Пугливая (ЛП) - Сен-Жермен Лили (книги серии онлайн TXT) 📗
Он бьет ломом по капоту, и я вздрагиваю, представив на его месте свой череп. Знаю, вот что бы он предпочел.
Рубанув еще несколько раз, Дэймон бросает лом к моим ногам, и в его лице больше нет и намека на дружелюбие.
— Мы привезем из Рино поисковых собак, — произносит он, вытирая руки о штаны. — Если у тебя здесь труп, ты можешь перевезти его в другое место, но мы все равно найдем след.
— Нет у меня здесь никакого трупа — вы даже не знаете, мертва ли она!
— Значит, ты спрятал ее в той дыре, которую называешь домом?
— У меня ее нет, — рявкаю я. — Я не знаю, что с ней случилось, ясно?
Дэймон, поморщившись, глядит на свою руку. Она обмотана плотным бинтом, и я вижу, как сквозь белую ткань проступает свежая кровь.
— Вы в порядке? — спрашиваю я. — Ваша рука.
Нахмурившись, он шевелит под повязкой пальцами.
— Она была милой, эта твоя собака, — говорит он, и я замечаю, что у него под бинтом, между большим и указательным пальцем, кровь приобрела нечеткую форму полумесяца, напоминающую сильный укус. Глубокий укус.
— Кто-то ее сбил, это так печально. И представляешь, даже не остановился! Она направлялась к вашему участку. Должно быть, поняла, что ты вернулся.
Не думаю, что ему стоит верить.
— Кто-то прямо протаранил ее своей машиной.
Он замолкает.
— Ей было так плохо. Мне пришлось всадить в нее пулю, чтобы положить конец ее мучениям. Ты когда-нибудь видел, как умирает собака? Они выживальщики. Собаки такие упёртые. Будут бороться до последнего.
У меня жжет в глазах, к горлу подступает ком. Я любил эту собаку. Я ее любил, а он ее застрелил. Я убил его жену. У меня нет права на него злиться.
— Грустно, правда? Кэсси была вне себя. Господи, мне пришлось спать с ней всю ночь. Она так сильно плакала, никак не хотела меня отпускать. Ну, ты помнишь, какой она может быть.
Образ Дэймона, спящего рядом с моей Кэсси — это удар в лицо. Во мне закипает ярость, и это, видимо, отражается у меня на лице, потому что Дэймон смеется, положив руку на кобуру своего пистолета.
— Эй, эй, не пойми меня неправильно. Она мне как дочь.
Улыбка слетает с его лица.
— Она для меня всё.
Что-то в его словах очень меня беспокоит, но я не могу понять, что. Может, я просто жутко завидую, что он вытирал ей слезы, пока я спал в одиночестве.
— Увидимся, Бентли, — произносит Дэймон, возвращаясь в мастерскую с таким видом, будто это не он только что расхерачил мою машину.
— Давай проверим тот колодец, — говорит он Крису, который просто стоит там, словно немой, аккуратно заложив руки за спину.
«Давай проверим тот колодец»
Я даже не считаю нужным реагировать на это заявление. Мы живем на государственной земле, как современные сквоттеры в нашем собственном городе. Дэймон может обыскать этот колодец, черт, да он может поселиться в этом колодце, и я ничего не смогу с этим поделать. (Сквоттеры, - лица, самовольно заселившиеся на покинутое или незанятое место или в здание и не являющиеся его юридическими собственниками или арендаторами – Прим. пер.)
Я иду за ним через мастерскую и не успеваю отрезать ему путь, как он уже у моего ящика с инструментами. Смотрит на фотографию, на единственное, что у меня осталось от Кассандры Карлино.
Он выхватывает из ящика фотографию и показывает ее мне.
— Я это забираю, — говорит он, засовывая фотографию себе в карман. — Думаю, тебе придется найти что-нибудь другое, чтобы подрочить, идёт?
Тон его голоса несерьёзный, но глаза меня просто испепеляют, они полны ненависти. Он садится в патрульную машину и не сводит с меня взгляда до тех пор, пока не останавливается у обочины, сигналя перед поворотом на шоссе.
Я стараюсь запомнить, чтобы как приду домой, сжечь одежду, в которой был, когда в последний раз видел в лесу Дженнифер.
***
— Бентли, — рявкает примерно через час чей-то голос, в то время как я ковыряюсь под машиной в гараже Лоуренса.
«Господи, да что сегодня с этими посетителями?»
Я чуть не уронил себе на лицо гаечный ключ. Этот голос я знаю. Мэр Картер. Сегодня мне не хочется видеть его жирную задницу. Я притворяюсь, что не слышу его и продолжаю затягивать гайку на болте, который только что прикрепил к днищу старого «Бьюика» миссис Ласситер.
Эта чертова машина могла бы держаться на пластыре и проевшей ее ржавчине, но ее владелица, одна пожилая дама, практически ископаемое, и знает, что я возьму с нее только за стоимость деталей.
Потому что, мне кажется неправильным драть с людей три шкуры, когда у них нет денег.
— Эй, парень, — снова верещит голос. — У меня на машине вмятина. Это нужно исправить. Сегодня же.
Я крепко сжимаю гаечный ключ. Мне стоит больших усилий не выкатиться из-под машины и не насовать мэру Картеру по лицу до тех пор, пока оно не прогнётся вовнутрь. Но я сдерживаю свой гнев, даю ему растечься и осесть у меня в венах, словно спитой кофейной гуще на дно кружки.
— Всё занято! — ору я, продолжая свою работу.
Если я проторчу здесь слишком долго, то, зная моё везение, двигатель этой машины упадет мне на лицо и раздавит меня.
— Попробуй съездить в Тонопу.
Этот мудила пинает мой ботинок. Пинает! Это похоже на смертельную инъекцию ярости — на хлынувший в сердце адреналин. Я так сильно сжимаю в руке гаечный ключ, что у меня начинают покалывать и неметь пальцы.
— Я позволил тебе остаться в этом городе, только потому, что ты единственный имеешь представление о новых машинах с этими их компьютерными наворотами, — говорит он, присев рядом с машиной, чтобы со мной поговорить. — Я подумываю позвонить шерифу и обыскать ваш участок, сынок. Возможно, мы найдем там кое-что ценное.
Я не утруждаю себя рассказом о том, что шериф в данный момент, скорее всего, уже у меня дома.
— Ну, мою мать ты уже нашел, — отвечаю я, пытаясь сдержать свой гнев. — Что еще тебе нужно?
— Я тут на днях рыбачил на реке и подумал, — развязно говорит мэр. — Кажется немного странным, что ты находишь у себя в колодце, прямо рядом со своей спальней одну мертвую девушку, а затем, как только ты возвращаешься в город, без вести пропадает еще одна.
Фыркнув, я выскальзываю из-под машины со сжатым в кулаке гаечным ключом. Я выпрямляюсь, тут же став выше мэра Картера и нависнув над ним. Я всегда был высоким, но тюрьма меня изменила. Дело не в рельефных мышцах, проступивших ото всех этих отжиманий, которые я делал рядом с кроватью в своей тесной камере. На самом деле выше я не стал. Дело в том, как я держусь. Я больше не стою перед кем-то вроде Картера, теперь я над ними возвышаюсь. Из-за всего того дерьма, что творилось в тюрьме я стал метра на четыре выше и чертовски несокрушимым.
— Кажется немного странным, что я позвал полицию, если убил эту девушку и запихнул её в свой колодец, — отвечаю я, двигая языком у себя во рту мятную жвачку. — Ты так не думаешь?
Он пялится на меня своими маленькими глазками-бусинками, этими гребаными глазками, которыми смотрит на маленьких девочек, когда думает, что никто его не видит.
— Черт, Картер, — говорю я. — А может, это ты прикончил Карен. Может, она знала что-то, чего не должна была знать, а?
— Она была дочерью моего двоюродного брата, гребаный ты хуесос, — шипит он, тыча пальцем мне в грудь.
Фу. Частицы ярости снова взмывают вверх, словно остервенело рвущиеся к человеческой плоти пираньи. Мне хочется его ударить. Я, блядь, не могу его ударить. Особенно сейчас, когда так нужен Ханне.
— Будь любезен, убери с моей рубашки свой палец, не то я оторву твою чертову руку, — спокойным тоном говорю я.
Я медленно и отчетливо произношу каждое слово. Убийственным голосом. Интересно, слышит ли он кипящий во мне гнев? Знает ли он, как близок к тому, чтобы умереть от руки парня в спецовке.
— Ты починишь машину?
Я считаю про себя до пяти, как меня учил тюремный психолог.
