Секретарша из романа (ЛП) - Мэрченд Мелани (книги регистрация онлайн txt) 📗

– Что ж, – слышу я свой голос, – безусловно, всегда будут те, кому хочется чего-то другого. Но и не то, чтобы доминирующие плохие парни были чем-то новым. Это «мне на всё насрать» отношение, простите мой французский, всегда было и всегда будет сексуальным. Оно сигнализирует о власти и контроле. Оно говорит о том, что этот мужчина будет бороться за вас, поддержит вас даже тогда, когда весь остальной мир обернётся против вас. И если он чего-то захочет, он будет этого добиваться. Если вы внимательно присмотритесь к тем нескольким популярным книгам, в которых главными героями действительно являются хорошие парни, то заметите, что и они тоже обладают этими качествами. Они просто чуть-чуть более мягкие по натуре.

– Хороший аргумент, – говорит Изи. – Секция почти подошла к концу, но, думаю, у нас есть время на ещё один вопрос.

Я поднимаю глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как появившийся из ниоткуда Эдриан уламывает следующую в очереди женщину отдать ему микрофон.

О, да ради всего святого.

– Меня интересует феномен миллиардеров, – говорит он, удерживая мой взгляд своим. – Многие читатели говорят, что хотели бы читать об обычных парнях и что устали от миллиардеров до такой степени, что отныне будут избегать все книги, в которых слово «миллиардер» упоминается в заголовке или в аннотации. Считаете ли вы, что мы достигли той точки, когда такой герой приносит книге скорее вред, чем пользу?

Изи бросает на меня взгляд, как будто спрашивая, не подговорила ли я его задать этот вопрос. Я слегка качаю головой.

– Что ж, – говорит она, – мне не хотелось бы утруждать вас снова, Натали, но вы здесь эксперт по любовным романам о миллиардерах. Что скажите?

Я пожимаю плечами.

– Во многих книгах герои являются миллиардерами, просто не везде об этом говорится прямо. Полагаю, сейчас и правда лучше иногда не выставлять этого напоказ, но сами образы таких героев как использовали, так и продолжают использовать. Эти герои могущественны, но изолированы. И, мягко говоря, они немного странные. Как все мы знаем, «эксцентричный» – это то же самое что странный, только с деньгами.

В аудитории раздаются смешки.

– Мы просто нашли для них новое слово. Сегодня мистер Дарси был бы миллиардером. То же самое можно сказать про всех тех герцогов, лэрдов и нахальных принцев из старых серий «Арлекина» (канадское издательство, выпускающее с 1949 г. романтическую и женскую прозу – прим. переводчика). Они щёлкают пальцами, и вы кончаете.

Эдриан самодовольно усмехается.

– Но я думаю, что читательская аудитория у них всё ещё есть, – продолжаю я, игнорируя его, даже несмотря на то, что заливаюсь краской. – Нельзя угодить всем и всегда, но читатели романов о миллиардерах никуда не денутся.

Он продолжает мне улыбаться.

Изи объявляет об окончании круглого стола, и нам аплодируют. Я вижу, как Эдриан пробирается через толпу ко мне, и ещё до того, как я успеваю встать, он кладёт руку мне на плечо. Все остальные восприняли бы это как дружелюбный жест, может быть, чуть-чуть интимный, но я чувствую власть и контроль, которые за ним стоят.

– Значит, я немного странный, да? – тихо спрашивает он.

– Уж поверь, – говорю я ему, не поднимая глаз. – Я подумываю пойти сейчас на тот мастер-класс по книжным сериям. Если у тебя нет других планов.

– Сходи, – отвечает он. – Я ненадолго вернусь в номер. Мне нужно сделать пару звонков.

Я раздражена, но стараюсь этого не показывать. Я больше не чувствую себя здесь не в своей тарелке, и кислый привкус на корне языка, который возник от того, что я косвенно лгала всем этим людям, стал постепенно пропадать. В конце концов, он нанял меня для этого. Не то чтобы я украла чью-то личность.

Я задаюсь вопросом, кому такому важному ему нужно позвонить. Кара практически не появлялась на наших мероприятиях. Я была рада этому, поэтому и не интересовалась причинами её отсутствия, но каждый раз после разговора с ней у Эдриана было очень кислое выражение лица. Интересно, слышала ли она историю про мои трусики. Я волновалась, когда только зашла в конференц-зал, но пока никто ничего о них не упоминал и насмешливых взглядов на меня не бросал. Наверное, модели с обложки отмочили что-то действительно безумное после того, как я ушла, и это затмило всё остальное.

В другой ситуации я бы расстроилась из-за того, что всё пропустила, но не могу сказать, что жалею о том, что позволила Эдриану утащить меня в свой номер.

Нет, нисколько не жалею.

***

Мастер-класс по созданию книжных серий оказывается нестерпимо скучным, так что я выскальзываю в коридор и возвращаюсь в свой номер. Эдриан говорил, что ему нужно позвонить, так что я решила дать ему немного уединения. Да и потом я всё ещё не до конца уверена в том, хочет ли он, чтобы я околачивалась рядом, когда мы не трахаемся или не спим вместе. Я скидываю туфли и отдёргиваю занавески, чтобы впустить в комнату немного солнечного света. И спрашиваю себя, обнаружил ли Эдриан балкон. Быстрый взгляд за окно подтверждает, что да, обнаружил.

В одной руке у него телефон, который он держит у уха, другая спокойно лежит на перилах, пока он смотрит на город. Я наблюдаю за ним с минуту, а потом мне снова становится не по себе и, отойдя вглубь комнаты, я плюхаюсь на кровать.

Если он подойдёт чуть ближе, то легко сможет меня увидеть. Я не уверена, понял ли он это уже. Порочная идея начинает созревать в моей голове, и чем больше я стараюсь её подавить, тем соблазнительнее она становится. Я сажусь на кровати и снова выглядываю наружу. Он всё ещё там, где и был. Но может быть теперь он стоит чуть-чуть ближе ко мне, или мне это только кажется?

Улыбаясь про себя, я вытаскиваю из угла стул и ставлю его прямо перед стеклянными дверьми. Если он повернётся, то увидит, как я сижу на нём, откинувшись. Я расстёгиваю несколько пуговиц на блузке и развожу ноги чуть шире, чем позволяет эта юбка.

Как только я начинаю думать, что он так меня и не заметит, он слегка поворачивает голову.

Я вижу это – тот момент, когда он сначала поражён, затем шокирован, а потом до него доходит, что я отлично осознаю, что делаю. Он медленно поворачивается, улыбка играет на его губах.

Я машу ему рукой, и вижу, как он усмехается.

Стекло слишком толстое, чтобы я могла услышать через него его голос, да и всё равно он, по-видимому, больше слушает своего собеседника. Может быть, это своего рода конференц-звонок. Фу. Скука смертная, не пожелала бы этого и злейшему врагу.

Но я могу сделать всё немного интереснее.

Учитывая, как мы высоко, только он и может меня видеть. Я играю с воротником, провожу рукой по рубашке, как бы невзначай касаюсь пуговицы и пропускаю её через петлю. Его глаза слегка сужаются, и он делает шаг вперёд.

Моя рубашка теперь распахнута на груди, я поднимаюсь и неторопливо иду к мини-бару. Прихватив крошечную бутылочку виски и стакан, я кидаю в него лёд и наливаю себе алкоголь. Я больше не смотрю на него, но надеюсь на то, что всё ещё владею его вниманием.

Так и есть.

Вернувшись к своему стулу, я размешиваю напиток пальцем и подношу его ко рту, медленно слизывая алкоголь. Виски слегка обжигает мне язык, но я закрываю глаза от удовольствия.

Эдриан продолжает прижимать телефон к уху, но другая его рука сжата в кулак. Я ещё недостаточно зацепила его. Пока.

Я ставлю на пол свой напиток и до конца расстёгиваю рубашку. Позволяю ей соскользнуть с плеч, и бросаю на него взгляд из-под ресниц. Он качает головой и показывает мне раскрытую ладонь. Он всё ещё сдерживает улыбку, но я знаю, что это скорее обещание, чем угроза.

Я складываю ладони чашечкой и накрываю ими грудь, позволяя своим соскам стать твёрдыми. Сейчас, когда я смотрю на него, много времени им на это не требуется. Я вижу, как растёт его возбуждение. Вижу, как он становится твёрдым, и это всё поощрение, которое мне нужно.

Я расстёгиваю лифчик и отбрасываю его в сторону.