Разрушай и подчиняй (ЛП) - Винтерс Пэппер (электронную книгу бесплатно без регистрации txt) 📗

Насколько он богат?

Что он скрывает?

Я подпрыгнула от резкого звука мобильного телефона, зажужжавшего рядом с его мышкой.

Он поднял трубку, не отрываясь от мониторов.

— Килл.

Я не слышала голоса звонившего, но спина Килла напряглась. Он выпрямился, запуская пятерню в свои влажные волосы.

— Первый этап заключения сделки прошел нормально?

Тишина, пока звонивший отвечал.

— Это хорошо. Передай Уолл-стрит мою благодарность за понимание. Похоже, он был прав насчет конкретно этого вопроса. Я просто чертовски рад, что это сработало.

Тон Килла был суровым, с мрачным удовольствием.

Что сработало? Какие дела проворачивались, пока он нянчился со мной?

Килл вдруг напрягся.

— Передай, что это не его собачье дело.

Я сдержала улыбку. Кажется, это его любимая поговорка.

— Нет. Мне плевать. Мы продали пять. Он получил все, что хотел в клубе. Какого хрена он переживает за шестую?

Я застыла. Кровь превратилась в сосульки. Я. Они говорят обо мне.

— Как он вообще об этом узнал? — Килл наклонился вперед, опираясь локтем на стол и провел пальцами по затылку. — Нет. Я разберусь с ним. Спасибо за информацию. Девушка у меня.

Звонивший говорил, Килл задышал тяжелее.

— Черт. Это херня. Я сказал, что найду покупателя. Я не...

Звонивший перебил его. Килл стукнул по столу.

— Черт, какого хрена это его проблема? Когда он ее хочет?

Тишина, когда звонивший отвечал.

— Нет, я ее не отдаю; я оставляю ее себе. — Он открыл верхний ящик стола, достал пистолет. — Жди меня, я приеду.

Килл повесил трубку.

О Боже. Пистолет для меня? Он будет мне угрожать?

Я рванула в коридор, не желая быть замеченной, но так чтобы не упустить его из виду. Он обманул меня.

Что это значит? Наша сделка была разрушена? Я думала он был президентом. Почему он подчиняется кому-то другому?

Мое тело дрожало от желания бежать — подальше от лживых обещаний и непонятных байкеров, но я остановилась.

Килл наклонил голову, массируя шею обеими руками. Он выглядел уставшим, несущим груз бесконечного горя.

Не жалей его. Не смей его жалеть.

Я немного приблизилась к лестнице, готовая нестись обратно в комнату и планировать побег, но Килл наклонился к нижнему ящику и открыл его ключом. Пошарив рукой, он вытащил небольшой клочок бумаги. Мне не было видно, что это. Фотография? Список покупок?

Мою кожу стало покалывать, когда он прорычал,

— Я отомщу. Я обрету покой. Я уничтожу этих ублюдков и надеюсь, что Бог освободит меня.

Слова были стрелами, летящими рядом со мной, глубоко пронзающими мою душу.

— Я отомщу. Я обрету покой. Я уничтожу этих ублюдков и надеюсь, что Бог освободит меня.

Каждый волосок встал дыбом. Эти слова не были обещанием или молитвой. Они были навязчивой идеей. Всепоглощающей, страстной одержимостью, похитившей у него возможность полноценно существовать.

Я не могла больше смотреть, как Килл бережно положил бумажку обратно в ящик и схватил пистолет.

— Время почти пришло, — пробормотал он. — Почти пришло время, чтобы сделать с ними то, что они сделали со мной.

Его голос был полон ненависти и мести.

Я, поджав хвост, убежала.

Килл обнаружил меня полуодетой.

Одетый в свою обычную черную футболку и джинсы, он источал энергию.

Я удрала и была полна решимости быть сильной и смелой, когда он придет ко мне с заряженным пистолетом и нарушит данное им обещание.

Проследовав в комнату, которую выделил мне первой ночью, он смотрел на бюстгальтер и джинсовую юбку, которую я только что натянула на бедра.

— Что ты здесь делаешь? Я оставил тебя в моей комнате.

Я отвернулась, ненавидя холод в его глазах и ложь, искажающую воздух между нами. Я не могла смотреть на него, не требуя объяснений, как он мог трахать меня, зная все это время, что скоро собирается от меня избавляться.

Так много времени. Так много ожидания, пока я не смогла бы рассказать ему историю моих шрамов и татуировок.

— Это комната, в которой ты меня запер. Прости, что заняла твою кровать на всю ночь. — Вытаскивая белую футболку из магазинного пакета, я пробормотала: — Ты, очевидно, не мог смириться с мыслью уснуть рядом со мной, раз уж ты так и не вернулся.

Он шагнул ко мне, положив свои большие ладони на мои плечи, резко развернув лицом к себе. Пистолет, который я видела в его кабинете, исчез.

— Какого черта ты творишь?

Я прищурилась.

— Что я творю? Могу спросить тебя о том же!

Его губы раскрылись, потом сжались. Гнев волнами исходил от него.

— Мы трахались. Больше ничего не было. Без каких-либо чувств, как...

— Незнакомцы. Не волнуйся, я поняла.

Высвободив свои плечи, я вырвалась из его рук и двинулась в сторону ванной. Дверь была с замком, и я собралась его использовать. Мое тело дрожало, а язык хотел извергать ругательства, было лучше для нас обоих находиться на некотором расстоянии.

Моя рука потянулась к дверной ручке, но его руки обхватили мою талию, притянув к себе горячими сильными мышцами.

— Я разве сказал тебе уйти?

Разве я сказала тебе, что ты можешь меня продать?

Я тяжело дышала, проглотив эту реплику.

— Отпусти меня.

— Нет.

Я заерзала, желая быть сильнее. Меня позабавила мимолетная идея двинуть ему в пах коленом, но это бы привело его в ярость. Я никак не вырвусь. Позволяя желанию борьбы покинуть мое тело, я тихо сказала:

— Я тебя подслушала.

Он замер.

— Ты шпионила за мной?

— Нет. Я пришла пожелать тебе доброго утра... и рассказать тебе, как я наслаждалась прошлой ночью, даже если у тебя есть проблемы.

— Не говори, что ты удивлена. Ты знала, что тебя ждет. Только то, что мой член побывал внутри тебя, не означает, что ты свободна. — Его дыхание было тяжелым, пальцы убрали рыжие пряди, прилипшие к моей шее. — Я позволил себе один раз вкусить тебя. Я был честен с самого начала. Не...

Я рассмеялась, развернувшись в его руках и взглянув в его зеленые глаза.

— Ты был честен? Дерьмо, я хотела бы увидеть, когда ты врешь. Ты меня трахал. Я понимаю, что тебе причиняет боль, что-то, с чем я не могу тебе помочь, но ты сказал, что не будешь...

— Мне больно? Что ты несешь? — Выражение его лица стало сердитым, губы сжались.

Я закатила глаза. Его невежество и нежелание признать, насколько он зависит от прошлого, было последней каплей.

— Признай это. Ты любишь призрака и не допускаешь мысли о длительных ухаживаниях за другой женщиной. Ты доказал это, когда запретил мне прикасаться к тебе или видеть то, как ты мной овладеешь. У тебя проблемы, Артур.

— Не используй мое имя! — Он схватил меня за волосы и толкал назад, пока не прижал к стене. Наши губы были так близко. Все что мне оставалось, встать на носочки и поцеловать его. Лизнуть его. Дразнить его. Попробовать на вкус весь его гнев, в нем вся тяжесть его вины.

Его грудь поднималась и опадала, прижимая его футболку к моему бюстгальтеру. Не говоря ни слова, он коленом раздвинул мои ноги и устроился между ними. Подсознательно, он двигался навстречу ко мне.

Мой гнев переплелся с искрами красной бурлящей страсти.

— Что ты со мной делаешь? — прорычал он, его глаза впились в мои. Мое сердце взбудоражилось будто вьюга, сверкая льдинками и снежинками, хоть и растаяло, но и истекало кровью.

У меня, если честно, ответа не было.

— У меня тот же вопрос, — пробормотала я прямо ему в рот. Мои веки отяжелели при мысли о его языке, сплетающимся с моим.

Он перестал дышать, когда комната наполнилась осознанием. Та же самая всепоглощающая потребность овладела нами, и он сменил раскачивания бедрами на жесткие толчки. Я проглотила стон, когда его эрекция коснулась моей киски.

— Я должен идти, — пробормотал он. — Дела.

— Ты, наверное, имел в виду организовать сделку, чтобы от меня избавиться, — я так сильно пыталась скрыть страх в своем голосе, не вышло.

Он прикусил губу, будто бы отреагировал на мою уязвимость сильнее меня.