Красавица и Холостяк (ЛП) - Саймон Нэйма (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗
Преданность семье, обязанности и ответственность петлей обвились вокруг ее шеи, и она сделала глоток из бокала в надежде, что это ослабит натяжение веревки.
Она со вздохом опустилась на свое сидение с атласной обвивкой, несколькими секундами позже появились ее родители.
Зал взорвался аплодисментами, разговоры оживились при выходе ведущей на сцену. Почему-то она сомневалась, что энтузиазм вызывали айпады в аудиториях.
— Давайте без лишних слов позовем наших холостяков! — объявила женщина. Спустя несколько секунд высокий, худой мужчина в безукоризненном черном костюме вышел на сцену. Хоть белая маска и скрывала полностью его лицо, каждой клеточкой своего тела тот источал уверенность. Не то, чтобы его самоуверенность удивляла. Хоть она и не узнала его, она могла предположить, что ему было хорошо известно о том, что его желают все присутствующие в комнате дамы — всё-таки шестизначный доход был обязателен для каждого холостяка.
Циничность, твое имя, Сидней.
— Первый холостяк, с которого начинается наш вечер, по праву может называться главным Бостона, а мир — его офисом. Он посещал в роли финансиста, белые пески Дубая, крутые скалы западной Ирландии и Рим — красоту старого света, его любимого города. Три прилагательных, лучше всего характеризующих его: управляемый, упрямый и дико романтичный.
Признательный хохот пронесся по толпе. Ведущая улыбнулась и продолжила считывать со своей карты.
— Хоть он и не был никогда женат, женщина, в которую он влюбится, будет непринужденной, независимой и иметь чувство юмора. Женщина, которая зацепит его сегодняшним вечером, насладится ужином на крыше в Риме, — она подождала, пока возбужденные возгласы стихнут, прежде чем продолжить. — Ужин будет иметь продолжение в виде ночной прогулки на одной из известных площадей города и похода по магазинам на следующий день, перед вылетом обратно домой. Разве это не звучит шикарно? Давайте начнем торги с двадцати тысяч, — она кивнула, с лучезарной улыбкой указывая на кого-то. — У нас есть двадцать тысяч. Кто предложит двадцать одну? Двадцать одна. Двадцать две?
И так начались бешеные торги. Спустя многоразовое повышение ставки за «лот», холостяк номер один отправился за семьдесят тысяч долларов женщине, достаточно старой, чтобы быть его бабушкой. Пожалуйста, ради его блага, пусть она купила его для своей внучки или хотя бы для дочери. Иначе... Сидней вздрогнула.
Холостяки под номерами два и три были проданы за тридцать и сорок тысяч долларов, соответственно — те не предлагали заказанных столиков в Италии — и, когда четвертый ушел со сцены за приличные пятьдесят тысяч долларов, Сидней мыслями вернулась обратно.
Холостяком под номером пять был Тайлер. И даже, если бы она как-нибудь об этом забыла, мама все равно напомнила ей совсем не нежными похлопываниями по бедру.
— И холостяк номер пять, — объявила хозяйка за секунду, перед тем как Тайлер вышел из крыла. Он дошел до центра сцены и остановился, держа руки в карманах брюк смокинга. Его стойка выгодно подчеркивала рельеф его мышц и ширину его груди. Быть может, из-за света прожектора казалось так, или из-за того, что он стоял на сцене один, и ничего не отвлекало внимания от него, однако его тело ростом в шесть футов казалось как-то выше. Под строгим черным пиджаком его плечи выглядели шире... мощнее.
Она переключила свой взор на его лицо, скрытое маской. Тайлер Рейнхолд был красивым мужчиной с элегантными, аристократичными чертами лица. Ни разу до этого — когда они встречались — он еще не зажигал внутри нее эту вспышку жара, которая горячила ее тело, словно пламя свечи. Его поцелуи и его касания были приятны. Но узел, скручивающий низ ее живота сейчас, нельзя было назвать... приятным. Неудобным. Смущающим. Горячим.
Не приятным, нет.
Под ребрами кольнула иголочка беспокойства, как заостренный кончик стилета. Нет. В их отношениях ей было удобно. Удобно с дружбою, а не со страстью. Каждый день, смотрясь в зеркало, она понимала, что очень далека от того, чтобы ее называли невероятной красавицей. Понимала, что имя ее семьи и связи на самом деле являлись приманкой, как и ее довольно приятная внешность. В любом случае, в их кругу многие союзы были слияниями, а не браками, и она предпочитала холодный, но товарищеский альянс.
Тем более, что она слишком ярко помнит разгромленную мать, уличавшую измену за изменой, до того момента, пока та окончательно не стала жить как манекен, спрятавшая свое сердце от вопиющих неверностей своего мужа.
Никакой страсти. Никакого ожидания большой, пылкой любви.
Никакой боли.
В один безумный момент, Сидней подумывала спрятать аукционную табличку под своим стулом.
— Два малоизвестных факта о нашем холостяке под номер пять: он был центральным игроком баскетбольной команды старшей школы и играл в роли Билла Сайкса в драматическом клубе «Оливер»! — волна смеха последовала за откровением, и это вызвало смешок у Сидней. Хмм. Она не знала, об этих удивительных — и странным образом, чарующих подробностях о Тайлере. — В конце концов, он обнаружил, что гораздо собран и талантлив в зале заседаний, а не на площадке или на сцене. Женщина, которая в конечном итоге станет его леди, должна быть умной, уверенной и способной идти с ним в ногу. Тем более что он считает упрямство своей худшей чертой. Счастливая леди, которая попадет в объятия этого холостяка, полетит на вертолете из Бостона в Нью-Йорк, насладится бродвейской постановкой Эндрю Ллойда Уэббера «Призрак Оперы» и поздним ужином в пятизвездочном ресторане на набережной. Открытие торгов в десять тысяч?
Забавно, что она узнала о нем больше личных деталей за две минуты, чем за год, когда они встречались. Она любила пьесы, особенно мюзиклы, и даже не подозревала, что ее жених разделяет ту же самую признательность. В ней снова разлилось волнующее тепло. Избавившись от него, она подняла аукционную табличку.
Война торгов длилась недолго. Она удивительно легко выиграла его за цену в пятнадцать тысяч, словно другие женщины знали, чье именно лицо было скрыто маской. Она тихо вздохнула. Кого я обманываю? Вероятно, они были хорошо осведомлены о личности Тайлера, и приняли разумное решение не идти против грозной воли Шарлин Блэйк.
Сидней едва ли уделяла внимание оставшейся части аукциона, ведь долг был выполнен. Вечер пролетел незаметно, и вскоре ведущая призвала всех мужчин выйти на сцену. Они вышли по прямой линии в соответствии с порядком, в котором появлялись и до.
Сидней выпрямилась на своем сидение, необъяснимо желая увидеть лицо Тайлера. Внутренний голос прошептал, что это внезапное, непредвзятое восхищение ее женихом было неразумным... опасным. Из личного опыта она знала, что состояние, репутация и связи семьи Блэйк были более ценнее, чем она. Она случайно услышала, как однажды описал ее бойфренд — «обычная», вскоре после этого, к большому огорчению и разочарованию, он стал ее бывшим парнем. Но пост генерального директора в отцовской корпорации «Блэйк»? Очень привлекателен.
С тех пор она осторожно смотрела на отношения. Сидней понимала, что они будут основаны на логике, а не на любви. Слияние, а не брак. Это то, что было между ней и Тайлером, и она приветствовала это.
Тем не менее, она наклонилась вперед, сосредоточив все свое внимание на пятом холостяке.
— Теперь произойдет то, чего вы все ждали... — барабанная дробь прозвучала в воздухе. — Холостяки, пожалуйста, снимите маски!
Время будто замедлилось вдвое, он снимал маску. Сантиметр за сантиметром он обнажал свою сильную челюсть и подбородок. Полный рот. Сильный выступ его скул...
Он стянул маску полностью.
Воздух покинул ее легкие, оставляя ее на грани обморока. Комната вращалась вокруг нее, и в ужасающий момент она чуть было не поддалась вперед. Она схватилась за край стола, в последнюю секунду, удерживая себя и не допуская унизительного падения со стула.
Лицо, высеченное из камня, которое подчеркивало чувственные изгибы рта... очертания темных бровей... потрясающие бирюзовые глаза... Все это, соединяясь воедино, словно кусочки пазла, сформировали лицо по-настоящему красивого мужчины.
