Техасский маскарад - Зейн Кэролин (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
Глава 2
На следующий день ближе к вечеру Сидни из своей комнаты увидела пожилого соседа Поппи Мортона, который ворвался в кухню, оставив открытой одну из створок старинной голландской двери.
Прежде чем девушка успела притворить ее, в дом налетело множество назойливых мух. Она взяла мухобойку и жестом приказала Поппи сесть за стол.
Когда-то эта кухня была воплощением мечты ее матери, но теперь поблекшие обои с узором из маргариток местами отстали от стен, а старая кухонная утварь явно требовала замены.
— Не двигайся, — прошептала она, когда Поппи опустил на деревянный стул свои старые кости.
Его похожее на кактус лицо растянулось в улыбке, обнажив ряд острых зубов и десны, распухшие от постоянного жевания табака.
— Давай бей, за раз убьешь двух.
— Нет-нет, сейчас подлетит еще одна. Главное верно рассчитать время. — Сидни дождалась, пока все три мухи не начали описывать круги над столешницей, и сделала шаг вперед, чтобы прихлопнуть их.
Победа! Она удовлетворенно усмехнулась и дунула на мухобойку, словно это был ствол пистолета. — Я еще не разучилась это делать.
— Ты просто дока, — согласился Поппи и поднял руку, чтобы протянуть открытую ладонь девушке.
Сидни ударила по ладони старика, который улыбнулся ей в ответ.
Поппи владел соседним ранчо, и Сидни с детства относилась к старому чудаку как к своему дяде. Когда Поппи овдовел и умерли ее родители, они стали еще ближе друг другу. Пару раз в неделю Сидни готовила на двоих ужин. За едой они обсуждали дела ранчо до тех пор, пока один из них не начинал клевать носом, и тогда Поппи неохотно уходил домой.
Убрав со стола дохлых мух, Сидни сняла с крючка под шкафчиком видавшую виды кружку, налила Поппи кофе и подлила себе.
— Ну, я пришел узнать, как у тебя вчера все прошло. Получила работу?
— Что ж, — удрученно вздохнула Сидни, — это хороший вопрос. — Она опустилась на стул напротив Поппи, вглядываясь в его милое старое лицо.
— Ты должна была им понравиться.
— О-о, — Сидни вспомнила, как Монтана смотрел на ее ноги, как накалилась атмосфера в приемной, думаю, я и правда им приглянулась, но примут они меня или нет, это другое дело.
— Не вижу причины, по которой они могли бы тебе отказать. Ты знаешь больше, чем многие мужчины, которые в два раза старше тебя.
— Не знаю, но у меня было такое ощущение, что они всеми силами пытались дать мне понять, что на это место возьмут только мужчину.
Поппи был возмущен.
— Но это нечестно! — Каждая черточка его подвижного лица выражала негодование.
— Честно или нечестно, но факт.
Поппи взорвался.
— Когда они обещали тебе позвонить?
— Сказали, что через пару дней, но сомневаюсь, что они позвонят.
— И что ты собираешься делать?
— Даже не знаю, у меня истощилась фантазия. Думала, что продажа скота принесет неплохие деньги, но на этом проклятом рынке все так по-дурацки устроено.
— Да уж, ты просто задаром отдала твоего призового бычка.
— В любом случае это ничего бы не изменило. Если я когда-нибудь и верну папин долг, то только продав все, что не привинчено к полу. — Она подняла чашку с кофе и усмехнулась. — Не хочешь купить эту чашку? Отдам дешево из-за сколотого края.
— Ты ведь знаешь, дорогая, я обязательно помог бы тебе, если бы мог. — Поппи повернулся на стуле, открыл шкаф под раковиной и вытащил мусорную корзину, которую часто использовал в качестве плевательницы. — Храни, Господи, душу твоего отца. Он был хорошим скотоводом, но мало смыслил в бизнесе. Хотя, к его чести, он не так быстро промотал свое состояние, как многие другие.
— Спасибо за комплимент.
Поппи сплюнул в корзину окрашенную табачным цветом слюну и вытер губы рукавом рубашки.
— Кто-нибудь ответил на то объявление о приеме на постой лошадей, которое ты дала на днях?
— Да, вчера звонили. Я могу занять примерно шесть стойл прямо сейчас и еще несколько к концу месяца, но сдача внаем стойл и долгосрочная аренда пастбища не принесет мне достаточно денег, чтобы сохранить это ранчо за собой. Мне нужна работа, хорошая, с нормальной зарплатой. А лучше с высокой зарплатой.
Одному Богу известно, на какие только должности она не нанималась в районе Колледж-Стэйшн, Брайен и Хидн-Вэлли. В большинстве случаев требовались мужчины для тяжелого физического труда, а зарплата никак не могла устроить Сидни. Сейчас просто невозможно найти работу, которая позволила бы ей в полной мере проявить свои способности, если, конечно, не считать должности помощника управляющего на ранчо Брубейкеров.
Словно прочитав ее мысли, Поппи сказал:
— У меня предчувствие, что ты получишь работу на «Серкл Б. О.». Их не испугает то, что ты женщина, потому что твоих способностей и энергии хватит на десяток ковбоев.
— Правда, это было бы здорово. В объявлении говорится, что обеспечивается высокая зарплата и возможны премии.
— Эти Брубейкеры — богачи, вряд ли они пожалеют денег на хорошего специалиста.
— Не знаю, за последние годы мало что изменилось. Даже на крупных ранчо рабочие не получают много денег. Если только они не члены семьи.
— Не надо все видеть в таком мрачном свете.
Бьюсь об заклад, Брубейкеры будут платить больше, чем ты получала, работая уборщицей в гриль-баре Неда Лоунстара или накачивая автомобильные шины на бензоколонке «Гет энд Гоу».
— Надеюсь, ты прав, потому что при моих теперешних обстоятельствах мне понадобятся годы, чтобы выплатить аренду.
— Дорогая, если кто-то и способен это сделать, то только ты. В тебе больше мужества, чем было в твоей матери. Послушай, если тебя примут на работу, я буду присматривать за твоим ранчо столько, сколько потребуется.
— Ты просто душка, Поппи. — На самом деле присматривать было не за чем. Весь ее домашний скот составляли несколько амбарных кошек.
Неожиданно зазвонил телефон. Сидни закусила губу.
— Это, наверное, они.
Снова раздался звонок, и в третий раз.
— Ты подойдешь?
— Я боюсь.
— Почему? Им лучше тебя никого не найти. Возьми эту чертову трубку и скажи, что готова приступить к работе с завтрашнего дня.
Сидни улыбнулась. Несмотря на то, что волосы его поседели, а ноги почти не разгибались, Поппи вечно всех подбадривал.
— Ладно, — она сняла трубку, — алло.
— Будьте добры Синди Маккензи.
Она узнала отчетливый баритон Монтаны. И жестом дала знак Поппи, что это один из Брубейкеров.
— Я слушаю, — ответила девушка, решив не поправлять человека, который уже в сотый раз не правильно произнес ее имя.
— О, привет, это Монтана Брубейкер.
Что-то такое было в его голосе, от чего у нее участился пульс. Неужели у него добрые вести?
— Послушайте, я звоню, чтобы сказать, что вакансия, на которую вы претендовали, уже… закрыта.
Мне очень жаль, ведь у вас такие способности. Уверен, вы найдете работу, которая будет полностью соответствовать вашим способностям.
Непрошеные слезы навернулись Сидни на глаза, в горле застрял комок.
— О… я… — Она ненавидела себя за то, что говорит таким задыхающимся и разочарованным голосом, но даже под страхом смерти не могла сейчас выдавить из себя что-то членораздельное. Сидни вдруг ясно осознала, насколько безумно с ее стороны было возлагать надежды на эту работу. Девушка накручивала на пальцы телефонный провод, стараясь подавить разочарование.
— Мы оставим ваше резюме в базе данных, — продолжил Монтана мягким голосом, в котором слышались нотки сочувствия, — и если для вас вдруг что-то подвернется, обязательно дадим вам знать.
— О, я… хорошо.
— Еще раз спасибо за то, что выкроили время и пришли на собеседование. Было очень приятно познакомиться.
— Спасибо, — ответила Сидни, мечтая только о том, чтобы швырнуть телефон об пол и дать волю гневу. Она хотела спросить о причине, по которой ей отказали, но решила не продолжать разговор. И так было ясно, что ее не взяли, потому что она женщина.
