Любовь Дикого (СИ) - Ангелос Валерия (читать книги без сокращений TXT, FB2) 📗
Когда злится, еще вкуснее пахнет.
– Пойдем, – говорю.
– Нет!
– Что – нет? – скалюсь. – Все равно тебя заберу.
– Мне домой нужно, – бросает, рукой дергает. – К родителям. Сегодня отмечаем, поэтому…
– Ты на выходных с родителями отмечаешь.
Глаза у нее распахиваются. Но это ненадолго. Потом выражение меняется. Она быстро понимает, что от меня нихуя не скрыть.
– На даче, – продолжаю. – Шашлыки.
Губы поджимает.
Недовольная, пиздец. И как увидела меня вообще сразу стала дерганная. Не улыбается, не светится.
Надо это исправлять.
– Вместе к твоим родителям поедем, – говорю.
– Ну нет, – выдает. – Хватит.
Подталкиваю ее к своей машине. Мягко. Собираюсь еще раз спокойно объяснить, что нихуя она от меня не сбежит, особенно в такой день.
– Вы что себе позволяете? – доносится сбоку.
Перехватываю взгляд Кати. В сторону. Встревоженный. Взволнованный. И то, как губы ее подрагивают тоже замечаю.
– Отпустите Екатерину Олеговну, – голос звучит громче.
Поворачиваюсь.
Чего, блядь?
– Руки от нее уберите, – твердо заявляет уебан.
Очкарик какой-то. В руках коробку держит. Большую, перевязанную бантом. И букет. Еще один, сука, букет.
На Катю снова смотрю.
Знает его. Сразу понятно было. И по ходу хорошо знает. Раз волнуется, прямо переживает за этого охуевшего долбоеба.
– Ты вообще кто? – оскаливаюсь.
– Руки уберите, – повторяет он. – Вы не видите, что ей больно?
Ладно.
Руки и правда стоит убрать. Не могу же я и Катю держать, и этого очкарика пиздить. Откуда этот ущербный взялся?
Очкарик шагает вперед.
Ну пиздануться.
Будто закрыть Катю собой хочет. Он реально такой тупой? Или просто в конец охеревший?
– Ты кто? – бросаю опять.
– Это вы кто, чтобы так с ней обращаться? – прикладывает.
– Кто надо! – рявкаю.
А может он не такой уж и ущербный. Ростом как я. Крепкий. Вот поэтому и не мешает ему ребра пересчитать. Зубы, блять, подправить.
– Вот, – вдруг говорит Катя. – Это на заднее сиденье положи.
Букеты мне свои передает.
Беру.
– Костя, спасибо, что помогли, – теперь она к очкарику обращается. – Сама бы я все это не донесла.
Костя, значит.
Костик, блядь.
– Екатерина, вы…
– Демьян, откроешь машину?
Открываю, конечно.
Катя показывает очкарику, куда все уложить, а после будто невзначай встает между нами. И хер тут дернешься. Сам как долбоеб наблюдаю за ее прощаниями с этим уебком.
– Вы напишите, как доберетесь, – говорит он.
Оборзел сучара.
– Конечно, – кивает Катя. – Помню, мне и отчет для вас нужно отправить. Как только придут документы, все перешлю.
– Это можно завтра. Сегодня у вас праздник. Отдыхайте.
Воркуют.
Охуенная, блять, картина. Пока я дерьмо разгребаю, Катя в новой компании по полной освоилась. Пора этому Константину… на повышение. В другой отдел. А лучше – город. Нахуй отсюда, короче.
– Нет, Демьян, – говорит Катя.
Захлопывает дверцу. Смотрит на меня. Очень серьезно смотрит. Внушительно.
Мы с ней в тачке, а очкарик так и торчит на парковке. Наблюдает. Не торопится сваливать. Мобилу достал. Базарит с кем-то.
– Нет? – вылетает мрачно.
– Ты меня понял.
Завожу двигатель.
Понял, блядь. Оберегать этого очкастого долбоеба надо. Вдруг с ним чего произойдет, меня сразу пиздец ждет. Первый на подозрение. Но что хуевого в повышении?
Вот пусть долбоеб и уебывает отсюда. Заграницу. Круто же, престижно.
– Не трогай его, Демьян.
И так изнутри раздирает, а Катя еще и добавляет.
– Да понял я, – бросаю. – Все понял.
– Ну раз понял, то больше не позорь меня.
– Чего? – кривлюсь. – Это чем я тебя опозорил?
Шумно выдыхает. Руками себя обнимает. Вижу, как ее пальцы мелко подрагивают. На меня Катя больше не смотрит. Изучает дорогу.
– Говори, – выдаю. – Чем?
– А ты сам подумай, – выпаливает и поворачивается.
Глазами обжигает.
Ядовитая такая. И хрупкая. Ранимая. Замечаю, как ладонью по плечу проходится, нервно растирает пальцами. По тому плечу, которое я сжимал.
– Ты же все понимаешь, – прибавляет Катя. – Вот и пойми, как твое поведение выглядит со стороны.
– А что не так? – скалюсь. – Мешаю тебе блядовать?
Она молчит. Но ее взгляда хватает.
Опять как дебил обтекаю.
Перебрал, знаю. Но так довела же. Ну сучка. Все нервы вымотала. Не бывает с ней, чтобы спокойно.
– Нравится тебе этот…
Сука. Блядь. Уебать бы его на хер.
– …Костя?
– Мы работаем вместе, – отвечает ровно.
– И?
– Он мой коллега.
Похуй.
Было время, и мы вместе работали. Коллеги, блять. Этот ебаный Константин явно на одной работе не тормознет.
Да и кто тормознул бы?
Когда она рядом. Такая.
Блузка эта. Вся грудь напоказ. Да, выреза нет. Ничего не видно. Но ткань обтягивает. И Катя дышит. Так дышит сейчас, что все ходуном ходит.
Руль стискиваю. Под пальцами поскрипывает.
Клинит меня. Пиздец, клинит. Сам не знаю, как объяснить. Она одетая тут сидит, а все равно, что голая. Мозг взрывает.
И не только мозг.
Хуй раздирает от прилива крови. Яйца печет. Злоба душит. И выебать эту сучку хочу, прямо в машине разложить, оттрахать. И зацеловать ее тянет, заласкать, чтобы она застонала, поплыла, отключила свой ебучий контроль нахуй.
– Демьян?
– Что? – рычу.
– Куда ты меня везешь?
Заметила, что не к ней домой едем. В другой район. А нечего нам к ней ехать. Там Наталья эта. Только завтра ее квартира будет готова.
Тот упырь мне каждый день отчеты направляет по ремонту.
– Куда? – повторяет Катя и хмурится.
– Поздравлять буду.
Она молчит, но всем своим видом показывает, что никаких поздравлений от меня ей не требуется.
И я только одно должен сделать – свалить нахер из ее жизни.
Но у меня совсем другие планы.
Поглядываю на дорогу. В зеркало заднего вида. А потом взгляд сам цепляется за ту долбанную коробку на заднем сиденье, за гребаные букеты.
Умом понимаю. Нормально это, когда на работе поздравляют. Умом, блять. Но штормит же сука по полной. Коротит прямо.
– Вижу, напоздравлялась уже, – сквозь зубы цежу. – От всех подарки собрала.
По коленям ее прохожусь. Прикрытым. Пока только глазами. Но ладони аж обпекает от тяги.
– Теперь моя очередь, Катя.
27
Катя молчит всю дорогу. Как может, так и отстраняется от меня. Вся на своих мыслях сосредоточена.
Ну и ладно. Куда нам теперь торопиться? Еще разговорю. Ох как я ее разговорю. Отметить же надо. До утра праздновать будем. Клянусь, блять.
Заезжаю во двор. Глушу двигатель.
Она по сторонам смотрит. Хмурая. Взвинченная. Не нравится, да? Ну мне, сука, тут тоже дохуя чего не нравится. Костик этот ебаный. Подарки чужие. Цветы. И даже ее наряд сегодняшний. Прическа. Хотя нет, нравится. Охуеть как. Только не должна она так перед другими светиться. Для меня все. Только для меня. Моя она.
Выхожу из тачки. Дверцу ей открываю.
– Пойдем.
Губы поджимает. Напрягается сильнее. Но идет за мной.
Заходим в подъезд, проходим через холл. К лифту. Когда створки смыкаются, она прямо плечами передергивает.
– Замерзла? – спрашиваю.
– Нет.
А пальто поправляет, плотнее запахивает. Из офиса нараспашку вышла. Но как в тачке моей оказалась, так и закрылась под горло.
– Одета легко, – говорю.
– Нормально одета.
Где здесь на хер “нормально”? Блузка эта блядская. Юбка. И вроде прилично все на вид. Только нихуя. Тянет к ней пиздец. Магнитом. Аж слюной исхожу. Как сопливый дебил каждый ее жест взглядом ловлю.
Кабина тормозит.
Выходим.
– Проходи.
Открываю ей дверь. Хочу, чтобы зашла в мою квартиру первой. Пускай осваивается. Она здесь надолго. Просто еще не поняла.
Защелкиваю замок.
