Сначала повзрослей (СИ) - Малиновская Маша (серии книг читать бесплатно .TXT, .FB2) 📗
— Он обидел тебя? — в голосе Рокса проскакивает жёсткая нотка.
— Нет, — качаю головой. — Не обидел. Он слишком хороший для этого.
— Но тебе всё равно больно.
Не вопрос — утверждение. И опровергать его я в себе сил не нахожу. Это будет ложь не Роксу. Это будет ложь себе. А я и так стала врать всем напропалую.
А себе не хочется. И Роксу тоже почему-то.
— Ты замёрзла, Женя. Хочешь, я угощу тебя пиццей и горячим шоколадом? Тут рядом есть кофейня.
Кто-то скажет, что это несусветная глупость. Как и поездка на дачу с Русланом. Как и то, что я жила у незнакомого мужчины. Я, как оказалось, вообще склонна совершать глупости.
Но Рокс не кажется мне опасным. Точнее, кажется, но… не опасным для меня. К тому же он спас меня, хотя мог этого и не делать.
— Тебя же Матвей зовут? — пытаюсь припомнить точно.
— Да, — его губы трогает едва заметная улыбка. — Но так меня даже мама не называет. Все говорят, моё имя мне не идёт.
— А мне кажется, очень даже идёт, — у меня у самой появляется улыбка. А ведь я и забыла за последние дни, что значит улыбаться. А точнее, что значит хотеть это делать. — И я бы правда не отказалась от горячего шоколада и пиццы, Матвей.
Он улыбается шире. И оказывается, что улыбка у него очень красивая. Она оживляет его лицо, лишая привычной угрюмости и добавляя обаяния.
— Ну тогда пойдём, — он первый спрыгивает с качели.
— Пойдём, — повторяю за ним, и мы направляемся к выходу из парка.
34
— Форум уже через десять дней. Я волнуюсь, — говорит Катерина и ставит на стол две чашки кофе.
— Тебе не о чём волноваться, Катя, — делаю глоток и ставлю чашку на стол. — Ты ведь давно готовилась к этому выступлению. Уверен, всё пройдёт по высшему разряду.
— Я готовлюсь, да. Даже платье заказала, — улыбается. — Думаю, тебе оно понравится. А у тебя встреча с Татарским?
— Да.
— Думаешь, предложение будет дельным?
— Надеюсь на это.
Эмиль Татарский — владелец крупной каршеринговой сети автомобилей и такси по всему югу от Волгограда до Ставрополья. Мы с ним уже встречались как-то на бизнес-вечеринке на пароходе в Геленджике, меня туда Фадеев притащил, сказал, мало сервисные открыть в городе, надо в бизнес среду вливаться.
Татарский — крупный игрок в сфере автоуслуг во многих регионах Южного округа страны, и Антон ставил своей целью заручиться его благосклонностью. Это могло дать колоссальные перспективы для развития его бизнеса, а значит, и для моего в некоторой мере тоже.
Но вдруг за месяц перед Южным бизнес-форумом* мне пришло письмо от представителя Татарского с предложением встретиться на полях форума. И предложение пришло только мне, Фадееву — нет. Я не спрашивал прямо, у меня есть свой человек в его офисе. Да и сам Фадеев не преминул бы скорее похвастать, Антон весьма тщеславный человек.
И мне, собственно, в данной ситуации эта встреча с Татарским очень кстати. Учитывая обстоятельства с Русланом, наши бизнес-отношения с Фадеевым ждут не самые лучшие времена.
— Знаешь, я думаю после этого форума немного сбавить обороты, — внезапно заявляет Катерина, чем здорово удивляет. Катя — карьеристка, для неё важны достижения. — Устала я, Герман. Иногда вспоминаю, что я женщина и так тепла хочется. Остановиться, что ли… Что толку от этой беготни, когда дома тишина… Тебе разве не хочется?
Пожимаю плечами. Не знаю, что ей ответить. Было это всё у меня когда-то. В потом превратилось в то, во что превратилось. Конечно, в пустой квартире иногда тоска за душу берёт. Особенно теперь… когда там не видно милой и солнечной Женьки. Квартира снова с берлогу затхлую будто превратилась.
Катя уходит, оставляя меня в размышлениях, я даже не сразу будто и замечаю её отсутствие, а через несколько минут возвращается. Волосы распустила, переоделась. Теперь на ней тёмно-бордовое бельё и сверху такого же цвета полупрозрачная сорочка.
Выглядит эффектно и сексуально. Она мне уже демонстрировала её, но получилось это недолго.
— Может, немного отвлечёмся от разговоров о работе? — медленно подходит ближе и облизывает губы.
Она перекидывает ноги и садится мне на колени. Немного прогибается в спине, откидывая голову назад и демонстрируя декольте.
У Кати красивая грудь. Небольшая, приятная на ощупь, острые соски натягивают бельё. Мне всегда нравилась, но… сейчас что-то не так. Не знаю откуда, но в моей голове вдруг всплывает сравнение этой её бордовой сорочки и… шторы у меня на кухне, сшитой Женей.
В какой-то момент даже кажется, что смешок сдержать не смогу. Это было бы фиаско. Но мне удаётся предотвратить конфуз.
Однако тут же наклёвывается другой: у меня не встаёт. Я попросту не хочу Катю. Она красивая, сексуальная, она умеет доставить удовольствие, но у меня внезапно перед глазами предстаёт образ Жени — чистой, невинной, искренней девочки, принимавшей мои ласки с таким восторгом, с такой невероятной открытостью и доверием.
Я честно пытаюсь сконцентрироваться на Катиных ласках. Напоминаю себе, что я поступил правильно, что для Жени так лучше. Но и эти мысли, конечно же, не способствуют поднятию боевого духа.
— Что-то не так? — Катерина замирает. — Ты словно ледяная глыба, Герман.
— Прости, Кать, — ссаживаю её со своих колен. — Я сегодня жутко заморочен.
Она подтягивает бретели сорочки и поджимает губы. Понимаю, что её задевает, но я реально не хочу её сейчас.
— Можем поесть чего-нибудь, — предлагает, улыбнувшись. — Или кино посмотреть. Я тебе массаж сделаю.
— Кать, я поеду, — встаю с дивана. Меня одолевает непреодолимое желание скорее уйти. Будто дышать тут нечем, на воздух хочется. — Надо ещё по поставкам сверить. Рома, кажется, опять накосячил.
— Ладно, — она кивает, но я вижу, что расстроена. Мне не хочется обижать Катерину, она замечательная женщина, но сейчас меня рядом с ней буквально ломает. — Созвонимся.
Катя закрывает за мною дверь, и я вздыхаю с облегчением. Хочется прийти скорее домой и упасть спать.
По дороге заезжаю в кафе быстрого питания и беру пакет пирожков и пару бургеров. Еда — говно, но уже поздно, и нормальной не купить. Либо колесить далеко надо, а мне настолько не хочется, что лучше вообще голодным лягу спать.
В квартире тихо и темно. Пусто. Вот-вот гляди и перекатиполе тихо прошуршит.
И в груди так же. Кажется, если постучать по рёбрам, то можно услышать глухой звук.
Тоска такая накатывает, что аж душит.
Расстегиваю, почти раздираю на груди рубашку и в кухне настежь раскрываю окно. Глубоко вдыхаю осенний холодный воздух. Одиночество вдруг корежит так сильно, что хочется вскрыть бутылку коньяка и с горла упороть в несколько глотков в надежде, что выгорит это тянущее ощущение.
Бездушно тут дома теперь. Будто без Жени не хочет дом быть мне домом. Тускло и бесцветно, словно какой-то художник макнул кисть в серую полупрозрачную краску и прошёлся хорошенько.
Одно только оставил — шарфик её небольшой зелёный в кухне на стуле. Так пятном ярким и выделяется на фоне всего остального.
Я всё же нахожу в себе силы и терпение налить сначала в стакан. Сажусь прямо на пол и первую порцию осушаю мгновенно. Наливаю ещё, пока по телу расползается ощущение тепла. Только не помогает это, не работает. Так и горчит в горле.
Сжимаю шарфик этот зелёный в кулаке со всей силы до боли аж в плече. Ею он пахнет. Свежестью её, молодостью, искренностью… И возбуждаюсь как мудак какой-то.
Какой же я придурок. Неужто влюбился в восемнадцатилетнюю девчонку? Она же ещё вчера, считай, школьницей была. Бантики там… последний звонок.
А тут я — взрослый дядя. Да в койку.
И в сердце…
И главный вопрос: делать-то что теперь? Её я отпустил, а самому как?
Херово-то. Ломает.
У неё юность, молодость… Ей влюбляться ещё, пылкость юную тратить. А что могу ей дать я? Клетку. Потому что я своё уже отгулял.
