Замуж за байкера (ЛП) - Уайльд Лия (бесплатные версии книг .TXT) 📗
Он был таким твердым. Келли чувствовала его эрекцию, твердую, как сталь, заключенную в шелк кожи. Она двигалась снова и снова, ее тело качало на волнах чувственности.
— М-м-м, Келли, — он потянулся к ее бедрам, схватив плоть мозолистыми ладонями. — Ты меня дразнишь?
— Только чуть-чуть, — пообещала она. — Просто пока ты не почувствуешь, что сдаешься.
Она качалась над ним, наслаждаясь силой, прижимая его к кровати своим телом. Юлий Дениэлс был ее, даже если только на этот момент. Захочет ли он ее снова после этого? Это будет их единственная ночь вместе? Она не надеялась ни на что. Девушка оттолкнула эту мысль. Не важно, было ли это только на мгновение. Было важно, что это происходит сейчас. Это будет уже не отнять.
— Я так долго хотела тебя, Юлий, — она провела рукой по татуированной груди. — Так чертовски долго. Я хотела не торопиться, но не думаю, что смогу.
— Келли, — простонал он. Его глаза сверкали в темноте, как призраки в сером озере. — Келли, у нас вся ночь впереди. Делай, что хочешь, детка. Делай то, что нужно.
Это было именно то, что она хотела услышать. При всем ее планировании обольщения, она не солгала. Она хотела почувствовать себя живой. Ее тело болело от необходимости быть обласканной, желанной и свободной. Это было тяжелое чувство, и она хотела его унять.
Она восстановила равновесие. Если бы она сосредоточилась, то смогла бы увидеть его глаза, эти дымчатые карие глаза, которые преследовали ее подростковые годы. Она чувствовала, как Юлий напрягся под ней. Келли откинулась назад, ощущая, как кончик его члена толкнулся в нее.
— О, да, — промурлыкала она.
Она пошевелила бедрами и задрожала. Дрожь передалась по всему ее телу. Ее киска была такой влажной, что она ощущала сочившуюся влагу на бедрах. Она чувствовала хлопковое одеяло под коленями и гладкость его кожи лодыжками. Его небольшие толчки и рваное дыхание будили в ней неистовый огонь, заставляя проводить ногтями по его груди, а кожу гореть.
Она никогда не чувствовала подобного раньше. Это потому, что она была с Юлием?
— Юлий…
— Продолжай, — уговаривал он. — Продолжай, объезди меня, Келли.
Ее колени прижались к его обнаженным бедрам. Их разгоряченные, слегка вспотевшие тела были тесно прижаты друг к другу, хриплое дыхание смешалось. Она откинулась назад, глубже насаживаясь на него. В один момент она была пуста, в следующий — наполнена им. Вес ее тела подталкивал его к самой ее глубине.
Мир исчез. Темнота в комнате сделала ощущение еще более интимным. Она едва могла его видеть, но она чувствовала его. Келли услышала, как его выдох стал голодным стоном, когда он вошел в нее полностью.
— Горячо, — простонал он, — так чертовски горячо.
Она пошевелилась, перемещая свое тело вверх и вниз, погружая его в себя снова и снова. Но этого было недостаточно, недостаточно. Ее тело просто не справляется с глубиной ее желания.
— Больше, — умоляла она. — Мне нужно больше.
— Возьмись за кровать, — прорычал он.
— Хм? — это не имело смысла. — Кровать?
Он не повторил. Юлий схватил ее руки и положил на изголовье кровати. Ее пальцы утонули в мягкой ткани подголовника. Юлий схватил ее бедра достаточно крепко, чтобы не позволять ей двигаться, сжав пальцами ягодицы. На мгновение она не поняла, что он делает, а затем он проник в нее одним мощным толчком. Кончик его члена, казалось, достиг самых глубин ее тела. Она предполагала, что это может быть больно, но нет. Это было удовольствие с прекрасной болью.
Должно быть, она издала какой-то звук, потому что он все еще оставался под ней и не двигался.
— Келли?
— Не останавливайся, — прошептала она.
Юлий послушал и начал резко вколачиваться в нее. Она ощущала каждый удар его толстого члена, поднимаясь на вершины удовольствия. Его член проникал все глубже и глубже. Она крепко вцепилась в изголовье кровати, стараясь удержать тело так, чтобы сдержать его жесткий напор.
Затем, совершенно неожиданно, боль исчезла. Будто все ее тело приняло чувственное нападение. Его толчки стали тяжелыми, ритм сбился. Это было великолепно.
— Боже!
— Сейчас, — прорычал он. — Возьми это, Келли. Давай.
Внутри нее горел огонь. Ее кожа была слишком натянута.
— Юлий, боже, Юлий!
Пожар вспыхнул с такой силой, что на мгновение она была ослеплена им. Ее бедра двигались сами по себе, встречая каждую волну удовольствия. Она, казалось, летела, а затем поднялась еще выше. В один миг она была внутри своего тела, а затем воспарила в пламени бесконечного экстаза.
— Келли, — сдавленный звук заставил ее схватиться за него.
— Не останавливайся, — выдохнула она.
Его тело дрожало, вены на шее пульсировали, он был слишком близок к разрядке, чтобы контролировать себя. Грубые большие ладони обняли ее крепче, когда он изо всех сил пытался продлить это удовольствие. Сквозь шум собственной крови в ушах она расслышала, как он стонал и рычал ее имя вперемешку с ругательствами снова и снова, а затем его голос дрогнул. Через мгновение он дернулся и излился в нее.
***
Раскладная кровать была слишком маленькой для них с Юлием, но Келли было все равно, она не могла прийти в себя. В какой-то момент они включили свет, и все, что она могла видеть, было его длинное тело, распластавшееся на простынях. Это выглядело так красиво, так правильно.
— Расслабилась? — спросил он.
— Расслабляюсь, — ухмыльнулась она, погладив его по татуированной руке, которой он обнял ее.
Он лежал, вытянув одну свободную руку над головой, а второй прижимая ее к себе. Она чувствовала, как его грудь поднималась и опускалась.
— Хорошо, просто дай мне знать, когда будешь готова ко второму раунду. Я посмотрю, что смогу сделать с остальной частью твоего взвинченного напряжения.
Она рассмеялась и покачала головой. Ее палец прослеживал вдоль его ключицы, а затем по центру груди. Света от приоткрытой двери как раз хватало, чтобы рассмотреть его татуировки. Большинство из них были набиты темными чернилами, произведения искусства с оттенками серого навеки запечатленные на его коже, но некоторые из них имели яркий цвет.
— Ты знал, что в России татуировки заключенных и преступников отражают в основном их репутацию? Они отмечают на своем теле, какие преступления совершили.
Юлий поднял бровь, а ее палец задержался на самой большой из его татуировок. Это были буквы «Адские гончие», прописанные старым английским шрифтом. Она не могла не быть впечатлена этой работой.
— Аркадий Бронников подробно изучил это в период с 1960-х по 1980-е годы. Он хотел понять, почему преступники любили татуировать себя. Что было такого в чернилах на коже, которые отличали одного человека от другого, — она приняла полусидячее положение, опустив голову на ладонь одной руки, а другой продолжила исследовать его тело.
Ее глаза скользнули к его лицу. Его глаза были закрыты, но губы сложились в нежную улыбку. Локоны темных волос были более закручены, чем раньше, вероятно, от пота. Она потянулась и убрала их с его лица.
Он взглянул на нее.
— Выяснила почему? — он поднял голову так, чтобы его глаза могли следовать за ее пальцами, выписывающие название клуба, который влиял на ее жизнь с самого детства.
— Ну, нет. Но несколько социологов предположили, что это относится к культуре воинов. Многие общества, в которых воин или охотник, назови как угодно, были на вершине, использовали свои шрамы, чтобы рассказать историю. Со временем они добавили чернила к ранам, чтобы сохранить шрамы дольше. Со временем иголки и чернила заменили это. Их лучшие воины использовали это как своего рода хвастовство.
— Да, могу сказать, что преступники точно любят хвастаться, — его нежная улыбка превратилась в широкую усмешку.
Келли ухмыльнулась и полностью села, прижимая ноги к телу и с удивлением обнаруживая, что до сих пор была одета в красную ночную рубашку.
— Хочешь сказать, что преступники видят себя воинами?
