На чаше весов (СИ) - Кочетова Наталья (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
— Теперь я буду прикасаться руками. — Тихо говорит Тимур где-то около моего лица. — Глаза не открывай.
Я киваю. Чувствую прикосновение теплых пальцев к своей ладони. Сглатываю и сильнее сжимаю согнутые коленки. Узел в моем животе превращается в огромный пылающий шар.
Рука Тимура покидает мою ладонь и медленно движется вверх по предплечью, к плечу, выше, касается шеи, ключицы.
Ох. Что со мной происходит. Я теряюсь в этих ощущениях. Судорожно вздыхаю. Мне хочется попросить Тимура прикасаться ко мне обеими руками, а лучше вовсе и не руками. Мне кажется, тогда болезненный узел внутри меня развяжется, отпустит, и мне будет хорошо. Очень хорошо. Я все еще помню, как это бывает.
Я облизываю губы и неосознанно приподнимаю грудную клетку, тянусь к мужской руке. Пальцы Тимура ложатся на мой живот, когда на меня вдруг обрушивается ледяной шквал злости.
Вздрагиваю, распахиваю глаза. Чуть не задыхаюсь от замкнувшего диссонанса. Резко сажусь.
Тимур убирает руку и смотрит на меня непонимающе. Вместе с его прикосновением, томление в моем животе испаряется, но злость никуда не исчезает.
Перевожу взгляд на Вадима, тот смотрит на меня едва ли не с отвращением. Он сжимает челюсть до выступивших желваков, и раздувает ноздри. Чуть ли не огнем дышит.
Хватаю ртом воздух. Я возмущена, но мое возмущение — ничто по сравнению с тем, что чувствует Вадим. Его эмоции не дают моим прорасти.
— Ну знаете. — Вскакиваю с кушетки и принимаюсь быстро натягивать платье.
Мне хочется заорать, что они оба — придурки. Глупые самцы со своими примитивными эмоциями. Хочу заорать на них обоих, и желательно что-нибудь разбить.
Злость, которой сочится Вадим, заражает меня, будто вирус. Мгновенно и необратимо. Я от нее буквально задыхаюсь.
Быстро сую ноги в туфли, и не застегнув платье до конца, вихрем выскакиваю из комнаты.
— Агата. — Звучит мне в спину голос Тимура, но я не останавливаюсь.
К черту такие обследования. Быстрым шагом, минуя лифты, иду к лестнице. По пути, быстро сбегая вниз по ступенькам, пытаюсь застегнуть платье. Тошнота не заставляет себя ждать. Приступ буквально выбивает из меня воздух, так что я едва успеваю выйти на улицу, прежде, чем меня скручивает пополам в рвотном позыве. Мой желудок опустошается на красивый зеленый газон. Во рту остается противный горьких привкус. В висках начинает пульсировать.
От стыда хочется сгореть, провалиться сквозь землю, но у меня нет сил, чтобы хотя бы уйти отсюда. Прислоняюсь спиной к стене, закрываю глаза, борясь с головокружением.
Стою так с минуту, когда вдруг чувствую прикосновение к плечу. Чьи-то сильные руки обхватывают мою талию. Кто? Кто из двух? — Отстраненно думаю, не открывая глаз.
— Ты в порядке? Можешь идти? — Вадим — понимаю, даже не зная рада я тому, что это именно он, или огорчена.
Вадим поворачивает меня к себе, я открываю глаза. Он проходится по моему лицу обеспокоенным взглядом и морщится.
— Не стоило мне присутствовать. — Извиняющимся тоном произносит Вадим. Весь его вид говорит о том, как он сожалеет. Мне так удивительно видеть Вадима вот таким, что на секунду я сомневаюсь, точно ли это именно он стоит передо мной. — Отвезти тебя домой?
Снова прислоняюсь спиной к стене, упираюсь руками в колени и глубоко дышу. Чертово обследование вытянуло из меня все соки, и я хочу узнать результат.
— Нет. Я хочу вернуться. — Отзываюсь я, качая головой.
Вадим резко отшатывается.
— Вернуться??? — Выплевывает Вадим. Убирает руки. Отступает на шаг. Хмурится, соображает.
Выражение лица меняется. Больше никакой доброжелательности и сожалении. Холод, высокомерие, злость.
Ну вот. Все правильно. Такой Вадим мне гораздо привычнее. С презрительным прищуром глаз и надменно приподнятой бровью. Такого Вадима не грех и позлить. Без этих его извиняющихся взглядов и сильных рук, жаждущих дать поддержку.
— Ты можешь ехать. Я хочу закончить обследование. — Как ни в чем не бывало, отталкиваюсь от стены, поправляю платье, и задрав голову, иду ко входу в здание.
В сторону Вадима даже не оборачиваюсь. Не знаю точно отчего, но я так довольна собой, что даже головокружение ненадолго отступает.
Поднимаюсь на нужный этаж с улыбкой на лице, но перед дверью кабинета Тимура, зависаю. Улыбка сползает с лица, чувство неловкости от предстоящей встречи тут же съедает все мое довольство.
Я негромко прокашливаюсь, и уже кладу руку на дверную ручку, когда слышу оклик ссади.
— Агата. Вот ты где. — Тимур идет ко мне быстрыми шагами, и подойдя, обеспокоено разглядывает меня. — Пойдем-ка, попьешь водички.
Тимур заводит меня в свой белоснежный кабинет и усаживает та стул. Измеряет давление и пульс. Открывает окно, чтобы обеспечить поступление свежего воздуха. Наливает из графина воду в стакан и протягивает мне вместе с маленькой таблеткой, выуженной откуда-то из глубин его стола.
— Похоже, приступ стенокардии. Это нитроглицерин, положи под язык.
Я беру стакан, кладу таблетку в рот, избегая взгляда напротив. Тимур же отнюдь не испытывает смущения или неловкости. Хотя, он знает, о том, что мне прекрасно известны его эмоции. Чувством вины, похоже, он так же не мается. Он принимает свои чувства, как само собой разумеющееся, и совсем их не стыдится. Завидую.
— Порог твоей чувствительности чрезвычайно низкий. — С интересом глядя на меня, произносит Тимур. — Твоя нервная система очень ярко реагирует на тактильные стимулы, в особенности, на человеческие прикосновения.
— Это… плохо? — Изгибаю бровь, поднимая глаза на Тимура.
— Нет. Это удивительно. До сегодня я не встречал людей, с такими высокими показателями.
— Так. Ясно. — Качаю головой. — И что с этим делать? Ее можно как-то снизить?
— Снизить? Зачем? — В изумлении вскидывает брови Тимур. — Убери из этой схемы элемент эмоционального заражения, и все будет прекрасно. Ты будешь наслаждаться тактильностью гораздо сильнее обычных людей. По крайней мере, секс уж точно у тебя будет на порядок лучше, чем у других. — Криво улыбается Тимур.
Опять он туда же. Озабоченный. Снова краснею.
— Думаю, до этого еще далеко. — Бормочу себе под нос, смущенно пряча глаза.
— Сложно сказать. — Тут же отзывается Тимур, становясь серьезным. — Я постараюсь тебе помочь. Поезжай домой, отдыхай. Я позвоню тебе, когда смогу вклиниться в очередь на новый томограф. Тогда уже и будем делать выводы. Пока придется потерпеть. — Киваю, вставая со стула, Тимур добавляет. — В любом случае, ты отлично справляешься. Таких сильных женщин, я еще не встречал…
В его карих глазах тепло и сочувствие, поддержка и такая уверенность в моих силах и том, что мне можно помочь, что я и сама начинаю верить. В эту минуту симпатия к Тимуру прочно закрепляется в моей душе.
Я улыбаюсь и искренне благодарю его, уходя.
О том, что я совсем забыла поговорить с ним о словах Матвеева, я вспоминаю только дома.
Глава 25
Дни потекли невыносимо медленно. Тимур неожиданно уехал на научную конференцию, и его рекомендация «потерпеть» давалась мне с каждым днем все тяжелее.
Каждый день я приходила на разговор с Матвеевым, но то ли в связи с началом судебного процесса, то ли по каким-то другим причинам, ученый больше не говорил со мной. Как бы я ни старалась, какие бы слова не подбирала, он хранил мертвое молчание, и практически не реагировал эмоционально.
Я старалась. Слушала. Впитывала. Но ответов так и не находила.
Все мои усилия были напрасными, однако последствия были неминуемы.
К зеркалу я старалась больше не подходить. Моя кожа приобрела противный серый оттенок, лицо вытянулось, одежда болталась на мне, как на вешалке. За две недели пребывания здесь, я похудела килограмм на семь, не меньше. Учитывая, что я и без того обладала худощавой фигурой, сейчас я выглядела просто болезненно тощей.
Тимур уехал, ждать помощи было не откуда, и мне не оставалось ничего, как, преодолевая тошноту, впихивать в себя таблетки и безвкусную еду, заставлять себя больше двигаться, и стараться не впадать в уныние.
