Люби меня (ЛП) - Брукс Анна (читать хорошую книгу .txt) 📗

В то время как некоторые оставленные шрамы являются физическими, худшие из них не видны. Они болят так же сильно, если не больше. Я бы предпочел побои словесным оскорблениям.

Но прямо сейчас я хочу почувствовать боль, чтобы напомнить себе, что я на самом деле взрослый мужчина, который может двигаться дальше. Крепкий орешек, который больше не сдаётся из-за женщины. Это было то, что я делал, когда был моложе, и в конце концов я закалил себя, чтобы не волноваться. Но с Рейн, чёрт возьми… она всё меняет. Она напоминает мне о том, с чем я так упорно боролся, чтобы забыть, и о том, как одна женщина может так много изменить.

Интересно, что она делает сейчас? Спит ли она в постели, думая обо мне или о нём? Эта мысль заставляет меня слишком сильно надавить на кожу.

— Бл*дь, — я делаю перерыв на секунду и стираю излишки, прежде чем продолжить.

Когда я заканчиваю через час, я чувствую эйфорию, кайф, который получаю только от чернил. Я перевязываю себя, закрываю салон и возвращаюсь домой. Прежде чем лечь в постель, я пишу Рейн.

Я: Спокойной ночи.

Я иду умыться и почистить зубы, развязать руку и аккуратно вытереть её. Когда я возвращаюсь, она уже прислала мне ответ.

Рейн: Спокойной Ночи. <3 Кстати, цветы пахнут потрясающе. Они у меня в спальне.

Хорошо. Надеюсь, она заснёт с мыслью о мужчине, который подарил их ей.

Я: Спи крепко, детка.

Рейн: целую

Я мог бы ответить ещё раз, но я уже вручил ей свои яйца сегодня вечером; нет необходимости добавлять серебряное блюдо к ним. Я забираюсь под одеяло и наконец-то кладу голову. Я ворочаюсь с боку на бок всю ночь, мечтая о Рейн в прекрасном цветущем поле. Она стоит там, такая умиротворенная и прекрасная, когда внезапно хватается за грудь. Кровь стекает вниз, превращая белые маргаритки в кроваво-красные розы.

***

Я просыпаюсь в четыре утра от этого кошмара и знаю, что больше не смогу заснуть, поэтому я встаю и иду на пробежку. Когда я возвращаюсь, истощив своё тело, надеясь, что оно отключит мой разум, делая сотни отжиманий.

Хотя обычно мне ещё рано идти в салон, я всё равно иду туда. Мне больше нечего делать, и если я буду сидеть здесь, то сойду с ума. Я закончил уборку и решил повесить ещё несколько фотографий и журнальных статей, которые у меня всё ещё были упакованы.

Может быть, я и не очень горжусь этим, но мой талант — это то, чего у меня никто никогда не отнимет. Это единственная постоянная вещь в моей жизни.

Когда без четверти одиннадцать я включаю звуковую систему и сажусь за стойку администратора, ожидая, когда придёт мой клиент. Я откидываюсь на спинку стула и начинаю возиться с телефоном. Я слышу, как дверь приоткрывается за долю секунды до сигнала, и поднимаю глаза, чтобы увидеть входящую Рейн.

— Привет, милая, — я встаю, но она обегает стол и бросается на меня, прежде чем я успеваю удержать равновесие. Стул ловит мою задницу, когда я падаю назад. — Тпру. Что случилось?

Она прижимается ещё крепче, но ничего не говорит. Я хочу посмотреть на неё, но вместо этого отдаю ей вот это и просто жду. Теперь моя очередь быть сильным для неё. Во-первых, я никогда не должен был быть таким слабым рядом с ней, и я, конечно же, не планирую делать это снова. Человек, которого я знаю, тот, кто верен своей ошибке, и тот, кто гордится тем, на что он готов пойти ради кого-то, кого любит, вернулся. И он чертовски любит эту девушку в своих объятиях.

— Прости, — бормочет она.

— Всё в порядке. Я знаю, что неотразим.

Она хихикает и садится, самая красивая улыбка украшает её лицо. Улыбка, которую я не был уверен, что увижу так быстро после вчерашнего. Улыбка, над которой я буду работать до мозга костей, чтобы убедиться, что она останется.

— Так и есть, — Рейн целует меня в губы, крепко и быстро, прежде чем встать. — Я просто хотела повидаться с тобой перед началом рабочего дня. У тебя вообще есть перерыв?

— В три часа на час. Я никогда этого не менял, дорогая, — я тоже встаю.

— Круто. Я принесу тебе поесть, хорошо?

Сложив руки в знак капитуляции, я качаю головой.

— Никаких возражений с моей стороны.

— Увидимся позже, — девушка собирается уходить, но я хватаю её за руку и тяну назад.

— Ты тоже довольно неотразима, знаешь ли. — Мои руки обхватывают ее талию, и я притягиваю её достаточно близко, чтобы ласкать её губы своими. Достаточно, чтобы держать меня удовлетворённым, но всё же оставить меня желать большего. Хотя я не думаю, что этого когда-нибудь будет достаточно.

Я слегка сжимаю женские бёдра и одновременно покусываю нижнюю губу.

— Увидимся, — мой взгляд останавливается на её затвердевших сосках. Рейн слегка толкает меня и смеётся. — Это было нечестно.

Входит мой следующий клиент, и я могу только пожать плечами ей в ответ.

— Прости, детка.

Она машет мне через плечо, и я провожаю её взглядом, прежде чем пожать руку своему клиенту.

— Эй, мужик.

— Вон.

— Ты готов? Думаю, мы сможем закончить сегодня.

— Чёрт, да, — он смеётся, — я умираю от желания похвастаться этим.

— Ну что ж, тогда начнём, — мужчина идёт за мной, снимает рубашку и ложится на живот. Нижняя часть рисунка заняла немного больше времени, чем я изначально ожидал, но я добавил больше деталей, чем было в оригинальном рисунке.

— Ты не против, если я надену наушники?

Надевая перчатки, я отвечаю:

— Конечно. Просто крикни, если тебе нужно, чтобы я остановился.

— Да, конечно, — он надевает их на уши. — Я знаю правила.

К тому времени, как я делаю перерыв, у меня уже болит рука; четыре часа непрерывной татуировки это не шутки. Я прибираюсь, когда входит моя девушка. Я встречаю её у входа и могу сказать, что что-то произошло с тех пор, как я видел её ранее. Свет в её глазах тусклый, а улыбка вымученная.

— С тобой всё в порядке?

Она протягивает мне бумажный пакет.

— Я принесла тебе поесть, но не могу остаться. Мне нужно в похоронное бюро.

— Окей, — я беру пакет и кладу его на стол.

— Его родители хотят, чтобы я помогла им с приготовлениями. Говорят, я знаю, чего он хотел бы.

— А ты этого хочешь?

Попытка Рейн пожать плечами выглядит жалкой.

— Это правильный поступок.

— Для кого же?

— Для всех, я полагаю, — она вздыхает и закручивает волосы, прежде чем перебросить их через плечо.

— Ты не должна, Рейн. Я понимаю, что он был частью твоей жизни, и между вами что-то было, но планировать похороны — это не работа для его девушки.

— Родители никогда не должны хоронить своего ребёнка, Вон.

Я замолкаю, не желая, чтобы мой гнев на его родителей проецировался на неё.

— Я это знаю. Но это несправедливо, что они передают своё горе тебе, когда ты уже достаточно чувствуешь его сама.

Она на мгновение прикусывает губу.

— Я так не думаю. Думаю, они просто хотят, чтобы я чувствовала себя вовлечённой.

— Если ты этого сама хочешь.

— Так и есть, — она вздыхает. — Я имею в виду, что это тяжело, но я знаю, что если я этого не сделаю, то пожалею об этом.

— Я не хочу, чтобы у тебя были какие-то сожаления.

— Нет, — Рейн смотрит на телефон в своей руке. — Мне лучше уйти. Они ждут.

— О’кей, — я провожаю девушку до двери и открываю её перед ней. — Я провожу тебя до машины.

Когда она тянется к моей руке, меня мгновенно охватывает облегчение от того, что она не отстраняется. Мы подходим к её машине слишком быстро, и когда Рейн нажимает на брелок, я держу её дверь закрытой, вместо того чтобы открыть её, ожидая, что девушка посмотрит на меня.

— Позвони мне позже, ладно?

— О’кей.

— Рейн, посмотри на меня.

Она медленно поднимает голову.

— Я тебе позвоню.

Это не то, что она хочет сделать. Мне отчаянно хочется перекинуть её через плечо и забрать домой, пока всё не закончится, но я знаю, что этого нельзя сделать. Сейчас я могу быть здесь только ради неё.