Запретная любовь - Стил Даниэла (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
Стив запнулся — собственные слова показались ему донельзя бессмысленными и жестокими. К чему эти подробности? Зачем матери знать, что грудная клетка ее дочери превратилась в кровавое месиво?
— Мне очень жаль.
Теперь Генриетта вцепилась ему в руку, словно утопающая; сгорбившись, она хватала ртом воздух, как будто ее ударили в солнечное сплетение. Казалось, еще секунда, и она упадет в обморок.
— Присядьте, вам станет легче, — произнес Стив, усаживая ее в кресло и свободной рукой делая знак медсестре.
В руке у него мгновенно оказался стакан воды. Но Генриетта не могла сделать и глотка: ее била дрожь, она всхлипывала без слез, тяжело и хрипло дыша, словно страшное известие сжало ей горло.
В такие минуты Стив Уитмен, чья работа — спасать людские жизни, чувствовал себя убийцей. Слава богу, такое случалось нечасто. Гораздо чаще он выходил из операционной с улыбкой победителя, а матери, жены, мужья бросались ему на шею и плакали от радости. Так бывало — но не в этот раз. Сегодня он потерпел поражение.
Стив оставался с Генриеттой, пока мог, затем передал ее на попечение медсестер и вернулся в операционную. Его ждала новая пациентка — девочка, выпавшая из окна третьего этажа.
Было уже половина одиннадцатого, когда Стив, до предела измотанный, добрался наконец до своего кабинета. На душе у него стало немного легче: последнюю пациентку удалось спасти.
Поздний вечер — самое спокойное время в больнице. Первая волна тяжелых случаев идет обычно в середине дня, вторая — после полуночи, а между девятью и двенадцатью выпадает краткое затишье. Можно присесть, закрыть глаза и на несколько минут отрешиться от больничной суеты.
На столе Стива ждала гора бумаг, ждущих подписи, и уже не в первый раз он пожалел, что согласился принять хлопотную должность заместителя заведующего отделением. Теперь на его плечах лежала вся бюрократическая рутина.
Стив налил себе остывшего кофе, торопливо бросил в рот пару печений «Орео». С самого утра у него не было во рту ни крошки.
Придвинув к себе стопку бумаг, Стив взялся за телефонную трубку и набрал номер.
«Может быть, Мередит еще нет, — думал Стив, прислушиваясь к долгим гудкам. — Не один я засиживаюсь на работе допоздна».
Доктор тяжело вздохнул: о возвращении в пустой дом ему сейчас не хотелось думать.
Но жена оказалась дома и взяла наконец трубку:
— Алло!
Голос Мередит звучал по-деловому, и Стив догадался, что, несмотря на поздний час, она ждет звонка из офиса. В последнее время Мередит и ее подчиненные, увлеченные новым проектом, работали, не отличая дня от ночи.
— Привет, это я.
— Привет. А почему таким убитым голосом? — поинтересовалась она.
— А ты как думаешь?! Трое суток без отдыха!
Обычное дежурство хирурга-травматолога продолжается сорок восемь часов, но в этот раз Стив проработал лишний день — согласился подменить коллегу, у которого сегодня родилась дочь.
Мередит понимающе хмыкнула. Последний раз она видела мужа во вторник утром, а сейчас уже вечер пятницы. Но за четырнадцать лет совместной жизни Мередит привыкла к такому режиму и не жаловалась. Ей ли не знать, что такое преданность своему делу? Ведь и сама она все силы отдавала работе — трудной, утомительной, изматывающей, и все же невероятно увлекательной.
Мередит Смит Уитмен была партнером в солидной фирме с Уолл-стрит, специализирующейся по банковским инвестициям. Ее талант, трудолюбие и энергия снискали восхищение коллег. Мередит жила своей работой, как Стив — своей; заключая крупную сделку, она испытывала такой же пьянящий восторг, как Стив — когда ему удавалось вырвать пациента из лап смерти.
— Как там твой великий проект? — спросил Стив. Последние два месяца Мередит готовила рекламную кампанию для привлечения покупателей к акциям одного высокотехнологичного предприятия в Силиконовой долине. Создатель компании решил превратить свое детище в акционерное общество, и фирма Мередит взяла на себя организацию торгов.
Стив терпеливо выслушивал подробные рассказы жены; но, как ни старался, не мог понять, что интересного в бесконечных столбцах цифр и сложных вычислениях. Что делать — еще в школе ему плохо давалась математика. А Мередит только о своем проекте и говорила. Ее привлекала новизна: рутинные банковские операции в Нью-Йорке и Бостоне изрядно ей поднадоели, а далекая Калифорния казалась неизведанной землей, полной нераскрытых возможностей.
— Продвигаемся потихоньку. — В голосе ее звучала усталость. Вот уже несколько дней Мередит уходила на работу ранним утром, а возвращалась домой затемно. — Уже почти закончили с «красной полосой».
Стив знал, что на профессиональном жаргоне финансистов «красной полосой» называется проспект будущей кампании. Название прижилось из-за напечатанных красной краской полосок с предупреждением о неразглашении, обыкновенно помещаемых на обложке проспекта.
— Милый, когда ты приедешь?
Закрыв глаза, Стив словно наяву увидел жену: она сидит в мягком кресле, завернувшись в любимый пушистый халат, рассеянно накручивая на палец золотистую прядь. Господи, как хочется домой!
— Скоро, малыш. Сейчас подпишу кое-какие бумаги — и поеду. Ты поужинала?
— Как тебе сказать… Несколько часов назад секретарша заметила, что я могу упасть в голодный обморок, и напоила меня чаем с бутербродами.
— Бедная моя! Вот приду и приготовлю омлет. Или, если хочешь, куплю что-нибудь по дороге.
Готовил в семье Уитмен Стив. У Мередит вечно все пережаривалось и подгорало; она искренне не понимала, зачем нужна эта утомительная возня, если можно перекусить бутербродами или, на худой конец, салатом из пластиковой коробочки. «Пропадешь ты без меня!» — частенько говорил ей Стив.
— Приезжай поскорее, я так проголодалась! — промурлыкала Мередит, и от звуков ее бархатного голоса у Стива перехватило дыхание. Они вместе уже целую вечность, а он по-прежнему влюблен, как был влюблен четырнадцать лет назад неуклюжий молодой практикант, потерявший голову от одного взгляда зеленых девичьих глаз.
Они познакомились на вечеринке в студенческом общежитии. Вечер плавно перешел в ночь, полную страсти и нежности, а вскоре Стив и Мередит уже приглашали друзей на свадьбу. Одной ночи им оказалось достаточно, чтобы понять, что они созданы друг для друга — обычно для этого требуется куда больше времени.
