далеко идти, — пробормотал он и, скрестив руки, облокотился о багажник.
Размышляя, как далеко может зайти в своей откровенности, Эмма поморщилась при мысли о том, какой контраст составляет ослепительное солнечное сияние с ее мрачными мыслями.
— Прежде чем стать директрисой школы Святой Гертруды, я преподавала историю и…
— Директрисой?
— Да, и…
— Вы в самом деле всем так представляетесь? Директриса?
— Это моя должность.
Веселью его, казалось, нет предела.
— Вы, британцы, чертовски напыщенный народ! Ну и титулы у вас там! Как у королевских особ!
Будь на его месте другой американец, Эмма попросту расхохоталась бы, но что-то в его манерах нестерпимо задевало ее и заставляло разыгрывать этакую чопорную мисс.
— Не нам менять установленные правила… — Эмма осеклась. Боже, она сама себе противна. Когда это она так выражалась? — Весь прошлый год я работала над статьей о леди Саре Торнтон, англичанке, которая проехала по Техасу в 1870 году. Она тоже окончила школу Святой Гертруды. Статья почти готова, но мне нужно поработать в нескольких библиотеках, прежде чем я ее завершу. И поскольку сейчас весенние каникулы, самое время немного попутешествовать. Франческа рекомендовала вас как прекрасного гида и заверила, что пятидесяти долларов за ваши услуги будет достаточно.
— Услуги?
— В качестве гида, — повторила она.
— Угу. Я рад, что вы имели в виду именно это, поскольку опасался, что вы подразумеваете что-то еще, в каковом случае пятидесяти долларов, конечно, будет недостаточно.
Он все еще ухмылялся, хотя Эмма никак не могла понять, в чем дело.
— Ездить придется много. Кроме Далласа, мне нужно посетить библиотеку университета штата Техас и…
— Ездить? Это все, что вам нужно?
Ей требовалось не только это, но теперь не время упоминать о том, как сильно она хочет, чтобы он показал ей изнанку жизни Техаса.
— Нет. Мне необходимо кое-что еще.
— Ну что же, — улыбнулся он, — начнем с главного, а остальное приложится.
Эмму одолевали сомнения. Денег и так не хватает, а тут…
— Не находите, что лучше прояснить все с самого начала?
— Пока все достаточно ясно. — Он открыл для нее дверцу и жестом пригласил сесть. — Вы платите мне пятьдесят долларов в день за работу водителя.
— У меня целый список мест, где я хотела бы побывать.
— Я так и думал. Не прищемите юбку. — Кенни захлопнул дверцу и перешел на другую сторону. — Вы могли бы сэкономить деньги, купив дорожные карты и взяв машину напрокат.
Он устроился на месте водителя и вставил ключ в зажигание. В машине пахло роскошью и дорогой кожей. Перед глазами, как живой, встал герцог Беддингтон, но Эмма решительно выбросила его из головы.
— Я не умею водить, — призналась она.
— Всякий, кому перевалило за четырнадцать, умеет водить, — сообщил он и, бросив взгляд через плечо, вырулил со стоянки.
— Давно вы знаете Франческу?
Эмма с трудом оторвала взгляд от спидометра, стрелка которого колебалась на угрожающих цифрах, и притворилась, что думает, будто это счетчик километража.
— Я встретилась с ней несколько лет назад, когда ее компания выбрала территорию нашей школы, кстати весьма живописную, чтобы заснять интервью с несколькими английскими актерами для передачи «Франческа сегодня». Мы понравились друг другу и с тех пор постоянно переписывались. Я собиралась навестить ее, но они с мужем временно перебрались во Флориду.
Кенни подумал, что самолетом во Флориду добраться легче легкого. Похоже, Франческа точно знала, каким чирием на заднице может быть леди Эмма, и именно поэтому спихнула ее на него.
— Кстати, насчет ваших расходов, — с тревогой начала Эмма. — Это такой большой автомобиль. Должно быть, бензина уходит прорва.
На ее лбу залегла небольшая морщинка, зубы терзали нижнюю губу. Лучше бы она этого не делала! Чертовски неприятно! Она безумно раздражала его, с того момента, когда впервые открыла рот, и Кенни мысленно поклялся, что, если она хотя бы еще раз ткнет во что-то своим проклятым зонтиком, он выхватит его и переломит о колено. Но при виде того, как изгибаются эти губки, за которые каждый выложит двести долларов в час, он едва не лопнул. Не понятно, как он выдержит эти две недели!
