Секрет (СИ) - Субботина Айя (прочитать книгу .TXT) 📗
Несколько дней назад девчонка из нашего чата «Матрешек», весь вечер лила виртуальные слезы из-за того, что, вдохновившись моей смелостью, тоже решила сделать первый шаг и признаться парню, что он ней нравится. И… получила грубый посыл на три буквы. Мы все, как могли, успокаивали ее и поднимали срубленную под корень самооценку хотя бы до слабого ростка. И я до сих пор думаю о том, что ведь мой Антон тоже мог оттолкнуть меня, обозвать малолеткой или что-то в таком духе, и чем больше я об этом думаю, тем сильнее в него влюбляюсь.
Это химия, которой не учат на школе и университете.
— Твоей сумкой убить можно. Что ты туда положила?
— Пару книг, конспекты, ноутбук.
— Собираешься учиться? – Он точно очень удивлен.
Я поднимаюсь на цыпочки, прихватываю зубами краешек его уха и говорю:
— Работаю на «зачетку», Дым. Очень уж понравилась демо-версия.
Дом его друга примерно в часе езды за чертой города. Когда приезжаем, то в глаза сразу бросается еще несколько машин и заметное оживление во дворе. Антон выходит первым, открывает дверцу и ловит меня, потому что я неловко уставлю ногу и чуть не завались набок.
— Это ты называешь «с ногой все в порядке»? – хмурится Мой Мужчина.
— Просто я в принципе неуклюжая, всегда, а не только, когда с поломанными ногами.
Он качает головой, обнимает меня за плечи, разворачивает в сторону дома – и мы останавливаемся, потому что на пути вырастает женщина в пушистой серой шубке, с гладкими волосами (явно после дорогих салонных процедур) и со взглядом, в котором топит меня совсем не в романтическом смысле.
Пальцы Антона на моем плече сжимаются сильнее, он тянет меня под подмышку, как будто хочет прикрыть собой от прицельного арбалетного выстрела.
— Клейман, - спокойно говорит брюнетка, продолжая смотреть только на меня.
— Славская. Тебя сюда каким ветром?
Она чуть не под нос сует ему ладонь с кольцом на безымянном пальце. Этим камнем точно можно убить.
— Поздравляю. Еще раз.
Женщина делает шаг вперед, нарочито собственническим жестом кладет «окольцованную» руку ему на грудь и говорит голосом сытой и довольной кошки:
— Спасибо за ту ночь, Клейман.
Мой больная ревнивая фантазия тут же рисует самые немыслимые непристойности, какие могут быть и, чтобы не натворить глупостей, я настойчиво освобождаюсь и просто иду дальше. Вообще не разбираю пути, только чудом не протараню лбом дерево.
Что еще за «та ночь?»
*******
От моего хорошего настроения не остается и следа. Я пытаюсь уговаривать себя держать все плохие мысли под замком и не давать им ни единого шанса, но в голове все время звучит «та самая ночь» и я останавливаюсь только когда упираюсь в крыльцо дома. Дома, который даже не заметила, потому что пред глазами стояли картинки «ночи», моего дыма и той жгучей красотки.
У них точно была «ночь». И не одна. И после меня… тоже?
— Эй, привет, Ромашка!
Я поднимаю голову, без особого интереса разглядывая стоящего передо мной молодого мужчину – ровесника моего Антона. Они примерно одного роста и сложения, и у этого тоже щетина, но более лаконичная, и волосы темно-русые. Глаза яркие, синие, как будто это не их натуральный цвет, а линзы. На улице мороз, а он стоит в одной футболке «в облипку», на которой написано: «Горячий и Жгучий».
— Привет, Перец, - брякаю первое, что приходит в голову, после того, как мой сейчас не очень исправно работающий мозг, соединяет в голове два слова с его футболки.
— Ты чья, Ромашка? – Он спускается с крыльца, протягивает мне чашку с чем-то горячими я на автомате делаю большой глоток. Горло обжигает крепким алкогольно-коричным вкусом. Перец смеется, забирает гремучую смесь и говорит: - Малышка Клеймана?
— Я его любовница, - отвечаю без заминки.
Кажется, мой ответ его впечатляет, потому что Перец присвистывает, потом бросает взгляд через мое плечо, и себе под нос бормочет:
— Блядь. – Смотрит на меня, передергивает плечами и под спину заводит в дом, где уже беспощадно гремит музыка. – Вещи можно оставить на вешалке, она сразу за дверью. Ваша комната на втором этаже, направо. Располагайся, Ромашка.
То есть, это и есть Марик – хозяин и именинник. И сейчас он довольно вежливо предложил мне пока что уйти подальше и не вмешиваться во взрослые разговоры.
Дом у него огромный – я теряюсь в гостиной, выбирая одну из двух лестниц, которые ведут в разные стороны. Наугад выбираю правую, поднимаюсь – и оказываюсь в небольшом светлом коридоре с несколькими дверьми по обе его стороны. На первой приклеен стикер в форме арбузной дольки и на нем написана незнакомая мне фамилия. Фамилию Антона я нахожу на самой последней двери, той, что в торце. Вхожу внутрь и, не осматриваясь, сажусь на большую двуспальную кровать.
Та самая ночь?
С трудом подавляю желание прямо сейчас забраться под одеяло с головой и попытаться хоть там спрятаться от болезненного воображения, в котором мой Антон и та… женщина, вместе, голые, в его большой кровати.
Мне кажется, что проходит миллиард лет, за который на какой-то другой планете уже успели вымереть динозавры, а Антона все нет. И гул музыки под ногами колотит в чувствительные пятки, словно у меня на них мембраны Человека-амфибии. С трудом заставляю себя встать, подхожу к окну – и упираюсь в них взглядом. Они просто разговаривают, ничего такого, но меня выжигает одна мысль о том, что между ними в этот момент просто есть вакуум одного дыхания. Хочется разбить окно и закричать, что мне это нее нравится. Так сильно не нравится. Невыносимо сильно.
Пока эта мысль перестает казаться настоящим безумием, Антон огибает брюнетку и идет в сторону дома. А она, хоть и вышла нам навстречу, идет следом, словно приставучий хвост.
Я просто знаю, что вот так же она и будет ходить за ним все два дня, что мы проведем здесь. Независимо от того, приехала эта «прилипала» с тем мужчиной, кто одел ей на палец кольцо или оказалась здесь каким-то другим странным способом. Оптимистка во мне говорит, что это не страшно: подумаешь, просто мутный осколок прошлого Моего Мужчины, который случайно и временно заслонил наше безоблачное настоящее, но те слова все равно торчат в моей голове.
Это может показаться странным и нереальным, но хоть мы находимся за городом и ограничены одной территорией, у нас даже нет возможности нормально поговорить. Пока мужчины занимаются мангалом, шашлыками, перетаскивают мебель и делают кучу других мужских дел, я пробираюсь на кухню, где знакомлюсь с Катей – сестрой Перца. Она милая, и мы как-то сразу находим общий язык. Слово за слово, именно от нее я узнаю, что та брюнетка приехала сюда с одним из друзей Марика в качестве его невесты. Что у них была недолгая размолвка, но сейчас «тот самый, приятный период примирения».
«Именно поэтому она смотрит на моего Антона, как удав на кролика», - мысленно иронизирую я, хоть уже выть хочется от злости.
Может быть, Мой Мистер Фантастика «утешал» ее как раз в тот период размолвки? И может поэтому придумал ждать до моего девятнадцатилетия? Если у него есть женщина, то, конечно, он может спокойно относится к отсутствию секса со мной.
«Но ведь он сказал, что пока мы вместе – он только мой».
Я мотаю головой, пытаясь воскресить в памяти точную фразу, но ничего не получается.
Мы с Катей идем в гостиную, чтобы разложить подушки и пледы: в доме еще не очень налажено отопление и пока гости не «согреются» за праздничным столом, пледы точно не помешают. И там я снова натыкаюсь на Прилипалу, как раз за спиной моего Антона.
Стопка подушек валится из моих рук, потому что я точно видела, что за секунду до того, как мы вошли, она держала его за локоть.
Мы с Дымом скрещиваемся взглядами, он делает шаг ко мне – и я просто сбегаю. Пячусь в сторону входной двери, бормочу какую-то ерунду и вылетаю на крыльцо как есть: в одном свитере, без верхней одежды.
— Пойдем лепить снеговика!
Хватаю валяющихся в снегу мальчишек – сыновей Кати – и веду их подальше от дома, чтобы наглухо прибить желание вернуться и… просто выораться своему Мужчине, как невыносимо сильно, до кровоточащего сердца, я его ревную.
