Исцеление - Группа K.N. (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗

Наши взгляды встретились, и цвет его глаз сразу же напомнил мне о рюмке виски. Цвета жженой карамели, они сверкали под флуоресцентными лампами над нами.

Он улыбнулся, и на его щеке появилась милая ямочка. Воздух буквально покинул мои легкие, и я почувствовала, как моим щекам стало так жарко, будто я выпила несколько стаканов виски.

— Я очень нервничаю, — честно сообщила я. Честность когда-нибудь станет причиной моей смерти.

Он рассмеялся и убрал планшет.

— Уверяю вас, это совершенно нормально. По правде говоря, я не думаю, что за все время моей практики у меня когда-нибудь был пациент, который бы не нервничал по какому-нибудь поводу. Многим моим пациентам с трудом удается убедить себя, что для них все может измениться.

Я знала, мне следовало сказать ему правду сейчас, но страх оглушил меня, я не могла дышать, не то, что объяснить ему, что я не такая, как его пациенты. Мне очень не хотелось, чтобы он отвернулся от меня. Отказал мне. Я хотела эту операцию больше, чем что-либо в своей жизни.

— Прошу простить меня, — извинился он, отрывая меня от моих внутренних страхов, — я ведь даже не представился. Доктор Блейк, но лучше зовите меня доктор Роман. Доктор Блейк — так называют моего отца, насколько я знаю, — и невинно улыбнулся.

Он протянул мне руку, и лишь спустя несколько секунд я осознала, что он хочет пожать мою. Мне показалось, что к руке привязана двадцатикилограммовая гиря, когда я подняла ее и вложила в его большую теплую ладонь.

— Приятно познакомиться, миссис Олдридж.

А затем, будь проклято мое сердце, он улыбнулся, и на его щеках снова появились ямочки. Я моментально забыла, зачем пришла сюда, кто я такая и кто он такой. Время замерло на несколько секунд, и в этот момент случилось что-то действительно удивительное. Я возбудилась. Вот как-то так. Без прикосновений и сладкого шепота. Без сексуальных обещаний. Просто улыбка, и я уже не уверена в том, что мне нужна операция. И акцент, ради которого я могла бы переплыть Атлантический океан, лишь бы услышать его рядом с моей кожей.

Пожалуй, это было самое слабое рукопожатие, которое только можно вообразить. Смутившись, я выдернула руку из его ладони и поерзала на кушетке, неожиданно осознавая, что на мне только тонкий бумажный халат и трусики.

— Мне тоже, — хрипло сказала я.

Он сел в офисное кресло напротив меня и, оттолкнувшись ногами, подкатился в кресле ко мне. Я знала, что должно было произойти. Я знала, что сейчас он задаст мне ужасный вопрос. Желание закричать и убежать из комнаты, размахивая руками, было почти непреодолимым.

— Итак, расскажите мне вашу историю, миссис Олдридж. Чем я могу помочь вам? — его глаза на миг опустились к моей карточке. — В вашей карточке говорится, что вы хотели побеседовать со мной с глазу на глаз о вашем состоянии…

Он не закончил предложение, видимо, ожидая, что я сама все объясню, заполнив пробелы.

Я заметила, что на его лице появилось терпеливое выражение, и мне захотелось просто излить ему душу.

Мое состояние… вот мы и пришли к этому. Я знала, что рано или поздно этот вопрос возникнет. Я ожидала этого. Ответ вертелся на кончике языка, но я не могла вымолвить ни слова.

После двух часов интенсивного изучения информации о лучшем пластическом хирурге Майами, специализирующемся на реконструктивной пластике, докторе Романе Блейке, мои мечты потерпели крах. Теперь я знала, почему женщины в клубе не обратились к нему за помощью. (Примеч. Реконструктивная пластика (она же восстановительная пластика) — вид пластической хирургии, которая направлена на создание и восстановление формы и работы органа или части тела. Необходимость реконструктивной пластической операции объясняется врожденными изменениями, последствиями травм и операций).

Я читала статью за статьей о докторе Блейке, и мое отчаянье росло, так как все они утверждали одно и то же. Роман Блейк начал свою карьеру как пластический хирург — это его личный выбор, причину которого он всегда держал в секрете. Тем не менее, после одного года частной практики, он неожиданно сменил область деятельности с косметической пластики только на реконструктивную.

О его решении ходили толки и сплетни, но ни единого объяснения от самого Романа Блейка не было получено. С тех пор он отказывал всем пациентам, которые обращались к нему, направляя их к своему партнеру по бизнесу доктору Стейну.

Не знаю, почему решила, что именно я буду той, кто изменит его решение после стольких отказов, но теперь это уже неважно, так как я сижу здесь.

Мне следовало чувствовать немалую толику уверенности в своем решении. Весь прием я убеждала себя, что неважно, сколько это будет стоить или какие условия он выдвинет, оперировать меня будет только доктор Блейк.

Мне хотелось, сидя прямо и высоко держа голову, рассказать ему, что именно я хочу, даже принимая во внимание, что в данный момент я хочу не новое тело, а почувствовать себя живой в своем.

Но вместо этого я опустила голову, ощущая, как краска смущения заливает щеки, стараясь представить его себе как пожилого мужчину, которого нарисовало мое воображение до того, как я пришла в клинику.

— Я хочу, чтобы вы сделали все, — заявила я деловым тоном. Вероятно, я буду делать вид, что не в курсе.

Он нахмурился и поерзал в кресле.

— Прошу прощения, миссис Олдридж, не думаю, что понимаю вас. Что вы хотите, чтобы я сделал?

Я поежилась под его взглядом.

— Косметическая хирургия.

В нем что-то изменилось, исчезло терпение и деликатность по поводу моего «состояния». Его подбородок затвердел, на шее проступили вены, а взгляд стал ледяным.

— Мне жаль, миссис Олдридж, но я не занимаюсь косметической хирургией. Этим занимается доктор Стейн. Я провожу только реконструктивную пластику, но думаю, что вы знали об этом, и ради встречи со мной притворились, будто у вас особое состояние, которое требует реконструктивной хирургии.

Я покраснела от его обвинений.

— Доктор Блейк, позвольте мне объяснить.

— Извините, — сказал он твердо, прерывая меня, — но вы тратите не только свое время, миссис Олдридж, но также и мое.

— Пожалуйста, — умоляла я, схватив его за руку. Рука под моей ладонью была теплая и твердая. Мышцы напряглись под моими пальцами, перекатываясь по всей руке. — Пожалуйста, позвольте мне объяснить.

— Даю вам пять минут, миссис Олдридж, но хочу сразу предупредить, что не намерен менять свое решение.

Я глубоко вдохнула и постаралась не сделать единственное, что мне хотелось на данный момент. Вырвать прямо перед ним.

— Мне очень жаль, что ввела вас в заблуждение, но я не знала, как поступить. Я знала, что вы не согласитесь встретиться со мной, если я честно и открыто скажу, чего хочу.

Он удивил меня, неожиданно рявкнув:

— Чертовски верно.

— Я знаю, что не такая, как ваши другие пациенты, доктор Роман.

— Настоящие, — отметил он, смутив меня.

— Прошу прощения?

— Мои настоящие пациенты. Знаете, люди, у которых настоящие проблемы. Те, кто родился с изъянами или попал в автомобильную аварию, после которой у него остались шрамы, изменившие его навсегда, — объяснил он. — Скажите мне, миссис Олдридж, зачем вы пришли именно ко мне, прекрасно зная, что доктор Стейн будет более чем рад сделать для вас все, что вы пожелаете?

— Я хотела лучшего специалиста.

— Доктор Стейн хорошо справляется со своей работой.

— Но он не самый лучший. Вы лучший, а я хочу лучшего.

Он посмотрел на меня.

— Прошу, не принимайте мое любопытство за что-то большее, чем есть на самом деле, но что конкретно ваше «все» подразумевает, миссис Олдридж? — спросил он меня.

Я не колебалась и ответила честно, давая ему крошечный намек на мою уязвимость:

— Все что угодно, что поможет мне выглядеть красивой.

Еще одно глубокое, темное признание, но в ту же секунду, когда слова сорвались с моих губ, я почувствовала себя идиоткой, но это было правдой. Втайне я надеялась, что, возможно, здесь в приемной распыляют по вентиляционным трубам сыворотку правды, чтобы пациенты раскрыли все как есть на самом деле. Мне хотелось знать, что доктор Роман подумал бы, если бы я сказала ему, что хочу, чтобы с некоторых частей моего тела убрали лишнее, некоторые подтянули и сделали упругими, а у некоторых вообще поменяли форму. Я хочу быть молодой сексуальной богиней, такой, какую мой муж имеет, возможно, как раз в эту минуту.