Доктор Праздник - Диксон Дебора (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗

— Абсолютно верно, — кивнула она.

— Вот видишь? — обратился Ной к отцу. И терпеливо продолжал: — Теперь понял?

— Понял. — Последние остатки мрака, глодающие душу Дрю, исчезли, когда он повторил: — Люблю тебя! — а затем произнес то же самое шыворот-навыворот.

— Да, сэр! А, я позабыл. — Внезапно вспомнив, как важно для него извиниться, Ной выпрямился: — Я не хочу быть мразью. Прошу прощения за то, что кричал, и еще я больше не буду брыкаться.

— А меня прости за то, что я тебя напугал. Постараюсь больше никогда этого не делать. — Дрю еще раз быстро обнял Ноя, прижав его к груди, ибо хотел лишний раз на деле удостовериться в том, что сын доверяет ему.

— Папа?

Чуть отстранившись от мальчика, Дрю поглядел на него:

— Что?

Ной пододвинулся поближе и, сложив руку трубочкой у уха отца, доверительно шепнул:

— Тэйлор обнимала меня, а она мягкая, и от нее пахнет цветами. Она может остаться у нас на ночь?

Давясь от смеха и вынужденно закашлявшись, Дрю бросил взгляд на Тэйлор, нахмурившуюся в безнадежной попытке подслушать слова ребенка. Пойманная на месте преступления, она быстро отвернулась в сторону. Дрю расплылся в улыбке, и ему тут же захотелось поделиться с ней весельем, но тут же он понял, что она может не счесть эту шутку такой уж смешной. С искренним сожалением он произнес:

— Нет, мальчик, думаю, что ничего не получится.

— Тогда, может быть, она останется у нас на обед? — спросил Ной, на этот раз уже в полный голос.

— Вот об этом я спросить ее могу. Ты останешься у нас на обед? — он постарался придать голосу небрежный тон, не таящий в себе приглашение иного рода, но взгляд выдавал его, моля о большем. Ему становилось все труднее и труднее глядеть на нее и не просить большего. — Пообедаешь с нами?

Тэйлор не рассчитывала задерживаться так поздно. Когда она пришла в этот дом, то планировала день таким образом: завершить убранство дома, украсить елку, а к обеду откланяться и уйти, но кризис, разразившийся из-за пряничных человечков, разрушил все ее планы и перевернул вверх дном намеченный ею утром график. Где-то в глубине души она осознавала, что остаться вечером в доме Дрю означает самой напроситься на неприятности.

И когда Ной не услышал немедленного ответа, он вывернулся из рук отца и добавил ему в поддержку:

— Пожалуйста! Я приготовлю овсянку.

— Как можно не принять столь соблазнительное предложение? — В конце концов, ответила Тэйлор, раскинув руки в знак поражения. При этом она мысленно уговаривала себя, что осталась только для того, чтобы переговорить с Дрю по поводу Ноя. Желание остаться вовсе не было связано с необходимостью отвечать на вопрос мальчика. Она обязана была остаться. Чтобы переговорить о Ное.

— Я думаю, что мы сможем предложить нечто лучшее, чем овсянка, — вмешался Дрю. — Как насчет сыра «фондю» и супа?

— Я люблю «фондю», — высказался Ной.

— Я это знаю! — Дрю приподнял Ноя и с видом человека, заново получившего путевку в жизнь, продолжал: — Мой вопрос был обращен к Тэйлор.

— И то, и другое — мои любимые блюда.

Она не сводила с Дрю взгляда, пока он стоял, держа в руках Ноя, осознавая, что смело могла вместо этого сказать: «И тот, и другой — любимые мною люди». Они вместе представляли собой нечто особенное. Их единение таило в себе некое чудо, завораживающее ее так, как никогда не завораживали семейные сцены дома. У нее никогда не заволакивало взор туманом, когда ее отец брал мальчиков на руки. У нее при этом никогда не появлялось необъяснимого ощущения, что в этом мире все стоит на своих местах.

Когда Дрю повернулся к ней и увидел, что она все еще смотрит на них, то ей стало ясно, что на лице у нее большими буквами написаны все эти чувства. Она взяла себя в руки в ожидании того, что он воспользуется ситуацией и бросит на нее пронзительный взгляд или просто одарит понимающей улыбкой. Вместо этого он постарался передать своим взглядом удовлетворение и тепло, прогревшее ее всю, говорящее, что она такая, какой и должна быть, что она не ошиблась, а он сделает все, что в его силах, чтобы доказать ей это.

Тэйлор потрясенно замерла. Обещание в глазах Дрю пугало ее еще больше, чем его поцелуи.

— После еды мы сможем украсить елку, — объявил Ной, деловито строя планы за всех троих, не видя подспудных сил, витающих в воздухе комнаты. — И завернем подарок для Рокси. А Тэйлор почитает мне главу из «Ловушки для Шарлотты». И…

— Стоп, малыш! — Ощущая в себе определенную долю вины за то, что Тэйлор и так потратила на них столько времени, Дрю, повинуясь проснувшейся у него совести, счел нужным сказать: — Это же отнимет у Тэйлор почти весь вечер. Быть может, у нее другие планы. Нам, конечно, очень хочется, чтобы она побыла с нами, но нельзя быть такими жадными. Пусть решает сама Тэйлор. — Дрю надеялся, что произнесенное с подчеркнутым ударением слово «нам» будет замечено Тэйлор.

Ной запротестовал:

— Но ведь…

— Не надо умолять и давить, — отрезал Дрю и одновременно подмигнул мальчику, желая молчаливо внушить ему, что слова тут излишни.

Глаза у Ноя медленно расширились, а рот округлился. И тут он весело воскликнул:

— Так точно, сэр!

Тэйлор скрестила опущенные руки. Независимо от высказанного вслух обещания на нее не давить, эти две пары умоляющих глаз не сводили с нее взгляда в ожидании ответа. Ной, сидя на папином локте, даже молитвенно сложил руки. «Нет!» — готово было сорваться с ее уст, но она заколебалась, увидев побелевшие костяшки пальцев ребенка, а потом чашу весов перевесил Дрю. Он пытался индифферентно улыбаться в ожидании ее слов, но чувства, которые выдавали его глаза, подсказали ей, как ему с Ноем без нее станет одиноко, как они будут бесцельно слоняться в доме, слишком большом для двоих и как раз подходящему для троих.

— У меня нет никаких особых планов, услышала она собственные слова и мысленно дала себе хорошего пинка за полнейшее отсутствие силы воли.

— Вот видишь! — заявил Ной отцу. — Она нас любит.

Весь остаток вечера взрослые всемерно стремились не раскачивать лодку дружбы и товарищества. Слишком многое случилось за столь короткий срок, и им требовалось время, чтобы разобраться в собственные ощущениях. Непринужденно чувствовал себя один только Ной. Он даже посмеялся над своим «хором», продевая ленточки в дырочки, проделанные соломинкой перед выпечкой.

К тому времени, как они уже были готовы водрузить на самой высокой из двух верхушек вифлеемскую звезду, Ной начал позевывать. Дрю осторожно взял его за руки и приподнял. А когда Ной установил звезду, все трое издали вздох облегчения, а Тэйлор погасила свет, так что комната погрузилась во мрак, прорезаемый лишь сиянием лампочек между ветвей.

— Великолепно, папа! — произнес мальчик сдержанно и почтительно.

— Абсолютно великолепно.

— Посмотри-ка, Тэйлор! — тихо и призывно сказал переполненный удивлением Ной. — Они и на самом деле поют.

Во мраке, когда единственными светлыми пятнышками в помещении была слабенькие точечки елочного огня, пряничные человечки и впрямь выглядели так, словно они пели. И набранные с бору по сосенке украшения, ленты, гирлянды из попкорна превратили кривую елку в символ радостного зимнего праздника. Тэйлор в этот миг радовалась от всего сердца, припоминая все рождественские праздники детства: как ее мать пыталась сделать каждую елку особенной точно так же, как особенной делал эту елку созданный Ноем хор пряничных человечков.

Ной опять зевнул и положил голову отцу на плечо, выставив руку для Тэйлор. Если бы она была его матерью, если бы они были одной семьей то пребывание их обоих в объятиях Дрю стало бы самой естественной вещью на свете По они не были одной семьей. И она не имела права давать Ною повод думать иначе, даже косвенный. Независимо от того, какой бы привлекательной ей ни казалась эта идея.

В темноте ее нащупал взгляд Дрю, и она моментально забыла, что правильно, а что неправильно. Возможно, это был обман зрения из-за мрака, возможно, этот эффект давало отражение елочных огней, но она готова была поклясться, что в его взоре она прочла томление и грусть. И хотя инстинкт самосохранения безоговорочно велел ей кричать и бежать прочь со всех ног, она шагнула ближе и обняла Дрю за талию, Ной же в этот момент положил ей руку на плечо, тем самым сделав картину завершенной.