Счастье с доставкой на дом - Артаева Александра (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗
— Но Антошка не «каждый», он… он — родная кровь.
— Пусть так, — согласно кивнул Вениамин. — Пусть родная кровь. Но тогда у меня другой вопрос: а почему именно ты? Ты, одинокая женщина, у которой уже есть дочь, вызвалась повесить себе на шею еще одного ребенка?
— Повесить себе на шею можно тунеядца какого-нибудь, — возмутилась Рина, которой на ум немедленно пришел Натальин муж. — Но разве можно сказать такое о ребенке?
Однако Вениамин проигнорировал ее выступление и азартно продолжал развивать свою мысль:
— Если мне не изменяет память, у тебя в Питере полно родственников всех возрастов и категорий. Неужели среди них не нашлось никого более сердобольного, чем ты? Почему в жертву решили принести именно тебя? Или вы что, жребий тянули?
В Питере и в самом деле проживала вся многочисленная родня Рининой матери. Хотя братьев и сестер у Веры Николаевны не было, зато имелось множество тетушек, дядюшек, кузенов и кузин. С незапамятных времен весь их клан так или иначе был связан с миром искусства — кто работал в театре, кто в музее, и даже потомственный алкоголик дядя Степа всю жизнь числился рабочим сцены в Мариинке. Сама Вера Николаевна начинала свою карьеру на «Ленфильме» — она два года проработала там помощницей художника по костюмам и потом всю жизнь гордилась огромным альбомом с автографами известных актеров, которые успела тогда насобирать. Неудивительно, что и Рина тоже в свое время уехала в Питер — одна из тетушек соблазнила ее возможностью учиться в художественном училище и одновременно работать в ее реставрационной мастерской.
Так что Вениамин был абсолютно прав, когда говорил про Рининых родственников, которые могли бы принять участие в судьбе мальчика. Могли бы, если бы имели к нему хоть какое-то отношение.
Рина отдавала себе отчет в том, что Вениамин говорит все правильно, однако его слова отчего-то ее задевали. Тем не менее она постаралась не зацикливаться на нюансах и снова пустилась в объяснения.
— Дело в том, что мы… мы с Людмилой всегда были очень привязаны друг к другу. Еще со времен моей учебы в Питере.
— Ну и что? У нее помимо тебя не было больше никого, кто мог бы позаботиться о ребенке?
— У нее есть мать, но она больна.
— Господи, Рина, ты говоришь ерунду. Полную и абсолютную, — покачал головой Вениамин.
— Но почему? — возмутилась Рина, которой уже стало казаться, что все ее объяснения до Вениамина просто не доходят, отскакивая от него, как от стенки горох.
— Да потому, что ты жалеешь какого-то мальчика, какую-то кузину, чью-то мать. А о себе ты подумала?
— Подумала, — упрямо ответила Рина. — Если я буду знать, что малыша отдали в детский дом, я не смогу жить спокойно.
Вениамин рухнул на стул и схватился руками за голову. Немного помолчав, он поднял на Рину глаза и с выражением спросил:
— А как же я?
— Что — ты? — искренне не поняла та.
— Ты ведь наверняка догадывалась, что я собирался сделать тебе предложение?
— В общем-то да, догадывалась.
— Выходит, ты решила променять меня на непонятно откуда взявшегося племянника?
— Но почему? — растерялась Рина. — Почему променять? Я…
Она осеклась, потому что до нее вдруг дошло, что таким образом Вениамин ставит ее перед выбором: он или Антошка.
«Как же так, — заволновалась Рина, — мы и побороться еще толком не успели, а он уже припер меня к стенке».
Отчего-то она была уверена, что Вениамин прежде всего будет возмущаться той поспешностью, с которой она приняла решение. Зная его обстоятельность, она готовилась принять упреки за то, что не посоветовалась, не обсудила, не проанализировала. Однако Вениамин как-то сразу подошел к проблеме совершенно с другого боку, и Рина смутилась.
— Ты хочешь сказать, что теперь все изменилось? — спросила она осторожно. — Что ты больше не хочешь на мне жениться?
— Да это ты не хочешь за меня замуж! — взорвался Вениамин. — Тебе же на меня наплевать.
— Вовсе нет, — улыбнулась Рина.
В его словах ей почудилась какая-то мальчишеская обида, и она тут же решила, что не все еще потеряно.
«Вероятно, он все же дуется за то, что я не бросилась немедленно советоваться с ним, — подумала Рина. — И он совершенно прав, потому что если бы все дело действительно было исключительно в Антошке, я должна была бы первым делом позвонить ему. Но ведь я же не могла… Нет, наверное без предыстории никак не обойтись. Придется рассказать ему и про Тошку тоже, иначе он ни за что не сможет меня понять».
— Вовсе нет, — повторила Рина и, подойдя к Вениамину, положила руки ему на грудь. — Я очень дорожу и тобой, и нашими отношениями.
— Неужели? — проворчал тот. — Что-то слабо в это верится.
— Ну прости меня, пожалуйста, — проникновенно сказала Рина, заглядывая ему в глаза. — Ты был так занят, что я просто не решилась погружать тебя в семейные проблемы.
— Как будто нельзя было немного подождать, — не сдавался Вениамин. — Мы не виделись всего неделю, а ты уже успела обзавестись вторым ребенком.
Он неожиданно засмеялся:
— Я только первого успел переварить, как — нате вам! — их уже двое.
— Ты о чем? — нахмурила брови Рина, отступая на шаг назад.
— Будто ты не в курсе, что твоя дочь терпеть меня не может.
— Но ты же знаешь, что подростки не всегда объективно относятся к взрослым.
— Это уж их проблемы. А мне пришлось долго уговаривать себя не обращать внимания на капризы твоей Антонины. И вот когда я это уже почти преодолел, ты снова преподносишь мне сюрприз.
— Юпитер, ты сердишься, а значит, ты не прав, — снова постаралась снизить накал страстей Рина. — Я предлагаю оставить пока эту тему, а когда…
— Когда что? — перебил ее Вениамин. — На завтрашнем банкете я собирался подарить тебе обручальное кольцо!
«Так я и знала, — с тоской подумала Рина. — Какое нелепое стечение обстоятельств».
В комнате повисла напряженная тишина, и Наталья, которая все это время подслушивала под дверью, насторожилась.
«Чего это? Целуются они, что ли? Наверное, упоминание про обручальное кольцо сразило Ринку наповал. Неужели все обошлось?»
Однако в следующую секунду выяснилось, что ничего не обошлось.
— В общем так, — раздался решительный голос Вениамина. — У тебя есть еще время подумать до завтра.
— Я уже обо всем подумала, — не менее решительно откликнулась Рина.
— Ах так? — прорычал Вениамин. — Это означает, что ты от меня отказываешься?
Рина ничего не ответила.
В следующее мгновение дверь распахнулась, и, отпихнув в сторону замешкавшуюся Наталью, Вениамин пулей промчался к выходу.
— И что же теперь будет? — вопросила Наталья, нервно затягиваясь очередной сигаретой. Она уже без разрешения курила в кухне, правда, не забывая предварительно открывать форточку.
— Наверное, ничего, — тоскливо откликнулась Рина, и слезы обиды выступили у нее на глазах. Однако она быстро взяла себя в руки, тряхнула головой и вздернула подбородок.
— Может, он еще передумает? — с надеждой в голосе предположила Наталья. — Пар выпустит, пораскинет мозгами и поймет, что свалял дурака.
— Он думает, что это я сваляла дурака. Нет, пожалуй, он меня не простит.
— Это за что же он должен тебя прощать? Ты уж его уговаривала-уговаривала, и так к нему подкатывалась, и сяк, а он только нос воротил. Подумаешь, какая цаца!
— Ты что, подслушивала наш разговор? — прищурилась Рина.
— Естественно, подслушивала. А ты что, хотела, чтобы я лопнула от любопытства?
— Не хотела, — махнула рукой Рина. — Да так оно и лучше, не надо тебе всю эту чепуху заново пересказывать.
— Вот именно, — поддакнула Наталья.
— А где дети? — поинтересовалась Рина, которая только сейчас обратила внимание на то, что в квартире удивительно тихо.
— Тошка, как узнала, что твой Веник заявился, сразу же потащила Антошку к Анне Викентьевне в гости — знакомить ее с обезьяной Маней. Она у тебя девица-то сообразительная.
