У тебя есть сын - Майклс Ли (полные книги .txt) 📗
Между его родителями, потому что теперь Гибб точно знал: сын Линдсей — это и его сын.
Линдсей сидела на кухне около окна. Там ее и застал Гибб.
— Может быть, ты пересядешь куда-нибудь, где поудобнее? — спросил он.
Гибб говорил мягко, но в голосе слышалось с трудом подавляемое напряжение, и Линдсей стало легче оттого, что пропажа Бипа причиняет ему такое же страдание, как и ей. Она покачала головой.
— Все нормально. Мне отсюда лучше видно. — Линдсей знала, что Гибб пристально смотрит на нее, но не отводила взгляда от двора. — И я не хочу сидеть удобнее, пока Бипу может быть плохо.
— Линдсей, прекрати. Ты сведешь себя с ума, — резко произнес он, но потом, помолчав, продолжал уже более мягко:
— Шеф полиции еще не приехал?
— Нет еще.
— Да, ему ведь нужно сначала предпринять какие-то действия. И он сказал, что постарается приехать со всей возможной осторожностью, не привлекая внимания, на случай, если за домом следят.
От мысли, что кто-то сейчас может тайком наблюдать за ее домом, Линдсей содрогнулась. Гибб пробормотал проклятие.
— Прости. Я не должен был так говорить. Линдсей провела языком по пересохшим губам.
— Все нормально. Просто для тебя это нечто другое.
— Разве? — с трудом сдерживаясь, спросил Гибб.
Линдсей внимательно посмотрела ему в лицо. Потом, краем глаза уловив какое-то движение на площади, резко повернулась. Во двор въехала машина без мигалок — личный автомобиль шефа полиции.
— Плохая мысль, — неожиданно сказала Линдсей. — Все в Элмвуде эту машину прекрасно знают, как и ее хозяина. Если за домом действительно следят…
— А что ты предлагаешь? — сухо спросил Гибб. — Может быть, просто сидеть здесь, словно послушные детки, и ждать указаний, как сказано в записке?
— Не знаю.
— Возможно, никто за домом и не следит. Приказ не обращаться в полицию — стандартная фраза из любого фильма про похитителей детей. К тому же не может быть, чтобы здесь было задействовано так много людей. Иначе кто-нибудь непременно выдал бы их замыслы.
Линдсей сильно сомневалась в убедительности его доводов, но попытку успокоить ее все же оценила. Она подумала даже, что резкость в его голосе минуту назад ей просто показалась.
Шеф полиции выбрался из машины и вытащил оттуда огромное разлапистое растение в горшке. Не спеша он пересек двор, задержался, чтобы полюбоваться фонтаном, и через минуту Линдсей услышала его шаги на лестнице.
Войдя, он поставил горшок с цветком на стол.
— Что это такое? — недоуменно спросила Линдсей.
— Это юкка, которую моя жена давно вам обещала. Точнее, якобы обещала. Легенда такова: я должен был завезти вам цветок по пути в кафе. Безобразие — заставляют человека делать такие круги в выходной день! — Несмотря на шутливость слов, тон его был предельно серьезен. — Простите, что задержался. Бригада из лаборатории уже выехала, и всех полицейских, кого было возможно, я тоже вызвал. Вы сказали, что есть записка.
Гибб указал на стол, где лежал листок.
— Правда, ее уже многие держали в руках, так что вряд ли это поможет.
— Да, у нас в городе такое случается не часто, — ответил полицейский. — Так что неудивительно, что об отпечатках пальцев забывают. Но, может быть, все-таки удастся что-нибудь выявить. Заодно сравним буквы с нашими газетами и журналами и выясним, откуда они были вырезаны. — Он осторожно положил листок в пакет. Потом посмотрел на Линдсей и Гибба. — Вы давно в разводе?
— А это тут при чем? — спросила Линдсей.
— Девять лет, — сказал Гибб.
— У вас не было серьезных разногласий при разводе?
Линдсей удивленно сказала:
— Нет, конечно. И у Гибба нет никаких причин похищать Бипа, если вы это имеете в виду…
— А может быть, я подозреваю, что вы спрятали его, — с улыбкой сказал шеф. — Не похоже, конечно, но в таких случаях надо предусматривать все варианты — особенно если родители расстались.
Линдсей так и пылала от гнева. Так вот зачем Гибб обследовал квартиру — чтобы убедиться, что она не спрятала где-нибудь здесь собственного сына?
— Давайте прекратим эти глупости и займемся поисками моего сына!
— Успокойся, Линдсей. — Гибб положил ей руку на плечо. — У нас не было никаких разногласий, шеф. И у нас с Линдсей алиби на сегодняшний вечер — мы оба находились на вечеринке. Мне кажется, следует подумать, кто мог похитить ребенка.
Полицейский ничего не сказал, но его блестящие глаза пристально оглядели сначала Гибба, а потом Линдсей.
— И какие у вас есть мысли на этот счет? Кого вы подозреваете?
— Я могу назвать нескольких работников на фабрике, — сказал Гибб.
— Хорошо, сделайте список. Мы начнем обследовать прилегающую местность, как только соберется достаточно людей. Нам предстоит проделать все как можно тише, чтобы не возбуждать лишних подозрений. — Подумав, он добавил:
— Может быть, придется сделать вид, что кто-нибудь из видных лиц города потерял бумажник с важными документами.
— Мы понимаем, — ответил Гибб.
— Как только вы вместе составите список, я начну проверять всех, кто там будет, — выяснять, где они находились во время похищения. Во что был одет ребенок, Линдсей?
Она закрыла глаза, стараясь представить себе Бипа, каким видела его перед уходом.
— В голубые джинсы и черный свитер со школьной эмблемой на груди. У меня есть фотография, если это может помочь.
— Конечно, может, — кивнул полицейский. — А почему записка адресована вам, Гибб, как вы думаете?
— Вероятно, ожидают, что я заплачу, чтобы получить назад моего сына.
У Линдсей подкосились колени, и, если бы твердая рука Гибба не поддержала ее, она непременно рухнула бы на пол. Полицейский хотел усадить ее на стул, но Линдсей воспротивилась.
— Я не собираюсь терять сознание, — сказала она. — Сейчас принесу фотографию.
Тогда они ее отпустили. Она отыскала пару последних фотоснимков Бипа и фотографию в школьной форме.
Нет, не последних, сурово поправила она себя. Недавних. У Бипа вся жизнь еще впереди; она не позволит, чтобы было иначе.
Шеф полиции взял фотографии и записку и ушел.
Гибб стоял у кухонного окна, глядя во двор. Он словно забыл о существовании Линдсей. Некоторое время она смотрела на него, потом на цыпочках вышла.
Он не обернулся, но его голос, мягкий и ровный, заставил ее остановиться и замереть на месте:
— Если верить данным на стене в комнате Бипа, он родился через восемь месяцев после моего ухода.
Линдсей передернула плечами.
— Расспроси местных сплетниц. Они обязательно расскажут, что у меня был роман и поэтому я захотела развестись с тобой.
— Нет. Может быть, после, но ты ни с кем не путалась за моей спиной. Я знал бы об этом. — Его голос звучал ровно и бесстрастно. — Зачем ты лгала мне, Линдсей? Почему сказала, что он не мой сын?
Она помолчала, потом решила больше не лгать. Ответить честно:
— Потому что он был тебе не нужен. Ты никогда его не хотел.
Он обернулся к ней, расправил плечи, словно готовясь к удару:
— Да, верно — не хотел. И не скрывал этого. Но ты не верила мне, не так ли? Ты нарочно пошла против моих желаний и забеременела, хотя знала, что я не хочу ребенка.
— Множество людей думают, что они не хотят детей, Гибб, и только потом обнаруживают, что появление ребенка приносит в жизнь счастье. Я надеялась, что ты тоже переменишь свое мнение.
— Мы же договаривались, Линдсей, что ты будешь принимать таблетки, а ты нарочно не стала их пить, чтобы забеременеть.
Линдсей только безнадежно махнула рукой.
— Я вовсе не старалась все так хитро рассчитать, как ты говоришь.
— В таком случае как ты это назовешь?
— Какая теперь разница? Бип уже часть этого мира, хотел ты когда-то этого или нет. И теперь он в опасности. Вот все, что меня волнует.
Внизу хлопнула дверь, и Бен Арментраут, перешагивая через две ступеньки сразу, поднялся в квартиру.
— Линдсей! — крикнул он из холла. — О, девочка моя…
