Тонкая темная линия - Хоуг (Хоаг) Тэми (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗
Фуркейд нагнулся слишком низко, и Анни смогла разглядеть в его глазах каждый прожитый год, всю тяжесть, взваленную им на плечи. Его большой палец прикоснулся к ее губам. Анни дернулась и отвернулась, вдруг занервничав.
– Так из-за чего у тебя зуб на Дюваля Маркота? – спросила она, вставая со стула и проходя к другому концу стола.
– Это личное, – ответил Фуркейд, садясь на ее место.
– Но ты чуть не выболтал все несколько минут назад.
– Тогда я думал, что ты в этом замешана.
– Следовательно, я признана невиновной?
– Пока да. – Его внимание привлекли разбросанные по столу бумаги. – Это еще что такое?
– Мои записи по делу об убийстве Памелы Бишон. – Анни медленно подошла к нему. – Почему ты решил, что Маркот мог быть в этом замешан? Есть какая-то связь с фирмой по продаже недвижимости, принадлежавшей Памеле Бишон?
– Пока подобных связей мы не нашли, – ответил Ник, просматривая собранный Анни материал. – Зачем ты это делаешь?
– Потому что меня волнует это дело. Я хочу увидеть, как убийцу Памелы накажут по закону. Я верила, что так и будет – до этой среды. Мне нелегко в этом признаваться, но я верила в твои способности. А теперь, когда расследованием занимается Стоукс, я не уверена, что Памела дождется торжества справедливости.
– Ты не доверяешь Стоуксу?
– Я не знаю, хватит ли у него способностей, чтобы раскрутить это дело. И не уверена, что он сможет их применить, если они у него есть. Теперь ты говоришь мне, что, с твоей точки зрения, это Чез тебя накрутил. Зачем ему это делать?
– Деньги. Отличный мотив.
– А кто еще из участников этого дела, кроме Ренара и Кадроу, был бы рад твоему падению?
Фуркейд промолчал, но имя крутилось у него в голове словно назойливое насекомое. Дюваль Маркот. Человек, разрушивший его жизнь.
Анни подошла к шкафчику.
– Мне необходимо выпить кофе, – призналась она так спокойно, словно этот мужчина не ворвался в ее дом и не угрожал ей ее же собственным револьвером. Но когда она открывала кран, пуская воду, руки у нее дрожали. Глубоко вздохнув, Анни потянулась за банкой с кофе и отвинтила крышку.
– Так что же ты собираешься делать, Туанетга?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты хочешь добиться справедливости, но не веришь, что Стоукс найдет преступника. Если я подойду чуть ближе к Ренару, меня снова отправят за решетку. Что ты будешь делать?
– А что я могу? – ответила она вопросом на вопрос. – Я всего лишь помощник шерифа. А последние дни они даже не говорят со мной по рации.
– Ты и так уже работала над делом в одиночку.
– Я следила за ходом расследования, – уточнила Анни.
– Ты хотела в этом участвовать. Ты хочешь стать детективом, девочка, так прояви инициативу. Ты и так уже получила по носу за то, что сунула его не туда, куда следует. Но будь упрямой.
– Такого размера упрямства будет достаточно? – Анни повернулась к нему, держа в руке пятидюймовый девятимиллиметровый «курц бэк-ап», дослала патрон в патронник и твердой рукой прицелилась в грудь Фуркейду. – Этот малыш живет у меня в банке для кофе. Проверь, блефую ли я, если хочешь. Никто не удивится, когда услышит, что я пристрелила тебя как собаку, когда ты вломился в мой дом.
Анни ожидала увидеть ярость или хотя бы недовольство, но никак не ожидала, что Ник громко захохочет.
– Вот это да, Туанетта! Вот умница! Именно об этом я тебе и толковал. Инициатива, творческий подход и стальные нервы. – Фуркейд встал и двинулся к ней. – Ты чересчур дерзкая.
– Точно. И я собираюсь всадить тебе пулю в грудь. Стой, где стоишь.
На этот раз он сразу повиновался, оценив небольшое расстояние, отделяющее его от ствола револьвера.
– Ты на меня злишься.
– Это слишком мягко сказано. Все в департаменте обращаются со мной словно с прокаженной, и все из-за тебя. Ты нарушил закон, а меня за это наказывают. Потом ты врываешься в мой дом и… терроризируешь меня.
– Ты со всем справишься, если будешь работать со мной, – довольно резко парировал Фуркейд.
– Работать с тобой? Да я с тобой в одной комнате быть не хочу!
– А вот это…
Одно неуловимое движение, и он схватил ее руку с револьвером и завел в сторону и вверх. Пули прочертили линию точек на потолке, дождем посыпалась штукатурка. Без особых усилий Ник отобрал у Анни револьвер и одной рукой крепко прижал ее к себе, заломив ей руки за спину.
– …ложь, – закончил он свою фразу. Фуркейд резко отпустил ее, вернулся к столу и снова, принялся просматривать записи и вырезки.
– Я могу помочь тебе, Туанетта. Мы стремимся к одной цели, ты и я.
– Десять минут назад ты считал, что я участвую в заговоре против тебя.
Фуркейд напомнил себе, что он до сих пор так и не узнал, как обстоят дела на самом деле. Но эта девица не стала бы тратить время на дело об убийстве Памелы Бишон, если бы ее не интересовала поимка преступника.
– Я хочу довести расследование до конца, – объявил Фуркейд. – Маркусу Ренару место в аду. Если ты хочешь добиться справедливости для Памелы Бишон и ее дочери, будешь работать со мной. У меня в десять раз больше материала, чем тебе удалось собрать в одиночку.
Анни подумала, что именно этого она и хотела – работать с Фуркейдом, получить доступ к делу, попытаться найти убийцу. Но Фуркейд – человек слишком непредсказуемый, слишком сложный.
– Почему именно я? – поинтересовалась она. – Ты должен ненавидеть меня больше, чем все остальные.
– Только в том случае, если ты меня продала.
– Я этого не делала, но…
– Тогда я не могу тебя ненавидеть, – просто ответил Ник. – Если ты меня не продавала, то, следовательно, действовала в согласии со своими принципами и этими чертовыми обстоятельствами. За это я не могу тебя ненавидеть, могу только уважать.
– Ты очень странный человек, Фуркейд.
Он приложил руку к груди.
– Я единственный в своем роде, Туанетта, поверь на слово.
Ник положил «курц» на стол и снова подошел к ней. Он был абсолютно серьезен.
– Я не хочу отдавать это дело, – заявил Ник. – Ренар должен заплатить за то, что сделал. Если я не доверяю Стоуксу, значит, с ним я работать не могу. Остаешься ты. Хочешь исполнить свой долг, работай со мной. За сим…
Он склонил голову, и у Анни перехватило дыхание. От ожидания у нее свело мускулы. Ее губы слегка приоткрылись, будто она собиралась сказать «нет». Ник приложил два пальца ко лбу, отдавая честь, развернулся и вышел из квартиры, растворившись в темноте ночи.
Время шло, а Анни все стояла посреди кухни. Наконец она вышла на площадку, но Фуркейд уже уехал. Ее окружали только обычные ночные звуки – вскрик жертвы хищной птицы, всплеск воды, словно кто-то выбрался на поверхность и снова нырнул.
Анни долго всматривалась в темноту. Ее мучили соблазны, сомнения и страх. Она вспоминала слова Фуркейда, сказанные тогда в баре: «Держись подальше от этих теней, Туанетта… Иначе они высосут из тебя жизнь». Фуркейд и сам был полон теней, странных переходов от кромешной тьмы к яркому свету. Глубокое спокойствие и яростная энергия. Жестокий, он все-таки был человеком принципов. Анни не знала, что делать с его предложением. У нее появилось ощущение, что если она примет его вызов, то ее жизнь пойдет наперекосяк. Этого ли она хотела?
Анни казалось, что она стоит на пороге другого измерения и чьи-то глаза наблюдают за ней оттуда, пытаясь угадать, каким будет ее следующий шаг.
Наконец она ушла в дом, даже не подозревая, что за ней на самом деле следили.
«Я чувствую приближение безумия, и мне становится трудно дышать. Еще ничего не закончено, и я не знаю, наступит ли когда-нибудь конец.
Действия одного человека порождают действия другого, и так без конца, словно волны набегают на берег.
Я знаю, что волна подступит и унесет меня. Я даже представляю этот кровавый прилив. Я ощущаю вкус крови во рту. Я вижу следующую жертву. Кровавая волна уже коснулась ее ног».
