Его любимая девочка (СИ) - Серж Олли (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT, FB2) 📗
- Давай куртку, - протягиваю руку.
Стягивая с рукавов, подаёт.
- У тебя очень красиво, - оживает Алиса, наконец. - Так и не скажешь, что здесь двое мужчин живет.
- Это мама, - провожу пальцами по рельефной штукатурке. - Весь дизайн дома - ее. Она была художницей. Пошли, покажу кое-что…
Беру Алису за руку и веду через коридор к лестнице наверх.
- На первом этаже ничего интересного нет. Кухня, кладовки, спортзал и гостиная. На втором - спальни…
-Хм… - хмурится моя девочка и напрягается.
- В спальни мы не пойдём, - обещаю ей. - Хочу тебя с мамой познакомить, - улыбаюсь.
Поднимаемся по лестнице, и вдруг на самой верхней ступеньке Алиса замирает.
- Пойдём, - тяну ее, - не бойся.
- А вдруг я ей не понравлюсь, - вдруг на полном серьезе выдаёт Алиса.
- Алис… - хмурясь, хочу сказать, что это глупость, и ну совсем не смешно. Но заглянув ей в глаза, понимаю, что не шутит.
- Понравишься, - обещаю, сжимая ее пальцы крепче. - Мама всегда и во всем меня поддерживала. Даже если я ошибался…
Мягкие ковры глушат наши шаги. Открываю мастерскую и пропускаю Алису вперёд. Слежу взглядом, как она обходит комнату, осторожно скользя пальцами по пустым мольбертам, поправляет кисти в стаканах и останавливается возле большой картины в подрамнике, стоящей на полу.
У меня перехватывает горло и начинает кружится голова. Сознание раздваивается. Мне кажется, что маковое поле на картине начинает светиться мягким золотым светом. Нет, это, конечно, блик от окна, но все же…
- Мне кажется она не закончена, - вдруг говорит Алиса. - Не хватает дождя. И вот здесь, - показывает ладошкой на угол картины со сгустившимися тучами, - должно проглядывать солнце…
Бух! Бух! Бух!
Прикладываю руку к груди и съезжаю по дверном косяку вниз на корточки. Во рту пересыхает. ТАК НЕ БЫВАЕТ!
Но и знать Алиса не могла…
- Арс? - оборачивается она. - Господи, что случилось? - кидается ко мне и оседает рядом. - Тебе плохо? Обморок, тошнит? Если так тяжело, то давай просто выйдем!
Мотаю головой, беря ее лицо в ладони. Целую в лоб. Застывает.
- Ты меня пугаешь…
- Это ты меня пугаешь, - усмехаюсь и, выдохнув, объясняю, - Мама не успела дорисовать эту картину, но я знаю, что на ней должно быть. Мы в Крыму отдыхали. Я мелкий ещё был. Машина заглохла прямо возле поля макового. Пока отец под капотом ковырялся, мы с мамой гуляли. Алис, - хрипнет мой голос. - Там действительно дождь шёл и солнце светило… Все, как ты показала.
- Арс, это не мистика, - Алиса мягко улыбается и трется щекой о мою руку. - Я просто тоже немного рисую. Школу художественную закончила. Там цвета так подобраны и переходы, что сложно не догадаться. А ещё работы мамы есть?
- Да, - киваю, - конечно. Самые масштабные ее друзья в галерее выставили Московской и себе забрали. Несколько по дому висит. Четыре мои любимые здесь в шкафу. Там, кстати, я маленький есть.
- Покажи, - загораются глаза Алисы. - Я хочу видеть тебя ее глазами.
- Хорошо… - поднимаюсь и иду к шкафу, чувствуя ещё легкий тремор рук и коленей.
Достаю из шкафа коробку и сдергиваю с подрамника прозрачную плёнку.
- Ну вот, - разворачиваю картину красочным слоем, где изображён мальчуган семи лет, к Алисе. - Похож?
Она внимательно рассматривает.
- Почти, - кивает. - Только щеки куда-то делись и волосы виться перестали. Ты куда дел эти шикарные кудри, я тебя спрашиваю? - шутливо повышает голос. - Как на твоей голове появилось это «обычное безобразие под насадку»?
- А… это, - проводя по затылку рукой, смеюсь. - В лагере детском нас всех обрили на голо. Мы так сами захотели. Было зверски жаркое лето. И волосы больше не выросли, - развожу руками, возвращая картину на ярус в шкаф.
- Ой, а это что такое? - удивленно спрашивает Алиса, указывая на широкий рулон обоев.
- Это… - задумчиво достаю его из шкафа.
Буквально пару секунд мне требуется, чтобы принять решение и словить новый приступ тахикардии.
Я хочу всего этого с ней! Господи, она ещё и рисует! Кажется, надо сказать: «спасибо, мам…».
- Сейчас покажу! Поможешь? - уношу рулон к свободной стене возле окна.
- А что нужно делать? - интересуясь, Алиса идёт следом.
- Видишь, - указываю на две распорки под потолком. Туда вешается и натягивается рулон, чтобы не испачкать стену. Можно, конечно, обычную бумагу, но обои плотнее. Дальше натягивается холст, а над ним вешаются воздушные шары с краской.
- Подожди, и что дальше? - улыбается Алиса.
- А дальше берём дротики, кидаем в шары и получается шедевр, - переминаюсь с ноги на ногу, словив волну смущения от своего порыва. - Можем попробовать… Если хочешь, конечно.
- Хочу, - опускает глаза Алиса и облизывает губы.
Порывисто вжимаюсь в них поцелуем и, тяжело дыша, отстраняюсь. Ух… Держите меня семеро…
- Только, мы же, вроде, сюда за другим пришли, - хитренько прищуриваются она.
- Сейчас шары закажем и обед. А пока будут везти, поработаем, - предлагаю ей.
- Годится, - кивает. - Только… Хм… - смущается. - Твой папа не будет против гостей?
- Папа… - усмехаюсь, беря Алису за руку. - А папа уехал знакомится с родителями невесты в Коломну. Вернутся только только завтра.
- Я так понимаю, что ты не в восторге от этого факта, - подмечает она мое настроение, выходя из мастерской.
Не желая давать ответ на этот вопрос, прохожу коридор. Спускаюсь по лестнице и делаю вид, что очень сосредоточен на приложении доставки в телефоне.
- Все заказал, - оборачиваясь, бодро говорю Алисе. - Через час привезут.
- Арс? - она дёргает бровью и складывает руки на груди. - Тебе не нравится новая жена отца?
- Нравится-не нравится, - пожимаю плечами, - какая разница? Уже ребёнка заделали? Так что, обмену и возврату не подлежит. Лишь бы меня не трогали.
- Ты же можешь просто переехать и не жить с ними, - предлагает Алиса.
- Да точно! - рявкаю, оскаливаясь. - И дать им сделать из мастерской детскую, а дом переделать в пластиковое уродство?
Чувствуя, что душевный баланс вот-вот собирается сорваться к чертям, резко разворачиваюсь и иду в сторону кухни.
Нет, ну вот нафига она эти вопросы задавать начала? А?
Понимая, что веду себя некрасиво и уж совсем негостеприимно, замираю на пороге кухни и оглядываюсь на Алису, которая так и осталась стоять возле лестницы.
- Чай, кофе, какао? - говорю примиряюще.
- Какао… - сдержано отвечает она и все-таки начинает движение в мою сторону.
Гордячка. Но, наверное, со мной так и надо. Иначе я по-любому начинаю борзеть.
Ставлю две кружки молока в микроволновку и достаю из верхнего шкафа две упаковки маршмеллоу. Одну выбрасываю сразу, потому что закончился срок годности, а вторую вскрываю.
- Я выбрала непопулярный в этом доме напиток, - улыбается Алиса стреляя глазами по открытому шкафчику.
Три крепких «Кении», упаковки с чаем от белого до фруктового, сиропы, ликеры и всего одна упаковка обычного детского Несквика. Закрытого.
- Да уж, - качаю головой и на всякий случай переворачиваю банку, проверяя срок годности и здесь.
Заметив мой манёвр, Алиса начинает хохотать.
- Ладно, - смеюсь с ней вместе. - Зато с молочкой в нашем доме проблем нет.
- Это радует, - хмыкает она.
Все-таки приготовив какао, мы забираем кружки и уносим их в гостиную. Располагаемся на диване, обкладываемся папками, действуя с переводами договоров уже по отработанной схеме.
Вместо обещанного часа доставка приезжает почти через два. Не отвлекаясь от работы, мы съедаем по коробке китайской лапши и решаем сделать перерыв только тогда, когда на улице становится очевидно темно.
Поднявшись в мастерскую, мы с Алисой наполняем краской шары, надуваем их, а потом развешиваем на леску поверх установленного и укреплённого холста.
- Хочешь первой? - хитро прищуриваясь, подаю ей дротик.
- Нет, - мотает головой, - давай ты. Я боюсь.
- Ну ладно… Какой? Выбирай! - немного красуясь, закрываю один глаз и прицеливаюсь.
