Бродяга - Яцкевич Владимир (лучшие книги .TXT) 📗

Однако добропорядочные граждане, которым ничего не было известно о радужных мыслях недавнего заключенного, оказались не готовы по случаю его возвращения в родной город расставаться со своим имуществом. Щеголь в белой чалме наконец спохватился и, к чести его, быстро сообразил, куда могли подеваться его чудесные золотые часы, подарок тетушки. Тут уж ему стало не до хороших манер. Расталкивая прохожих, награждавших его не слишком лестными эпитетами, он бросился за веселым бродягой, криком призывая полицию и грозя длинным пальцем с тяжелым перстнем.

К счастью, Радж вовремя обнаружил преследователя и, мимолетно пожалев о том, что не догадался избавить того еще и от перстня, бросился бежать со всех ног.

Выскочив на перекресток, он сбил велосипедиста, открывшего рот при виде бесшабашного пешехода, подпрыгнул от радости и подхватил велосипед. Велосипедист, вскочив с асфальта, на котором так неожиданно оказался, бросился за наглецом, расставив длинные руки.

Но Радж, помахав ему на прощанье, был уже недосягаем. Он погнал велосипед перед собой, как непослушного ослика, потом вспрыгнул в седло и покатил по шоссе.

Скорость, которую могло развить так легко доставшееся ему транспортное средство, не долго удовлетворяла Раджа. Приметив впереди грузовичок, он догнал его и какое-то время ехал с ним бок о бок. Потом, изловчившись, вцепился руками в борт и, легко подтянувшись, мигом оказался внутри.

Компания, которую он там обнаружил, была самой лучшей из всех возможных – пять молодых девушек, одна другой краше, восседали на груде плетеных корзин. Такой румянец можно привезти только из деревни, корзины пусты… Радж сделал несложный логический вывод, что грузовичок везет красавиц с городского базара. Быстро же они распродали свой товар! Впрочем, он сам купил бы у них даже сушеную кобру.

Радж одарил их всех сразу и каждую в отдельности самой сияющей из своих улыбок. Девушки дружно потупили глаза. Такая скромность произвела на весельчака большое впечатление, он тут же пообещал им всю жизнь быть таким же скромником и в качестве достойного начала новой жизни застенчиво шаркнул ногой. Но на этом его искренний порыв иссяк, и Радж снова затянул свою песенку, сопровождаемую подмигиванием и уморительными гримасами.

Впрочем, девушки отнеслись к его музыкальным способностям весьма благосклонно и даже стали подпевать ему, поводя в такт прекрасными плечами. Но идиллия была разрушена, как только Радж дошел до припева. Как только красавицы были поставлены в известность, что исполнитель песни относит себя к презренному племени бродяг, они сразу же воспылали праведным гневом и постарались избавиться от такого общества, указав нахалу на открытый борт грузовика, как на выход. Раджу показалось, что гнев юных крестьянок был отчасти показным, но друг перед другом они хотели выглядеть неприступными и соблюдающими традиции. Потому ему пришлось убраться, что не слишком расходилось с его планами, так как от места досадного происшествия было уже достаточно далеко.

Придерживая руками шляпу, которая, видимо, так приглянулась ветру, что он все время порывался сорвать ее, Радж поклонился на прощание строгим девушкам, не держа на них зла за такую разборчивость, – девушки на то и девушки, чтобы воротить нос от всего, что им кажется недостойным.

Изо всех сил стараясь выглядеть перед красавицами ловким, он перемахнул через борт грузовика, но перестарался, и вместо спортивного прыжка получилось неказистое падение. Плюхнувшись задом на шоссе, он почесал в затылке, но тут же подскочил и напоследок раскланялся в сторону грузовика. Отряхнувшись, он подобрал отлетевшую на обочину шляпу, которая не стала много грязнее, основательно вывалявшись в пыли, и, прихрамывая, побрел дальше.

Молодость есть молодость – через пару минут Радж позабыл и про девушек, и про ушибленную ногу и опять широко шагал, распевая веселые песни и улыбаясь всем вокруг.

Радж шел к Джагге. Старый разбойник имел на него огромное влияние, Радж навещал Джаггу даже раньше, чем мать. Сейчас это было уже необходимостью – Раджу надо восстановить старые связи, поговорить о новых делах.

Джагга сидел в своем подвале, словно паук: муха уже попалась в сети, и ей никогда больше не вырваться из клейкой паутины. Джагга то подтягивал одну невидимую ниточку, то отпускал, но всегда держал в поле зрения свою жертву, забавляясь ее конвульсиями.

Улицы, по которым шел Радж, были мало похожи на центральные проспекты. Совсем другой Бомбей встречал здесь своего блудного сына – Бомбей окраин, бедных и грязных кварталов, Бомбей отверженных.

Радж вышел на пыльную, знойную площадь без единого деревца или кустика. На углу, у обрезанной трубы, из которой тонкой струйкой текла мутноватая вода, женщины стирали белье, живо обмениваясь слухами о том, что произошло в округе за то недолгое время, пока они не виделись. Ждать своей очереди приходилось долго, вода текла медленно, так что хватало времени перемыть не только вылинявшее белье, но и косточки соседям.

Мальчишки облепили тележку продавца сладостей, больше любуясь и облизываясь на товар, чем приобретая его. Однако были и такие, кто мог позволить себе тянучку-другую на пайсы, происхождение которых сильно удивило бы родителей счастливчика. В любом случае хозяин не оставался в убытке, отлично сознавая, что на том, чего хотят дети, не прогоришь.

Мужчины стояли и с озабоченным видом переговаривались. Здесь не было оживления, царившего в женском кругу, потому что говорили о работе: где ее искать, как понравиться хозяину и за что уволили в последний раз, вычтя штраф или просто недоплатив без объяснений.

Как хорошо знал Радж эти разговоры! Избавленный своим ремеслом от тягот рабочей жизни, однако, не чувствовал презрения к труду, свойственного ворам и вообще тем, кто живет легкой наживой. Он сочувствовал каждому из этих работяг, а может быть, в глубине души и завидовал их строгим правилам, их чистой совести и безгрешности перед тем, кто все видит и все знает.

Впрочем, в этом он не признался бы и самому себе. У него свой путь, и пусть этот путь не слишком прям, пройти его можно только улыбаясь.