Жених эконом-класса - Ларина Арина (полные книги .txt) 📗
В приемной было пусто, только где-то глухо выла кофемолка.
«Во дают! – изумился про себя Антон. – Не закрыто, свет горит, красота».
Он пробрался к секретарскому месту и бегло просмотрел пришедшие факсы. Для него ничего не было. И вдруг случилось нечто невероятное, отчего Никольский совершенно по-бабьи взвизгнул.
Кто-то цепко схватил его за лодыжки и резко дернул. Слабенько так дернул, иначе он непременно бы разбил голову о полку с документами, острым углом выдающуюся над факсом.
Дрыгнув ногой, Антон резво вскочил на стол и затих. Под столом тоже воцарилась тишина. Не выдержав первым, Никольский осторожно нагнулся и заглянул вниз.
– С ума сойти! – выдохнул он возмущенно, смутившись своей временной слабости и оттого злясь.
Под столом с совершенно безумно выкаченными глазами и всклокоченными волосами сидела бледно-зеленая секретарша.
– Выходи немедленно! – Никольский отряхнулся и спрыгнул на пол. – Что за идиотские шутки? В детстве не наигралась?
Но девица продолжала сидеть под столом, не подавая признаков жизни.
Оглянувшись, он обнаружил бутылку минералки, содержимое которой немедленно выплеснул ей в физиономию.
Катя вздрогнула и по-тараканьи выбежала на открытое пространство.
– Полегчало? – Антон с опаской отодвинулся.
– А тебе? – с истерическими нотками в голосе прошипела Катерина. – Тарзан фигов! За пальмой он спрятался! Что, на большее ума не хватило?
– Не хватило, – тут же согласился Антон. Самым лучшим способом купировать скандал с женщиной – соглашаться с любой заведомой чушью, какую бы она ни произносила. Во-первых, она сама загонит себя в тупик, дав мужчине возможность почувствовать себя победителем, а во-вторых, не будет повода для продолжения темы. Даже самым заядлым спорщицам и стервам быстро надоедает бегать по кругу, повторяя одно и то же.
Всхлипнув, Катерина разъяренно схватила сумочку и понеслась к выходу.
– Все бабы с придурью, – удовлетворенно констатировал Антон и двинулся следом.
Забежав в туалет, Катя заперлась и начала приводить себя в порядок. Руки тряслись от пережитого ужаса и стыда. Надо же, загнать ее под стол, как какую-нибудь безмозглую мышь! Мало ей «простоплюня», так завтра весь офис будет пересказывать свежий анекдот про придурочную секретаршу. Все люди как люди, а у нее…
Стычка с белобрысой секретаршей капитально испортила настроение. Антон вышел на улицу, ощущая непреодолимое желание закурить, но курить он бросил три месяца назад, очень этим гордился и старался держаться вопреки прогнозам знакомых, что не получится так легко перебороть привычку. Никольский вообще всегда гордился собой. Он оказывался правым почти всегда. А еще – сильным и умным. И дальновидным.
Например, в истории с женой. Было жаль, что не с кем поделиться, некому рассказать, как он правильно все рассчитал и продумал, но признаваться кому бы то ни было в том, что жена изменяет, было унизительно.
Она глупо и наивно маскировала свою интрижку, обставляя все с ловкостью медведя, взгромоздившегося на теремок.
Сначала было больно, очень больно, потом вспыхнула ярость, перетекающая в слепое бешенство… а потом пришла дочь с вопросом, где ночует солнце и не загорится ли одеяло, которым оно накрывается. И все встало на свои места.
С женой было удобно, менять ее на другую, которая могла оказаться более вздорной и менее хозяйственной, не имело смысла. Хотя бы ради Анечки, которая смотрела на него чистыми, как роса, глазами, переживая за солнышко.
Никольский сам себе казался очень мудрым и героическим, хотя было жаль, что никто не в курсе, какой подвиг он совершает. Терпеть рядом с собой женщину, ежедневно ощущая, как крепнут и наливаются кальцием рога, – не каждому по силам. С другой стороны, приходилось признаваться, что таким образом он не только сохранял семью ради спокойствия дочери, но и получал бесплатную кухарку, прачку и уборщицу. Кроме того, в случае развода пришлось бы еще делить имущество, а квартиру свою Антон любил. Но это оставалось за кадром.
Сейчас опять надо было ехать домой и изображать усталость, маскируя ненависть. Когда-нибудь он обязательно скажет жене, что все знает, только надо все тщательно продумать, чтобы не вышло жалко и пошло. Затевать ответную интрижку Никольскому даже не приходило в голову. Женщины были ему отвратительны во всех своих проявлениях.
На стоянке маялся Игорь. Мышкина крепко держала его машину за дверь и зазывно хохотала, хищно разевая пасть. Толстяк, словно устрица, вжимался в свой автомобиль, пытаясь стать недосягаемым для длинных мышкинских когтей.
– О, Антон, – он помахал рукой и виновато улыбнулся, понимая, что подставляет коллегу. Как охотник в джунглях, натравливающий крокодила на своего напарника.
Никольский, находившийся в боевом расположении духа, великодушно кивнул и принял Мышкину на себя.
– Что, не уехала? – свирепо поинтересовался он. – Смотри, девушка, конечно, должна опаздывать, но не всякую девушку дождутся!
– Меня – дождутся! – гордо парировала Мышкина, на крейсерской скорости приближаясь к его «девятке».
– Я сегодня порожняком, – развел руками Антон, заблокировав пассажирскую дверь, к которой ловко подскочила Татьяна.
– В каком смысле?
– Пассажиров не беру, – мстительно сообщил Никольский.
И тут из здания выскочила белобрысая секретарша. Она целеустремленно поцокала копытцами в направлении Антона.
– Еще одна двинутая, – расстроился Никольский. Хамить секретарше он еще не научился, хотя очень хотелось, особенно вспоминая ее последнюю выходку.
Между тем Катерина, в свете пережитого ужаса решившая, что в одиночку отправляться на встречу с неизвестным никак нельзя, вознамерилась взять с собой Никольского. Никаких угрызений совести она не ощущала, так как подобный мерзкий и самодовольный индюк безо всякого сожаления мог быть принесен в жертву. Перед ним даже не было стыдно. К тому же следовало отомстить и поставить его на место, чтобы в следующий раз ему неповадно было скакать в темноте и изображать «Черный плащ».
Уловив краем глаза Мышкину, пытавшуюся отколупнуть двери и проникнуть внутрь салона «девятки», Катя подлетела к машине, слегка запыхавшись, и по-свойски улыбнулась:
– Спасибо, что подождал!
От такой наглости у Никольского свело челюсти.
Согласно Катиной логике, Антон должен был как минимум воспользоваться шансом, чтобы уйти из цепких лап кадровички, перевшей к личному счастью, как спятивший бульдозер. Кроме того, бесспорно, намного приятнее везти в качестве пассажира Катерину, нежели Мышкину. Но мужская логика не имеет ничего общего с женской.
Никольский не желал возить ни ту, ни другую. И никакой особенной разницы между ними не видел. Обе девицы были с большим приветом, только природа этого привета у каждой была разной, что сути проблемы не меняло.
Катя старательно подмигивала обоими глазами и уверенно рвала на себя дверь машины, оттеснив Мышкину.
– А, ну тут я не спорю – ты действительно едешь порожняком, потому как это недоразумение с нервным тиком даже багажом назвать трудно. – Татьяна презрительно поджала губу и собрала толстый лоб в три жирные складки, символизировавшие мыслительный процесс. Ей очень хотелось сказать еще какую-нибудь гадость, но предварительная договоренность Антона с секретаршей несколько остужала ее пыл.
– Мне нужна твоя помощь, – проникновенно выдала Катерина, обнаружив, что Никольский готов сорваться с крючка. Она помнила, что на мужчин такие заявления действуют обезоруживающе, так как любой самец очень любит чувствовать себя гвоздем программы, этаким защитником и суперменом.
Но, видимо, Антон воспринял ее слова как призыв к тимуровской работе, поскольку, скроив омерзительно тупую и высокомерную физиономию, лениво бросил:
– Вам обеим нужна помощь психиатра, и чем быстрее – тем лучше. А я – занят.
