Джокер (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena" (читать бесплатно полные книги txt) 📗
Слышу, как отдалился. Скорее всего, рассчитывается с таксистом и идет обратно. И это скольжение подушечек пальцев вдоль голого позвоночника по коже табуном мурашек. Стиснул мою руку, и я стиснула в ответ. Так сильно, что стало больно. Да. Его пальцы такие сильные, такие… Боже… сколько раз я представляла эти пальцы на мне, во мне. Везде.
Повел за собой, и я послушно пошла следом. Мы зашли в комнату, в которой тихо играла музыка, чувственная "Еnigmа", но сейчас, в нашем напряжении она казалась слишком громкой.
"Прикоснись и поцелуй меня
Где тебе хочется.
Прикоснись и ласкай меня
Как тебе хочется".
© "Еnigmа" — "Тоuсhnеss"
Когда резко втащил меня туда, я буквально упала на него и застонала от этой близости. Слишком близко. Так близко, что у меня закружилась голова.
Снова трогает мои губы. Сначала нижнюю, потом верхнюю, и я приоткрываю рот, стараясь поймать его палец губами.
Когда прикоснулся губами к шее, меня пошатнуло и болезненно заныло внизу живота. Запредельное напряжение. Возбуждение и предвкушение, восторг и волнение. Калейдоскоп сумасшествия. Целует мою шею, а меня трясет от переизбытка чувств. От остроты происходящего.
Погрузил палец мне в рот, и я инстинктивно обхватила его губами. Между ног стало мокро. Вкус его кожи… бьет по нервам, адреналином по всему телу. Мне хочется… мне хочется так много, так невыносимо много, и я боюсь вздохнуть, боюсь, что мне это снится. Боже. Джокер… если бы ты знал, что со мной творится сейчас…
Обхватила его запястье двумя руками и протолкнула палец глубже, вытаскивая и снова погружая себе в рот, нежно сбоку, обвивая языком, лаская кончик его пальца, и снова глубже в рот. Внутри появляется легкий страх… страх, что вот это дикое возбуждение может исчезнуть. Как и всегда. С другими.
Уткнулся в ее волосы, унимая боль, взорвавшуюся в низу живота, когда она начала творить нечто невообразимое своим язычком. А я выдыхал ей в затылок и думал о том, сколько женщин ласкали меня ртом, скольких я имел грубо, скольких доводил до слез или, наоборот, позволял вести им. Сотни. Но ни от одной ни разу так не срывало крышу, как от нее сейчас.
Захватить пальцами дерзкий язычок и слегка сжать его. Никогда не командуй рядом со мной. Веду всегда только я. Достаточно больно, чтобы Принцесса поняла?
И Мирослава опускает голову, а я проталкиваю в ее рот второй палец, оттягиваю ее голову за волосы назад и смотрю сверху вниз, как мои пальцы врезаются в нее поршнем, между кроваво-красных губ, на всю длину. Она знает, что я смотрю, она дрожит, зная, о чем я сейчас думаю. И она тоже видит эти картинки. Как я трахаю ее рот. Мокрыми пальцами по ткани платья, к торчащему соску. Ущипнуть его и вдохнуть в себя ее жадный выдох. Прижимая ее к себе вплотную, давая понять, насколько сильно хочу ее сейчас.
Смотрю на рот ее полуоткрытый, вижу, как вырываются ее стоны. Я, блядь, не просто читаю их на экране монитора. Я их вижу. Я их слышу, как и сердце, которое колотится под моей ладонью. Чувствую, как напрягается живот.
Потянуть молнию платья, позволяя ему мягко опуститься к ее ногам. Отойти на шаг и рвано выдохнуть, застонать и тут же, мысленно проклиная себя, закрыть рот сжатой ладонью. Абсолютно голая и в одних чулках. И, если мне хоть кто-нибудь скажет, что видел женщину сексуальнее, я молча вырву идиоту язык за эту ложь.
Слишком красива, чтобы быть настоящей. Статуэтка с фарфоровой кожей, с высокой грудью и напряженными, тугими сосками. Ее длинные ноги… и упругая задница, о которую я только что терся. Чеееерт… Да, самая настоящая, живая статуэтка из фарфора. Но я сломаю ее сегодня. Я заставлю ее рассыпаться на сотни осколков и кричать от наслаждения.
Ее губы подрагивают, слишком соблазнительные, чтобы устоять. Но я обхожу ее сзади, снимаю шпильки, распуская длинные волосы, темным водопадом падающие на тонкую спину.
Такая беззащитная. Покорно стоит, ожидая моих действий. А меня на части разрывает от желания сжать ее, оставить синяки на идеальной нежной коже. Чистая. Слишком чистая для меня. А мне плевать. Она сама захотела окунуться в мою грязь с головой.
Расстегнул ширинку и приблизился к ней вплотную. Головкой члена по ягодицам и между ними. Она напрягается, ее дыхание, и так не ровное, окончательно сбивается. А я закричать хочу, чтобы говорила. Чтобы стонала вслух. Это не наша долбаная переписка. Я хочу ее голос. Хочу имя свое ее голосом слышать.
Притянуть ее к себе, вдыхая запах свежести, сжимая ладонями грудь. До боли. Не хочу полутонов сегодня, Принцесса. Прикусить мочку уха, терзая соски, возбужденные, твердые. Щипая их и перекатывая между пальцами Другой ладонью нырнуть вниз, между ног. Двумя пальцами погладить между нижних губ и сразу в нее. В узкую сладкую дырочку. И тут же выдохнуть прямо в ухо, когда сжала меня изнутри. Выскользнуть обратно, продолжая тереться об нее членом, чувствуя, как начинает трясти самого от желания опрокинуть на четвереньки и грубо отыметь… Но у моей девочки была особенность, которую я хотел уничтожить сегодня и навсегда. Сжимаю клитор, растираю его большим пальцем, проникая двумя другими в нее снова. На всю длину и резко. И так же резко обратно. И снова внутрь, толкаясь сзади, о ее ягодицы членом. В том же ритме, кусая ухо, шею. Сатанея от возбуждения, спалившего внутренности дотла.
Вдыхает запах моих волос. Безликий любовник с запахом опасности и самого бешено желанного мужчины за всю мою жизнь. Квинтэссенция похоти и благоговейного восторга от каждого касания, о которых мечтала, которые ждала, казалось, целую вечность. Изнеможение и обжигающая, слепая страсть, граничащая с пьяным безумием. Даааа, я опьянела от его близости и от понимания, что МЫ НАСТОЯЩИЕ, живые, горячие. МЫ ЕСТЬ. Мы не имена, потерянные в бесконечной искусственной паутине.
Как же я хочу его. Хочу его настолько сильно, настолько остро, что на глазах выступили слезы.
Возбуждение потрескивает в воздухе тяжестью голодного электричества. Меня обжигают даже его вздохи. Такой же властный, как и в переписке, такой же невыносимый искуситель. И я всхлипываю с рыданием, когда захватывает мой язык пальцами, не давая вести… Ведет сам. Мне кажется, я умираю от изнеможения, запрокидывая голову и выдыхая сумасшествие кипятком дыхания. Проникает мне в рот сразу двумя пальцами… Ощущения запредельные, острые, как лезвие опасной бритвы. Не первый секс… и все же первый. Все первое и в то же время досконально изученное.
Я хочу его видеть и не хочу. Меня сводит с ума этот запрет, эта игра, которая вдруг стала не просто реальной, а настолько реальной, что мне кажется, я впадаю в состояние невесомого помешательства.
Сжал сосок… и я громко застонала, хватая воздух. Наконец-то его ласки, а не мои. Его пальцы, а не мои, его губы, а не мои.
Больно и сладко. Пульсация между ног невыносима. Не спадает, нарастает с такой скоростью, что меня начинает лихорадить.
Раздевает, а для меня каждое его движение — мистика, сумасшествие. Голая перед ним. В повязке на глазах и черных чулках. Как он хотел. Какая же неуправляемая власть у него надо мной, порабощающая, подавляюще-тяжелая и сводящая с ума. Прохлада касается напряженных, твердых сосков, обвивая их болью, острыми покалываниями от жажды ласки. Трясет от голода.
Распускает мои волосы. Сколько раз он писал мне об этом. Джокер. Мужчина с чужим именем, без лица, без голоса. Только руки, губы и язык тела. Сказано было слишком много. Хотелось орать тишиной. Тереться о его ладони возбужденными сосками в унисон тому, как его горячая плоть трется о мои ягодицы. Чувствую его член, и влага течет по ногам. Так унизительно, так откровенно и бессовестно. Так грязно… Сжимает ладонями грудь, и меня выгибает к нему назад, прогнувшись в пояснице, ритмично двигаю ягодицами навстречу его движениям, сводящим с ума. Он не торопится… я чувствую эту неторопливую жесткость. Терзает соски, и я понимаю, что с ним все иначе. Не так, как с другими. Я на грани… я вот-вот унизительно кончу только от того, как он ласкает мою грудь и трется о ягодицы членом.
