Развод. Жизнь с чистого листа (СИ) - Зимняя Марина (книга регистрации .txt, .fb2) 📗
— Только хлеба у меня нет, уж не обессудьте. Я как-то привыкла без него.
— Неужели худеете?
— Да, Бог с вами, — слегка усмехнулась женщина. — Ни худела, не худею и худеть не собираюсь. Просто я не выбрасываю хлеб, а мне одной даже самой крошечной булочки много. Выбрасывать хлеб считаю кощунством, поэтому предпочитаю обходиться без него.
— Правильно делаете, — накалываю на вилку первую порцию и с удовольствием отправляю яичницу в рот.
— Что не выбрасываю? — Нина отправила в рот кусочек огурца.
— Что не худеете…
Слова сорвались с языка, а я мысленно припечатал себе по лбу. И разглядев на ее лице толику смущения, решил перевести тему.
— А почему одной? в голове промелькнула фраза: «Мне одной…». И я тут же выдал этот бестактный вопрос, снова мысленно прописав себе по морде. А вдруг она вдова?
Ее правая рука нырнула под стол, но перед этим большой палец как бы невзначай прокрутил обручальное кольцо на безымянном.
— По-моему не досолено, — рука вынырнула из-под стола и потянулась за солонкой.
— А, по-моему, соли достаточно… Очень вкусно. Спасибо. Я собирался сегодня целый день питаться минералкой. Но вы не оставили меня голодным. Удачно я все-таки зашел.
— Посмотрим, как вы заговорите через полчасика, — лукаво улыбнувшись Нина отпила чай из чашки.
— А что будет через полчасика? Мне предстоит отработать ваше замечательное угощение?
— Отчасти, — еще раз улыбнулась женщина. — Я решила, что сытый мужчина — добрый мужчина. Вы же не откажете мне в небольшой помощи, особенно после того, как сделали из меня временного инвалида?
— Ну как я могу вам отказать… Виноват, вины своей не отрицаю. Готов искупить все честным трудом.
Нина так искренне улыбалась. И не было в этой улыбке кокетства. Она была такая прямая и открытая, что я невольно залюбовался ее прекрасными чертами. Вот так должна выглядеть женщина.
Нина перед готовкой, переоделась в трикотажное платье фисташкового цвета слегка подчеркивающее ее формы, собрала волосы бесхитростной заколкой. У Оли была тьма таких заколок, «краб» кажется называется. На лице ни грамма косметики, лишь брови немного подчеркнуты и ресницы словно намазаны маслом, не очень длинные, но темные и изогнутые. Точно свои… Не свои видно сразу. В больнице девяносто процентов женщин носят ресницы опахало, их видно за километр. У Нины не такие.
— Честно говоря мне не очень удобно вас просить…
— Ой, да бросьте! Просите… И давай уже на «ты»?
— Давай, — быстро согласилась на мое предложение соседка.
— Меня заверили, что она заправлена и бензином, и леской. В прокате сказали, что покосить мои пару соток точно хватит. Но как видите не хватило, а я совершенно не разбираюсь в таких штуковинах, — слегка склонившись над бензиновым триммером Нина объясняла мне почему жужжание косилки так быстро сменилось жужжанием пилы. Просто в первой бензин закончился и леска тоже… — Ты умеешь с ней обращаться?
Я покрутил в руках слабенькую китайскую косилку, осмотрел фронт работ и решил, что все что она покосила, нужно срочно перекосить. Высокий бурьян местами пестрил лопушистыми листьями борщевика, их она явно обходила и правильно делала. Высокие стебли были просто поломаны. Мелкий клевер худо-бедно скошен. С плетьми дикой ежевики ей справиться так же не удалось. В общем выглядело это все мягко говоря безобразно и у меня в голове крутилась только одна фраза: «Не умеешь, не берись…». Хотя, что можно было ожидать от женщины?
— Боюсь, что этот инструмент, для такого фронта работ слабоват.
На ее лице в миг нарисовалось опечаленное выражение.
— Значит не поможете? — вздохнув спросила она зачем-то перейдя на «вы».
— Почему не помогу! Помогу конечно, сейчас за своей косой схожу и покошу тебе двор.
На лице Нины тут же появилась улыбка. А я направился за своим хорошим инструментом.
— Серега! Одолжи мне косу!
— И тебе доброе утро, — приложив запотевшую банку пива к виску Серега уселся на крыльцо. — Какого хера ты не спишь? Ты мне весь дом перебудил! У Севки зуб режется, всю ночь проорал. И ты тут еще со своей косой. Я что зря тебя вчера спаивал? Иди отсыпайся. Потом покосим твою усадьбу.
М-да… Спаивал меня, а набухался сам.
— Серег! Меня обокрали. Весь гараж вынесли. Я только сегодня в него сунулся. Тачку на ночь под навесом бросил.
— В смысле?
— Все вынесли, под чистую, даже ржавому разводному ключу, который сто лет там в углу валялся ноги приделали… Короче там голые стены и пустые полки сейчас, даже гвоздя не осталось.
— Так ментов нужно вызывать! — Серега подскочил с крыльца, страдальчески поморщил помятую физиономию. Послышался громкий детский плачь. В окно высунулась Инка, покачивая сына и похлопывая его по спинке, недовольно зашипела на Серегу:
— Ты можешь не орать!?
— Все, все прости, — шепотом извинился Серега и дернул в сторону калитки. — Пойдем, у тебя побазарим…
— Куда? Иди оденься!
— Чего ради? Тут идти то полквартала…
— Я покурю пока, иди…
Нахер ты мне нужен дома в таком виде. Невольно сравнил Серегин торс со своим и четко осознал, что я ему не кисло так проигрываю. И почему меня раньше это не заботило? А он ведь еще и старше. Незначительно… Буквально на год. Но это не помешало ему второй раз жениться на женщине на пятнадцать лет моложе, еще и ребенка родить…
Сергей вышел из дома в шортах и майке борцовке. Ну капец он оделся… Широко зевая, выдал:
— Я участковому набрал. Не берет сука… Воскресенье у него. У этого ушлепка каждый день выходной. Я сейчас кенту позвоню, он к нам кого-нибудь отправит.
— Да, подожди ты! Ненужно никому звонить, потом с этим разбираться буду. Косу лучше дай, через час верну…
Приличная часть моего детства, была прожита на Кубани. Родители сплавляли меня на все лето к бабе с дедом в станицу, и я не понаслышке знаю, что такое жить в деревенском доме.
У родителей отца было большое хозяйство: несколько коров, овцы, кролики, а птичий двор и вовсе был неисчисляемым. Не знаю, как баба Валя справлялась со всем этим добром. Мне кажется, что она и не спала вовсе. Вообще ни разу не видел ее отдыхающей. Если не управка, то готовка, если ни готовка, то стирка, побелка, прополка… Зато я, и еще двое моих двоюродных братьев были взращены исключительно на натуральных продуктах. По крайней мере за лето мы отъедались на год вперед. Чтобы потом спустя осень, зиму и весну явиться к бабе с дедом на откорм и на помощь в их сельхоз угодьях. Вкус бабушкиного творога и сыра навсегда врезался в память как эталон. А домашняя лапша на курином бульоне на всю жизнь стала моим любимым блюдом.
Нет правда больше моих стариков. Ушли друг за другом больше двадцати пяти лет назад, унеся с собой прекрасное время. Время моего детства и юности.
Острый диск Серегиной косы срезает буйную поросль у самого основания. Еще пару заходов и двор Нины будет полностью выкошен. Нужно попросить у нее грабли и убрать скошенный бурьян. Двор прилично запущен, кое где пробивались лозы фруктовых деревьев их я тоже скосил, не будет из них полноценных деревьев. Сад небольшой и старый, хорошо бы посадить здесь пару свежих саженцев. Грушу можно… Вот как раз вместо той, которую она пыталась спилить.
В большую старую грушу со стволом в виде рогатки, по весне ударила молния. Молния рассекла дерево пополам и одна из частей упала прямо на дорожку перед домом, чудом не задев низко идущие электрические провода. Сегодня утром именно эту часть дерева Нина пыталась распилить и убрать.
Но просить эти самые грабли не пришлось, потому что хозяйка двора появилась, как только я заглушил косу, неся в руках широкие деревянные грабли.
— О! Отлично! Давай их сюда, — снял Серегину маску, потянулся за инструментом.
— Нет! Нет! Дальше я уже сама, — несколько смутившись произнесла Нина. — У тебя сейчас свих хлопот хватит. Полицию нужно вызвать, может найдут вора.
