Люблю твои воспоминания - Ахерн Сесилия (читать книги онлайн без .txt) 📗
— Со мной происходит кое-что странное, поэтому потерпите немного и не падайте в обморок.
— Ни за что! — Кейт хватает меня за руку. — Говори все, что хочешь. Тебе надо освободиться от этого.
Фрэнки закатывает глаза.
— Спасибо. — Я медленно вытягиваю руку из руки Кейт. — Дело вот в чем: я все время вижу одного мужчину.
Кейт в недоумении. Она-то была уверена, что мой рассказ будет как-то связан с потерей ребенка или грядущим разводом.
— Мне кажется, что я знаю его, но в то же самое время знаю, что это не так. Я видела его всего три раза, последний раз был сегодня, когда он бежал за моим автобусом «Ладья викингов». По-моему, он назвал меня по имени. А может, мне это показалось, потому что каким образом он мог узнать мое имя? Разве что он знает меня… но тогда и я должна его знать, а я уверена в обратном. Что вы об этом думаете?
— Постой, я пока еще не вникла насчет «Ладьи викингов», — перебивает меня Фрэнки. — Ты говоришь, что у тебя есть автобус «Ладья викингов»?
— Да откуда?! Мы с папой ездили в нем по городу. Он и по воде может плавать. Пассажиры надевают шлемы с рогами и рычат на всех. — Я наклоняюсь к подругам и трясу перед их лицами кулаками.
Они непонимающе смотрят на меня. Я вздыхаю и откидываюсь на скамейку:
— Автобус — это чепуха. Важно то, что я все время вижу этого человека.
— Вот как, — медленно говорит Кейт, глядя на Фрэнки.
Повисает молчание, на лицах моих подруг страдальческое выражение. Не иначе как они беспокоятся о моем рассудке.
Впрочем, тут я с ними солидарна.
Фрэнки откашливается:
— Итак, этот мужчина, Джойс, он молодой, старый, или он был одним из «викингов» на твоем волшебном автобусе, который ездит даже по воде?
— Ему около сорока. Он американец. Нас вместе стригли. Там, в парикмахерской, я его впервые увидела.
— Кстати, очень хорошо получилось. — Кейт нежно дотрагивается до коротких передних прядей.
— Папа считает, что я похожа на Питера Пэна, — улыбаюсь я.
— Этот американец увидел тебя в парикмахерской и запомнил, что здесь странного? — рассуждает Фрэнки.
— Но уже в парикмахерской у меня возникло какое-то непонятное чувство. Как будто… как будто я его узнала, или знала раньше, или что-то в этом роде.
Фрэнки улыбается:
— Добро пожаловать в мир свободных и независимых женщин! — Она поворачивается к Кейт, у той недовольное лицо.
— Когда Джойс в последний раз позволяла себе немного пофлиртовать? Она слишком долго была замужем.
— Ну конечно, — снисходительно говорит Кейт Фрэнки. — Если ты думаешь, что замужним женщинам начинают являться видения в парикмахерских, то ты сильно ошибаешься. Неудивительно, что ты боишься выходить замуж.
— Да не боюсь, а просто не вижу в этом необходимости. Знаете, как раз сегодня я смотрела передачу про косметику…
— Ну вот, поехали.
— Заткнись и слушай. И специалист по косметике сказал, что, так как кожа вокруг глаз очень нежная, крем нужно наносить безымянным пальцем, потому что в нем меньше всего силы.
— Ничего себе, — сухо говорит Кейт. — Ты и правда разоблачила нас, замужних, показав, какие же мы идиотки.
Я устало потираю глаза:
— Девочки, вы, я знаю, думаете, что у меня съехала крыша. Я перенесла травму, устала и, наверное, навоображала себе чего-то на пустом месте. Мужчина, который должен сейчас занимать все мои мысли, — это Конор, а он их не занимает.
Совсем не занимает. Не знаю, может быть, это замедленная реакция и в следующем месяце я развалюсь на куски, начну пить и каждый день одеваться в черное…
— Как Фрэнки, — вставляет Кейт.
— Но прямо сейчас я не чувствую ничего, кроме облегчения, — продолжаю я. — Это ведь ужасно, да?
— Ничего, если я тоже буду чувствовать облегчение? — спрашивает Кейт.
— Ты его ненавидела? — грустно спрашиваю я.
— Его — нет. Он нормальный, приятный парень. Но меня ужасно мучило, что ты несчастлива с ним.
— А я его ненавидела, — небрежно бросает Фрэнки.
— Мы с Конором вчера виделись, немного поговорили. Знаете, это было так странно. Он хотел узнать, может ли забрать кофеварку.
— Ублюдок! — шипит Фрэнки.
— Да наплевать мне на кофеварку! Пусть забирает.
— Это все приемы манипуляции, Джойс. Будь осторожна. — Фрэнки хмурится. — Сначала ему нужна кофеварка, потом дом, а потом твоя душа. А потом он начинает утверждать, что ты украла изумрудное кольцо, принадлежавшее его бабушке, хотя ты-то отчетливо помнишь, что, когда впервые обедала у него в доме, он сказал: «Бери, что хочешь», и ты взяла кольцо на его глазах.
Я в недоумении смотрю на Кейт. Та поясняет:
— Фрэнки вспоминает про свой разрыв с Ли.
— А-а. Фрэнки, ну не огорчайся ты так! Может, у нас будет как-то иначе, не будет похоже на твой разрыв с Ли.
Фрэнки ворчит что-то про себя и отводит глаза в сторону.
— Кристиан ходил вчера вечером с Конором выпить, — говорит мне Кейт. — Надеюсь, ты не против?
— Конечно нет. Они же друзья. Кристиан что-нибудь рассказывал? Конор в порядке?
— Да вроде бы. Расстроен из-за, ну, понимаешь…
— Ребенка. Ты можешь произнести это слово. Я не собираюсь тут же забиться в истерике.
— Он расстроен из-за ребенка и разочарован тем, что ваш брак не удался, но, по-моему, он считает, что вы приняли правильное решение. Собирается через несколько дней обратно в Японию. Еще он сказал, что вы выставляете дом на продажу.
— Мне там больше жить не хочется, а покупали мы его вдвоем, так что все справедливо.
— Ты уверена? А где ты будешь жить? Твой папа не сводит тебя с ума?
Будучи несчастной жертвой, да еще находясь на грани развода, будьте готовы к тому, что близкие станут подвергать сомнению самое важное решение в вашей жизни. Создается впечатление, что вас принимают за слабоумную, которая лишена способности ясно мыслить. А вот ваши подруги, задав несколько десятков несвязных вопросов, вздыхая и хмурясь по поводу вашей непрактичности, безусловно смогут обнаружить нечто такое, что вам и в голову не приходило, когда вы обдумывали в сотый раз свое положение. Они уверены, что ваши проблемы мгновенно решатся, коль скоро вы прислушаетесь к их бесценным советам.
— Нет, как это ни смешно. — Вспомнив о папе, я улыбаюсь. — Он мне скорее помогает взять себя в руки. Правда, за всю неделю он только один раз смог назвать меня Джойс. Я поживу с ним, пока дом не будет продан и я не найду себе другое жилье.
— История с этим мужчиной, конечно, странная… — Взмахом руки Кейт отметает моего американца как некую незначительную помеху. — Но ты о себе расскажи. Как ты сейчас? Мы не видели тебя после больницы, и мы так волновались.
— Простите, девочки, мне жаль, что так получилось. — Когда они пришли меня навестить, я попросила папу отправить их по домам, чего он, разумеется, не сделал, так что они несколько минут посидели рядом со мной, пока я смотрела на розовую стену, думая о том, что смотрю на розовую стену, а потом они ушли. — Но я была вам очень благодарна за то, что вы пришли.
— Нет, не была.
— Ну хорошо, не была тогда, но благодарна сейчас.
Я думаю об этом «сейчас». Что ж, они сами попросили рассказать о себе.
— Я теперь ем мясо, пью красное вино, а анчоусы ненавижу. Я разлюбила Кайли Миноуг, зато без ума от Джона Келли — он поет ирландский рок, знаете? Но больше всего мне нравится классическая музыка. Прошлой ночью, перед тем как пойти спать, я слушала арию «Mi restano le lagrime» из третьего акта первой сцены оперы Генделя «Альцина» и не только понимала итальянский, но знала все слова. Мне много чего известно об ирландской архитектуре, но не так много, как о французской и итальянской. Я читала «Улисса» и могу цитировать оттуда целые пассажи, хотя на самом деле даже не сумела дослушать аудиокнигу. Как раз сегодня я написала письмо в муниципалитет. Я считаю, что их попытка впихнуть еще один уродливый жилой комплекс в район, где стоят старинные, однако не такие уж фешенебельные дома, означает, что им плевать не только на национальное наследие, но и на людей, живущих в этом районе. Письмо очень резкое, а ведь раньше я думала, что мой отец — единственный человек, который позволяет себе ругаться в письменной форме. Вы скажете: подумаешь, написала письмо городским властям! Ничего в этом нет особенного! И будете в общем-то правы, если бы не одно «но»: еще две недели назад я с восторгом предвкушала, как буду показывать клиентам квартиры, расположенные в этом новом комплексе. А сейчас мне совсем не по себе: я очень расстроена разговорами о сносе здания, построенного более ста лет назад в старой части Чикаго, так что я планирую написать еще одно письмо. В чикагскую мэрию. Уверена, вы не понимаете, откуда я узнала о предстоящем сносе здания. Что ж, я прочла об этом в свежем номере «Обзора искусства и архитектуры», в единственном по-настоящему серьезном международном издании. Я недавно на него подписалась. — Я перевожу дух. — Вы можете спросить меня о чем угодно в области искусства, и, вероятно, я буду знать ответ. Только я не понимаю — ну то есть абсолютно не понимаю! — откуда.
