Пылкий любовник - Мэй Сандра (онлайн книга без .txt) 📗
– Намек понял. Клянусь, к Рождеству у вас с Мю будет настоящая ванная.
– И душевая.
– И душевая. Что еще?
– Больше ничего. Только ты, по утрам, рядом со мной.
– Я люблю тебя.
– Я люблю...
К девяти утра Морин и Мюриель успели принять почти настоящую горячую ванну, на этот раз не на заднем дворе, а в маленькой комнатушке за кухней, после чего удалились наверх, в комнату Мю. Билл проводил их подозрительным взглядом, почесал в затылке и принялся за собственные сборы. У него на душ, бритье и одевание ушло минут двадцать, но дамы явно не торопились. В десять он занервничал, в четверть одиннадцатого вознамерился пойти и поторопить кокеток, но в этот момент...
Первой вышла Мюриель. Золотое платье и изящные туфельки делали девочку настоящей принцессой, золотые кудри легким облачком вились над головкой. Синие глазищи сверкали в предвкушении собственного триумфа, и восхищенный Билл церемонно склонился над маленькой ручкой, непривычно чистой и гладкой.
А потом Мю отступила в сторону, и Билл замер, едва успев распрямиться.
Маленькая фея стояла на самом верху лестницы. Зеленый шелк облегал фигуру Морин, тонкий газовый шарф облаком клубился вокруг тонких рук. Черные волосы каскадом ниспадали на плечи, и стройные ножки казались еще стройнее из-за изящных туфелек на умопомрачительно высоких каблуках. На коралловых устах играла легкая улыбка, румянец окрасил нежные щеки, и только для Билла горели сине-зеленые, невозможные глаза, над которыми загибались пушистые ресницы.
Морин была так прекрасна в этот миг, что Мю даже всхлипнула от восторга, а Билл никак не мог поверить, что эта изящная красавица еще сегодня утром лежала в его объятиях и что это точеное тело, эти шелковые волосы, эти губы, глаза, ямочки на щеках – все это принадлежит ему, ему одному.
Морин смотрела на своего мужчину с нескрываемым восхищением. Мужественная красота Билла производила потрясающее впечатление, особенно рядом с маленьким золотым эльфом по имени Мюриель. Сейчас Морин видела, как они похожи, отец и дочь, и радость наполнила сердце молодой женщины. Перед ней стояла ее семья, два самых любимых и важных для нее человека.
Наконец все налюбовались друг другом, вовремя вспомнили о подарках, оставленных в комнате, наскоро срезали огромные букеты полевых цветов – и начали погрузку в джип. Волк и Сиу едва не испортили наряды дам, поскольку почему-то страшно взволновались из-за предстоящего отъезда. Собственно, Волк и был причиной того, что этот самый отъезд вышел немного нервным. Едва Билл вырулил на дорогу, громадный пес уселся в пыль, задрал голову и протяжно завыл. Впечатлительная Сиу немедленно подхватила, тут же в стойле начал бесноваться Барон, а за ним и остальные обитатели хлева и птичника. Морин нахмурилась и с тревогой взглянула на Билла, но Мюриель беззаботно взмахнула ручкой.
– Это они обалдели, когда увидели нас в необычном виде. Просто не узнали. Папка, ты только не гони, а то мы с Морин будем все в пыли.
Джип натужно взвыл – и Билл, Морин и Мюриель отбыли на свадьбу лучших друзей.
Миллисент металась по комнате в одной комбинации и почему-то фате на голове. Тетушка Мэг, разряженная в пух и прах, с философским видом восседала в высоком кресле и благосклонно наблюдала за усилиями своей племянницы держать себя в руках. Две девушки, Салли и Мэри, покорно держали на вытянутых руках пышное белое платье и ждали, когда невеста выдохнется.
– Господи, господи, ГОСПОДИ!!! Где она?!
– О чем ты, Миллисент?
– О ком! О своей подружке, которую я своими руками отправила в прерию, чтобы она именно сегодня опоздала!
– Она приедет прямо к церкви, не волнуйся ты так.
– Вам легко говорить, тетечка, не вы же выходите замуж. Боже, у меня руки холодные и мокрые, как у лягушки.
– Обычное дело. Когда я выходила замуж в третий раз...
– Тетя Мэг! Я выхожу в первый. И, надеюсь, в последний.
– О, не зарекайся. Хорошее дело никогда не жаль повторить.
(Голос Фрэнка из соседней комнаты: «Я все слышу!»)
– Тетя! Фрэнки это неприятно.
– Ха! Он сейчас тоже мало что соображает. Мой второй муж полез целоваться к мэру, когда тот велел поцеловать «самого важного человека на этой свадьбе». Жаль, нельзя было венчаться все четыре раза.
– Господи, какие у вас нервы. Выдержать такое четыре раза...
– По-настоящему я волновалась, только когда выходила за твоего дядю, Риджбека. Видишь ли, думаю, это был единственный случай, когда я была гораздо больше заинтересована в свадьбе, чем мой жених.
– Это как?
– Суди сама. В восемнадцать лет я уехала из Сакраменто в Даллас и вышла замуж за Сэма Кроуза. Он был моим ровесником и собирался в юридический колледж, а тут его призвали в армию, так что молодая жена была ему гораздо нужнее. Второй раз, это когда Сэмми уже убили на войне, я выходила замуж в Юте, за Отиса. Он был из мормонов...
– Тетя! Вы мне не рассказывали.
– Нет, у него была всего одна жена, я, но дело было в том, что его как раз собирались женить на такой толстой и страшной девахе из местных, так что я попалась очень вовремя. Даже мормонам не разрешено жениться одновременно на двух женщинах.
– Я что-то подзабыла, с Отисом вы...
– Развелась. Повод – супружеская измена. На самом деле он таки взял себе вторую жену, но тут я укатила в Калифорнию и обратилась в тамошний суд, а по калифорнийским законам многоженство запрещено.
Милли заинтересовалась и присела на стул.
– Тетечка, а ведь я совершенно ничего этого не знала. Что же было с третьим мужем?
– Третий муж у меня появился по привычке. Ничего плохого я о нем сказать не могу, кроме того, что он, видимо, с самого начала собирался оттяпать мои денежки – а от Отиса я получила вполне приличного отступного. Короче говоря, Саймон меня обобрал, и я вернулась в Сакраменто. Мне было уже сорок восемь, жизнь казалась отвратной, а Сакраменто – это такое место, где вряд ли можно встретить особо хитроумного альфонса. Здешние мужики, не в обиду Фрэнки будь сказано, просты, как оглобля. Я думала отдохнуть, но тут мне повстречался твой дядюшка...
– Ох, тетя Мэг, так вы в него влюбились?
Тетя Мэг задумчиво воздела очи к потолку.
– Боюсь, что так, милая. По сравнению с моими высокомудрыми мужьями твой дядя был здоровенным мужиком с кривыми ногами и пудовыми кулачищами. Его интересовали лошади, лошади, лошади, коровы, виски – и только потом женщины, потому он и достался мне, хе-хе, практически мальчиком.
Миллисент погрозила тетке пальцем.
– Не язвите, тетечка. С этим ковбоем, насколько я помню, вы прожили двадцать пять лет.
– Да, ты права. И вот уже семь лет, как я оплакиваю его – в меру своих талантов на этот счет. И не поверишь, за эти семь лет, а до этого – за двадцать пять – мне ни разу не захотелось замуж за другого.
– Дядя вас тоже любил, я помню.
– Да. Любил. И я думаю, что от судьбы не уйдешь, Милли. Если уж суждено мне было встретить своего Боба в Сакраменто – так я его и встретила, даром что тридцать лет до него моталась по всей стране. Это я к тому, что волнуйся, не волнуйся – от судьбы не уйдешь.
– Господи! Одиннадцать! Фрэнк, а он не мог забыть?!
– Ну что ты, милая...
Тетка Мэг налила себе рюмочку ликера и устроилась в кресле поудобнее.
– Ничего, они ему напомнят.
– Кто?
– Мюриель и Морин. Теперь Биллу Смиту не вырваться.
– Вы это о чем? Я чего-то не знаю?
– Думаю, она еще тоже этого не знает. Хотя... Он мужчина решительный. Возможно, вполне возможно...
Миллисент с подозрением посмотрела на свою престарелую тетушку, махнула рукой и принялась осторожно влезать в платье.
Без четверти двенадцать Фрэнк Марло нервно курил возле маленькой церквушки Каса дель Соль, то и дело поглядывая то направо, то налево. Справа должна была появиться его невеста, Милли, слева – его свидетель, Билл. Пока ни того, ни другого на горизонте видно не было. Фрэнк чувствовал себя дурак дураком, потому что все население городка собралось на площади перед церковью и наслаждалось зрелищем одинокого жениха. К тому же жара становилась все нестерпимее, хотя Фрэнк и относил ее частично к своему свадебному наряду, состоящему из тугого, как корсет, фрака, белоснежной рубашки, удушающего крахмального галстука и дурацких порток в обтяжку, в которых он себя чувствовал вроде как в нижнем белье. Жали и новые туфли, Милли не появлялась, так что жизнь казалась невыносимой.
