Неравный брак (СИ) - Сандер-Лин Галлея (полная версия книги TXT) 📗
А вечером нагрянули Дроновы, которым, как оказалось, Пашка не успел рассказать о расставании, зато родители Ники очень даже постарались донести сию благую весть. Ой, сколько было ахов и охов, на всю жизнь хватит.
— Ника, доченька, как же так? — причитала тётя Оля. — Как же он без тебя?
— Пашка что-то натворил? Ты говори, не стесняйся, я ему, кобелине, уши-то начищу… — дядя Дима был настроен воинственно. — Говорил же оболтусу, такую, как Ника, никогда не найдёшь, береги её…
Веронике было больно смотреть в их родные лица. А ещё было жаль, что не может их успокоить и сказать, что всё хорошо. Нет, не хорошо, да и никогда не было. Но ещё больнее было смотреть на мать и отца, который как-то разом постарел и осунулся. Ну в самом деле, это у неё сейчас сердце трещит по швам, почему же они переживают куда сильнее? Ксюша больше ничего не говорила, только смотрела волком.
От всего этого у Ники разболелась голова, и она ушла в свою комнату. Полежала немного, стало легче, а потом позвонил Паша.
— Мои ещё у тебя?
— Да, с родителями в гостиной.
Парень вздохнул:
— Ты прости. Я пытался их остановить, но ты же знаешь, что это практически невозможно, если они что-то вобьют себе в голову.
— Да, знаю, — вздохнула и она, — мои такие же.
Они помолчали.
— Паш, ещё раз тебя поздравляю! Ты и правда заслужил это повышение. Я уверена, что у тебя всё получится, — сказала Вероника совершенно искренне.
— Зачем мне это повышение, если рядом не будет тебя? — голос Дронова стал напряжённым.
— Каждый из нас должен стать самостоятельным. И тогда… кто знает, вдруг я тоже заслужу повышение?! Заслужу, Паш, а не буду бесплатным приложением принеси-подай к такому важному и нужному тебе. Я больше не могу оставаться твоей тенью.
— Когда это ты стала карьеристкой? — усмехнулся несостоявшийся муж.
— А я и не стала, — возразила она. — Карьеристы забывают обо всём, кроме карьеры, и жертвуют всем ради неё. А я просто хочу нормальной и гармоничной жизни. Только тогда, когда буду стоять на своих ногах, я смогу стать кому-нибудь настоящей опорой и поддержкой. Лишь союз двух самодостаточных личностей может быть действительно крепким и долговечным.
— Я бы очень хотел узнать, кто или что так на тебя повлияло.
— Лучше расскажи, что произошло тогда в номере, — задала Вероника вопрос, который уже давно жёг ей губы.
Паша какое-то время дышал в трубку, а потом признался:
— Если вкратце, то, как я и говорил, произошло недоразумение. Когда мы гуляли по Солнечному, ты ведь сама предложила Славе с кем-нибудь познакомиться, чтобы он от нас отстал. Ну вот, я провёл тебя в номер, спустился в ресторанчик за Ковалевским и увидел Вику. Слово за слово, она пошла на контакт, согласилась встретиться, но, как оказалось, клюнула на меня, провалив мой план сбагрить в её ручки Славку. А ты не дала мне ничего объяснить и ушла с ним!
Теперь в голосе благоверного звучали обвиняющие нотки. А ещё он действительно был расстроен, это чувствовалось.
— Паш, я слишком часто видела тебя в объятиях других женщин, поэтому ты как минимум должен понять, что я ощутила в тот момент, когда Вика стала вешаться на моего не просто коллегу, а уже почти мужа, — Ника старалась говорить твёрдо, но голос всё же дрогнул от неприятных воспоминаний. — Знаешь, в этот раз было совсем не так, как раньше. Я думала, у меня сердце разорвётся, потому что подпустила тебя слишком близко.
— Ник…
— Пожалуйста, не говори сейчас ничего, хорошо? — перебила она. — Возможно, даже к лучшему, что Слава поступил так, как поступил, и не дал мне наделать и наговорить глупостей. Хотя он потом получил от меня в челюсть. Может, тебя этот факт порадует и немного успокоит?
— Ого, — хмыкнул Паша. — Ты с ним не церемонилась. Я думал, что только губу прокусила, а ты, оказывается, боевая девочка.
— Ещё какая, привыкайте оба, — с напускной строгостью ответила Ника и услышала стук в дверь. — Прости, ко мне кто-то пожаловал. Отключаюсь.
— Хорошо, до завтра.
Вероника отложила телефон и быстро вытерла слёзы, которые появились в уголках глаз. Всё-таки беседовать с бывшей любовью всей своей жизни было ещё тяжело. Паша говорил правду, она это по голосу поняла, но вернуть всё вспять не могла. Как пелось в одной из арий «Призрака оперы»: «Сделан шаг, возврата нет».
— Да, кто там? — как можно спокойнее спросила Ника.
— Это папа.
Х-хух, папа не мама, забрасывать обвинениями не начнёт, но глянет так, что жить не захочется.
И правда глянул. Какой-то весь потерянный, разбитый. Один его вид укорял куда больше, чем сотня маминых слов.
— Я много говорить не привык, ты знаешь, — он тяжело опустился на стул. — Скажи, ты уверена, что поступаешь правильно?
— Уверена, пап, — Ника села на кровати. — Прости, если разочаровала.
— Скажу тебе как мужчина: каким бы он ни был и как бы все эти годы себя ни вёл, Паша тебя любит.
— Что же он ни разу об этом не сказал? — резонно спросила она. — Даже сейчас.
— Видимо, на то есть причины, — пожал плечами он. — У мужчин свои тараканы в голове. Я твоей матери признался уже после свадьбы.
— Как так? — заинтересовалась Вероника.
— А вот так, — на лице отца появилась тень улыбки. — Между нами слова были лишними. Сначала предложил встречаться, потом пожениться, а уже на утро после церемонии сказал, как сильно её люблю. Она, хоть и болтушка, но ничего не требовала, просто сердцем своим женским чувствовала. Думаю, и ты почувствуешь, когда придёт время. Значит, пока не к спеху.
— Папочка, ты у меня такой понимающий! — Ника соскочила с кровати и поцеловала его в щёку. — Всё будет хорошо. Я не собираюсь быть затворницей и обязательно выйду замуж, а вы понянчите внуков. Просто на это нужно время, нельзя всё делать в такой спешке.
— Да, время…
— Пап, всё хорошо? — забеспокоилась она. — Ты как-то совсем побледнел.
— Всё нормально, — успокоил он и крепко пожал её руки. — Что со мной станется?! Возраст есть возраст, а так… Просто мы все так долго этого ждали, и ты, кстати, в первую очередь. Мама расстроилась…
Вероника села на пол у ног отца и положила голову ему на колени, как часто делала в детстве.
— Понимаешь, я не чувствовала, что это моё решение, — попыталась объяснить она. — Меня будто силой пытались выдать замуж. Этот как насильно запихивать в рот любимую конфету. Да, она любимая, но тогда, когда я сама с наслаждением её ем, а не когда меня практически заставляют. Слишком быстро и спонтанно прошло сватовство. Тому есть причина?
— Так повышение у Паши. Не захотел без тебя ехать, а время на подготовку ограничено.
— Да знаю, знаю, но от этого не легче…
— Заметь, случайные барышни так и остались случайными, а тебя с собой позвал, потому что дорожит. Нагулялся, понял, что для него важно, — отец мягко гладил Нику по голове. — Я, конечно, эту его ветреность не одобряю. У меня твоя мама была первой и единственной, как и я у неё, так-то. Но мне Паша как мужчина обещал, что после свадьбы верным будет.
— Мне тоже. Но пап… Можете считать меня глупой, однако после всего… я боюсь ему верить. Наверное, я не права, возможно, обидела его своим недоверием, но… Да и скрывает он что-то, нутром чую.
Рука отца дрогнула:
— И что же? Думаешь, это что-то серьёзное?
— Не знаю, — вздохнула Ника. — Но вдруг… а вдруг у него, скажем, есть ребёнок от одной из бывших пассий? А что?! Их столько было, что всех и не упомнишь.
— Подозреваешь, что хочет избежать ответственности и спрятаться за женитьбой? — кажется, отец нахмурился.
— Не знаю, пап, я уже ничего не знаю, — она закрыла глаза. — Но спешить в этом деле точно нельзя. А ещё я должна стать более самостоятельной и самодостаточной.
Из коридора послышался грохот входной двери. Кажется, Дроновы покинули их гостеприимную квартиру.
— Ника, а скажи папе… — он прекратил поглаживания. — Может, ты кого-то другого встретила? Оттого и на сердце не спокойно?
