Никогда не отпущу тебя (ЛП) - Регнери Кэти (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Ей было хорошо вот так стоять на коленях рядом с ним, касаясь его головой. Она прекрасно помнила, как в детстве сидела в этой позе по ночам в подвале Калеба Фостера. С грустью она подумала о том, что вонючий диван Холдена не на много лучше прогнившего матраса, на котором он спал в подвале.
В его квартире было очень тихо. Она слышала доносящиеся снизу приглушенные голоса и сигналы изредка проезжающих мимо машин, но здесь было неожиданно спокойно. Гризельда огляделась в доме Холдена, лучи вечернего солнца смягчили серую комнату золотым светом.
Стены, когда-то, вероятно, белые, сейчас выглядели сильно потертыми и слегка выцветшими. Она почувствовала въевшийся и спёртый запах сигаретного дыма, из чего предположила, что предыдущий квартиросъёмщик курил, а Холден просто не стал заморачиваться тем, чтобы все тут перекрасить. На ковре из того же коричневого букле, что и диван, повсюду виднелись сигаретные подпалины.
Кроме дивана, на котором спал Холден, в комнате стоял грязный поцарапанный журнальный столик, видавшее лучшие дни мягкое велюровое кресло горчично-золотого цвета, а под окнами, которые она мельком увидела из машины Квинта, на деревянном ящике располагался телевизор с подключенной к нему игровой консолью. За входной дверью находилась маленькая, незатейливая кухня, а справа стоял небольшой кухонный стол с двумя стульями. Стол, на котором лежала аккуратная стопка почты и пара книг, украшала ваза с одинокой ромашкой.
«А, — подумала она, и внезапная ревность резанула ее, словно лезвие. — Конечно».
До этого момента ей это даже не приходило в голову. Ну, конечно, у двадцатитрехлетнего мужчины, такого сложения и темперамента, как Холден, должна была быть девушка. Можно подумать, Гризельда имела право рассчитывать или предполагать, что с того дня на Шенандоа он жил как монах. Будто сама она жила как монашка. Гризельда фыркнула, мельком вспомнив о Джоне.
Что действительно ее раздражало, хотя и не имело абсолютно никакого смысла, это то, как сильно ее это ранило. И не только наличие у него девушки, а то, что у него была целая жизнь, частью которой она не являлась. Он жил в Западной Вирджинии, работал на стекольном заводе, у него были друзья, о которых она никогда не слышала, он дрался с другими мужчинами ради развлечения и денег. Она его не знала. Она больше совершенно его не знала. И этой его частью — хоть ей и не хотелось этого признавать — был некто по имени Сет.
И все же.
У него на руке было ее лицо и их инициалы, въевшиеся глубоко в его плоть, так что она будет постоянной и неизменной его частью. Не смотря на то, что он явно справился со своим заиканием, оно по-прежнему проскальзывает у него, когда он подавлен или взволнован. Ему на язык все еще попадались запрещенные имена, такие как Рут и Каттер, и он по-прежнему глубоко дышал, как только она говорила ему об этом. Когда она меняла ему повязки, он искал глазами ее глаза, желая обрести покой и истину, так же, как раньше, когда он был только Холденом.
***
— …Однако надежда еще оставалась! Темный рыцарь примчался на своем иссиня-черном скакуне…
— Скакуне?
— Коне, — нетерпеливо пояснила она, теряя нить рассказа каждый раз, когда он ее перебивал. Сегодня Холден ее раздражал. Вчера утром он напросился на предназначенную ей выволочку, хотя не должен был этого делать. Она и так уже получила от Хозяина по лицу, а он обычно не бил ее больше четырех или пяти раз. Когда вмешался Холден, Хозяин так обезумел, что отстегал его ремнем по спине пятнадцать или двадцать раз. Кажется, Холден так и не понял — если она его потеряет, ее жизнь кончена. Он должен прекратить с ним спорить.
— …И он стал сражаться со страшной ведьмой своим мечом, выкованным в раскаленных ущельях…
— Что значит в-выкованный?
— Сделанный. Изготовленный.
— Да, точно. П-продолжай.
— …В раскаленных ущельях преисподней. Одним молниеносным ударом он отрубил ей голову, и она покатилась через всю комнату к ногам принцессы.
— С открытыми глазами?
— Когда кто-то умирает, глаза всегда открыты, — ответила она и вздрогнула, вспоминая, сколько раз она думала, что Джоллин мертва, когда та лежала, едва дыша, не мигая, уставившись перед собой.
— Г-г-гадость, — заключил он. — И что потом?
— Потом ничего, — сказала она, разворачиваясь к нему спиной на койке. — Ты так часто меня перебиваешь, что я уже не помню, на чем остановилась.
— Р-рыцарь с-спас принцессу? — раздался у нее за спиной голос Холдена.
— Конечно. Это не было бы сказкой, если бы ее навсегда заперли в хижине ведьмы.
— Ну, тогда, м-можешь просто ее закончить? — взмолился он, неуверенно положив руку ей на спину. — Чтобы я представил все это у себя в голове? Я обещаю, что не б-буду больше перебивать.
Гризельда поджала губы, глядя прямо перед собой в темноту подвала. Не смотря на то, что отсюда ей было не видно, она знала, что напротив койки, где они лежали, находился верстак. В нем хранились молотки и пилы, и порой ей в голову приходила жуткая мысль, что когда Хозяин спустится вниз с их завтраком или ужином, она треснет одним из этих молотков ему по голове. Только вот, если она его не убьет, он убьет их.
Она перевернулась на спину, сложив руки на груди и уставившись в потолок. Холден слегка подвинулся, и она почувствовала на себе его взгляд. Он так нуждался в покое и утешении, которые давали ему ее глупые сказки. И она тоже в нем нуждалась. Без него ей не о ком было бы заботиться, некого любить, не с кем проводить долгие, мрачные, унылые часы.
— Хорошо, — она сделала глубокий вдох, и этого движения было вполне достаточно, чтобы она коснулась его своим боком, от чего у нее затрепетало в животе. — Холден?
— Что?
— Не возражай ему, — она почувствовала, как на глаза навернулись слезы.
Боль несет страдания. Страх несет страдания. Боль и страх она вынесет. А мысль о потере Холдена была невыносима.
— Пожалуйста. Просто… пусть иногда достается и мне…
Холден задержал дыхание, затем сглотнул.
— Я его ненавижу. Я ненавижу, когда он орет тебе такие вещи. Т-т-терпеть не могу, к-к-когда он тебя бьет.
— Мне плевать, что он на меня орет. Мне даже плевать, что он меня бьет. Я не выношу, когда ты его злишь, и он принимается за тебя, но с удвоенной силой. Это пугает меня, Холден.
Холден долго молчал, прежде чем решился спросить.
— Гри, он никогда не т-т-трогал тебя как-то… подозрительно?
Она проглотила подступивший к горлу комок.
— Нет. А тебя?
Он покачал головой.
— Не.
— Я не хочу об этом говорить, — быстро сказала она, и по телу у нее пробежала дрожь.
Хотя Хозяин, похоже, и не испытывал ни к ней, ни Холдену особенного интереса, вроде того, что, по всей видимости, проявляла к Билли миссис Филлман, то, что такой интерес может у него возникнуть, не могло присниться Гризельде даже в самых страшных и мрачных кошмарах.
— Нам надо бежать, Холден, — пробормотала она. — Мы должны попытаться сбежать.
— З-з-закончи сказку.
— Не могу.
— Можешь, — сказал он. — Просто успокойся.
Она сделала глубокий вдох, стараясь вспомнить конец истории и избавиться от страшных мыслей о потере Холдена и вожделеющем ее Хозяине.
— Ладно, — сказала она. — Дай-ка подумать… Ну, голова ведьмы упала под ноги принцессе, но она не закричала, потому что не заметила ее. Она смотрела на одетого в черное рыцаря, стоявшего прямо за дверью хижины. Он убрал свой меч в ножны и, приблизившись к красавице, опустился на колени, чтобы разорвать сковавшие ее цепи. Потом он вынес ее из логова ведьмы. Не смотря на то, что они не виделись сто лет, они любили друг друга, так же как и прежде. В лучах солнца рыцарь поцеловал принцессу, и жили они долго и счастливо.
— Конец, — как всегда прошептал Холден.
— Конец, — сказала Гризельда. На душе по-прежнему было тяжело и тревожно, и она уткнулась лицом в сладость его шеи. Она закрыла глаза, но не могла уснуть, у нее в голове бесконечно крутились слова: «Нам надо бежать».
