Размытые линии (ЛП) - "habitual_lady" (книга регистрации .txt) 📗

— Как эта лампа. И честно говоря, за то время, что ты проводишь, роясь в женских трусиках, ты уже должен был знать.

— А матка это… — я замолкаю, подыскивая подходящее слово.

Паркер поднимает брови.

— Детская пещера?

Как и любой нормальный парень, я вздрагиваю.

— Господи. Зачем мне знать об этом? Я пользуюсь презервативом.

— И сразу несколькими, судя по состоянию твоей спальни, — говорит она, наклонив голову, смотря на лимонно-зеленый абажур в своих руках. — Как думаешь, подойдет к моему покрывалу?

— Ты спрашиваешь у дальтоника? Как будто я знаю, какого цвета твое покрывало.

— Серьезно? Не веди себя так, будто никогда его не видел. Две ночи назад ты плюхнулся на мою кровать в мокрой спортивной одежде, и я два раза его стирала, чтобы оно не воняло вспотевшим мужчиной.

Я отрицательно качаю головой.

— Бедный Лэнс. Ты наверное заставляешь его одеваться в пакет при сексе, чтобы потом твоя кроватка не воняла вспотевшим мужчиной.

— От Лэнса так не воняет.

Я хмурюсь.

— Стоп. Если от меня воняло, то от Лэнса тоже воняло.

— Нет.

Я открываю рот, чтобы возразить, но вместо этого пожимаю плечами. Это еще одна вещь. Я обязан проигрывать споры.

— У тебя есть еще две минуты, чтобы выбрать лампу, — говорю я. — Я умираю с голоду.

Паркер поправляет ремешок сумочки на плече.

— О, я не буду покупать. Я просто смотрела.

Я глубоко вдыхаю, чтобы обуздать свою ярость, когда ловлю ее ухмылку.

— О, я понимаю, — говорю я, когда мы идем в конец магазина, за комодом. — Это расплата. Ты злишься, потому что я выдумал историю о том, что у тебя жуткая коллекция кукол.

— На самом деле, это было больше наказание за нарушение правил дома. В следующий раз я их ламинирую.

— Или ты можешь просто создать онлайн-версию и хранить их в облаке, как обычные люди, родившиеся после 1980 года.

Я вижу, как в ее голове вспыхивает маленькая лампочка, и почти жалею, что подал ей эту идею. Я никогда по-настоящему не следовал ее суетливым правилам, хотя по большей части стараюсь не быть мудаком. Несмотря на инцидент с полотенцем сегодня утром, как я уже сказал, Паркер любит стирку. И я знал, что у нее припрятаны еще чистые полотенца.

— Серьезно, только не этот цвет, — говорит она, качая головой в сторону коробки, которую я собираюсь снять с полки.

— Дерево есть дерево, — говорю я, пожимая плечами, и начинаю грузить огромную коробку на нашу плоскую тележку.

— Нет, есть дерево старины и современное дерево.

Я поднимаю брови.

— Дерево старины? Что за извращенные фетиши. Ты вместе с куклами смотришь?

Она игнорирует меня, и бедром толкает коробку, которую я начал двигать обратно на полку.

— Вот этот, — она показывает пальцем.

— Эспрессо? — спрашиваю я, читая этикетку.

Но сейчас Паркер печатает на своем телефоне. Я пожимаю плечами, отталкивая ее в сторону, чтобы добраться до коробки, на которую она указала.

— Поедим тако? — спрашивает она, на мгновение отрываясь от телефона.

— Я только вчера ел, — говорю я сквозь ворчание, ставя коробку на место.

— Ты сказал, что я выбираю, — она бросает на меня вызывающий взгляд, ее золотисто-карие глаза практически дерзают мне спорить с ней.

— Если ты сама все решила, зачем тогда спрашивать?

— Это было испытание. Ты прошел, — говорит она, рысцой догоняя меня и убирая телефон в сумочку. — Где вы с тупой встретились? На вид ей лет восемнадцать.

— Тупая? — спрашиваю я.

— У нее на шортах было написано «Ветер в голове».

— А, ну да. Это не ее шорты. Линдси оставила на прошлой неделе.

Она делает гримасу отвращения, собирая свои длинные темные волосы в беспорядочный пучок. Я почти не обращаю внимания на Паркер как на девушку, потому что, ну, это просто Паркер, но у нее чертовски хорошие волосы. Как у моделей Виктории Сикрет, длинные, темные. Но кроме «вау», когда мы впервые встретились, между нами никогда ничего не было.

А еще она встречается с Лэнсом, и мне нравится этот парень. Мы не лучшие друзья или что-то в этом роде, но невозможно жить с Паркер и не дружить с ее второй половинкой.

Мы с Лэнсом, конечно, не заплетаем друг другу косы, но иногда вместе смотрим футбол. Я бы никогда и пальцем не тронул его девушку, даже если бы захотел.

А я не хочу.

— Итак, — говорит она, когда я провожу своей кредитной карточкой через автомат. — Одна из твоих подружек оставляет свои шорты, что, кстати, странно, а потом, неделю спустя, другая малолетка охотно надевает их?

Я пожимаю плечами и искоса смотрю на нее.

— А что в этом плохого?

Паркер закрывает глаза и почесывает бровь. Она игнорирует меня, снова вытаскивая телефон.

— Все в порядке? — с любопытством спрашиваю я, когда мы направляемся к парковке.

— В смысле?

Я смотрю на телефон в ее руке.

— Ты вечно мне мозги морочишь из-за того, что я всегда сижу в телефоне, а сама торчишь в нем все утро.

— Извини, — говорит она, поднимая глаза и выглядя искренне раскаивающейся. — Просто разговариваю с Лэнсом. Возможно, ему придется отменить наше сегодняшнее свидание.

Я ничего не говорю. Я не очень-то обращаю внимание на личную жизнь Паркер. Лэнс классный, и я ценю, что он никогда не был ревнивым мудаком из-за того, что его девушка живет с другим парнем.

Но теперь, когда я думаю об этом, кажется, что я давно не видел его. Конечно, они ходят к Лэнсу чаще, чем к нам, учитывая, что он мистер-крутой пацан и у него нет соседа по комнате. Но раньше он приходил сюда по крайней мере раз в неделю, его книги были разбросаны по всему кухонному столу, а дорогое пиво хранилось в холодильнике.

Я пытаюсь вспомнить последний раз, когда видел его… Прошло уже несколько дней. Может быть, недель. И уверен, что это уже третий раз за неделю, когда Паркер говорит, что он отменяет встречу.

— Он сейчас безумно занят групповыми проектами, — говорит она, хотя я и не спрашиваю.

Это тоже странно. Паркер — самая спокойная и уверенная в себе девушка из всех, кого я знаю. Она никогда не придумывает отмазки. Тем не менее, я ничего не говорю. Это одно из ее домашних правил, которое я с радостью выполняю.

Каждый из нас придет на помощь, если другой захочет поговорить, всегда, но без посторонних глаз.

Мы оба общительны, но в глубине души мы личные вещи стараемся держать в себе. Я думаю, именно поэтому мы так хорошо ладим. Мы можем веселиться весь день с другими людьми, но когда мы только вдвоем, мы уважаем тишину.

За обедом Паркер больше не упоминает Лэнса, и она, как всегда, веселая.

Она не ведет себя как девушка у которой проблемы с парнем, и я думаю, что она, наверное, права насчет того, что он занят. Этот чувак — долбанный гений. У него была тройная специальность в UO, а затем совсем недавно его приняли на какую-то модную программу MBA, где он учится хрустеть цифрами, как настоящий босс.

Когда мы учились в колледже, из-за Лэнса я чувствовал себя недоучкой. Мы с ним тогда мало общались. Но он часто приходил, чтобы повидаться с Паркер, и всегда был с этими проклятыми книгами.

Паркер тоже, если уж на то пошло, не такой ботан, как ее парень, но была более прилежной, чем я. И под более прилежным я подразумеваю единственную причину, по которой я когда-либо ходил в библиотеку, это потому что она всегда тащила меня за собой, как будто там была тайная вечеринка. Паркер утверждала, что взяла меня с собой, потому что не хотела бродить одна по огромному университетскому городку поздно ночью.

Наверное, это правда.

Но я думаю, что без ее вмешательства, я бы не перестал смотреть телевизор, и не улучшил бы «3» на «5».

Потому что, по правде говоря, мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы получить хорошие оценки. Мне больше нравились внеклассные занятия. Спорт. Пиво. Девочки.

Другими словами, Я был обычным парнем. До сих пор. Я работаю в магазине спортивных товаров, ради Бога. Технически, я работаю в штаб-квартире магазина спортивных товаров, и я в их команде электронной коммерции, так что я не протираю мячи каждыми днями, как бы вы подумали.