Служебный брак (СИ) - Романова Наталия (читать книги бесплатно полные версии txt) 📗
— Прошу прощения, — раздалось сверху. Вышколенный стюард смотрел, как ни в чём не бывало, лицо его ничего не выражало, словно он не прерывал интимное действо, а предлагал чай-кофе-сок двести тридцатому пассажиру. — Аарон Эрнестович, мы заходим на посадку, необходимо пристегнуть ремни.
— Не вовремя, — ответил Аарон, возвращая такой же бесстрастный взгляд. Его лицо совсем ничего не выражало, как деревянная столешница напротив ряда кресел, в которых расположились молодожёны.
— Прошу прощения, к сожалению, пилот не видит возможности пойти на второй круг. Сильный боковой ветер. После посадки вы сможете… продолжить, а пока пристегните ремни, — стюард нагнулся, с невозмутимым лицом пристегнул сначала Аарона, а потом и Лилю, развернулся и ушёл на своё место.
*Романс «Научите меня понимать красоту». Слова: Александр Лугарев; Музыка: Константин Шевелев
Глава 19
Ветер действительно был шквальным, солоноватым, пахло морем и туманом. Автомобиль, поданный почти к трапу самолёта, нёсся по извилистому шоссе. Лиля сидела на заднем сидении рядом с Аароном, барабанящим пальцами по обивке из натуральной кожи, и смотрела в окно, по большей части на собственное отражение, смутно, но всё же показывающее какую-то другую Лилю Котёночкину, может, потому, что формально она стала Абалденной.
В огромном номере на верхнем этаже гостиницы — Лиля от переизбытка чувств даже не посмотрела её название, — она заскочила в первую попавшуюся комнату, оказавшуюся спальней, и сейчас сидела, пытаясь разобраться в сложившейся ситуации.
Раздавшийся стук в дверь прозвучал для девушки набатом. Она в ужасе подскочила на месте, шлёпнулась пятой точкой на кровать и уставилась на дверное полотно, в ожидании… чего угодно нехорошего.
— Лиля, — раздалось коварно-вкрадчивое из-за двери. — Лилия, откройте, пожалуйста.
— Нет, — пискнула Котёночкина и сама обалдела от собственной наглости, даже икнула в подтверждение.
— Я не причиню вам зла, — уверял её голос Аарона. Девушка на самом деле в это верила, но открывать дверь не горела желанием.
Она хотела домой, в свою родную коммунальную квартиру — есть котлеты Марии Ивановны и прятаться от Измаила Иннокентьевича, а не находиться в сомнительном свадебном путешествии с ещё более сомнительным «мужем» в очень подозрительном нижнем белье. С ещё более подозрительными заявлениями.
— Лилия… Абалденная, я буду вынужден сломать дверь, — заявил голос тем самым баритональным тембром.
— Ломайте, — дала согласие молодая жена. — Она наверняка дорогая, — всё же посчитала своим долгом предупредить Лиля.
— Я вычту из ваших семи миллионов трёхсот восьмидесяти семи тысяч рублей, — тут же парировал голос.
— Это почему? — девушка рывком открыла дверь и уставилась на мужа. — В договоре не указан урон, нанесённый чужому имуществу.
— В договоре есть пункт о сотрудничестве и взаимодействии, сотрудничать и взаимодействовать при закрытых дверях затруднительно, — парировал босс.
— Чёрт, — буркнула под нос Лиля, ей показалось, что Аарон услышал, но корректно промолчал. Надо же, такой с виду воспитанный мужчина… а в сиреневых трусах и с членом…
— Я сяду? — сам себя пригласил Аарон Эрнестович, показывая рукой на оттоманку напротив кровати. Сам же с собой согласился кивком и сел.
— Произошло недоразумение, — продолжил говорить Аарон Эрнестович, только почему — то резко встал, глядя на стоявшую посередине спальни Котёночкину. На всякий случай Лиля сделала два шага в сторону. — Вероятно, меня ввели в заблуждение, — задумчиво продолжил муж. — Мне необходимо время, чтобы прояснить некоторые вопросы касаемо… нашего сотрудничества.
Лиля продолжала пятиться, просто на всякий случай. Никто не знает, что подразумевал Абалденный под словами «прояснить» и «сотрудничество». Она уже имела возможность наблюдать психическую нестабильность мужчины. Да, после инцидента он целовался на уровне «Бог», ещё и пел бесподобно, но кто знает…
Здравый смысл, неожиданно проснувшийся в Котёночкиной, подсказывал держаться подальше от Абалденного. Ударившись ногами о кровать, Лиля шлёпнулась на атласное покрывало, подняв вверх ворох лепестков роз. Ими была усыпана не только постель, но и пол спальни, тумбы, ведёрко со льдом с бутылкой шампанского и даже корзина со свежими фруктами. В тот момент, когда Лиля села, мужчина сделал пару шагов к оттоманке и тоже сел. Девушка резко встала — Аарон встал, кажется, машинально, при этом недовольно поглядывая на жену. В итоге Лиля предпочла сесть.
— Я допустил оплошность, — продолжил Аарон, всё-таки усевшись. — Проигнорировал мужские потребности организма и потерял голову. Вы очень привлекательны, Лиля… Котёночкина… Абалденная…
— В каком смысле? — не поняла Аарона молодая жена. Смутно она догадывалась, о чём шла речь. У Аарона Эрнестовича давно (кстати, сколько?) не было близости с женщиной (Лиля надеялась, что не с мужчиной). — А что мешает вам сейчас… ну?..
— Сейчас? Вы имеете в виду — с вами? — глаз Аарона нервно дёрнулся, рука сжала коленку в чёрных, классический брюках. Лиля почему-то посмотрела на пах босса и тут же покраснела. Ей ведь только показалось, правда?
— Вообще, — пропищала она. — С кем-нибудь, — добавила, отмечая с удивлением, что ей вовсе не нравится и это «вообще», и тем более «с кем-нибудь».
— Боюсь, с этим могут возникнуть трудности, — спокойно заявил муж. Он таким же тоном говорил «спасибо», когда Лилия забирала пустую посуду из его кабинета. — Совсем недавно, не далее чем в шестнадцать часов сего дня, — как-то по-книжному заговорил Аарон, став, прямо, Эрнестовичем от пяток до макушки, — я вступил в брак. Боюсь, столь пикантная ситуация поставит… наш союз, заключённый по взаимной и искренней любви, под сомнение.
Что ж, аргумент понятный, кроме фразы о взаимной и искренней любви.
— Я постараюсь держать себя в руках, — уверил мужчина. — Больше подобное не повторится, как минимум до выяснения некоторых тонкостей нашего дальнейшего сотрудничества.
Несчастная Котёночкина уже ничего не понимала. «Тонкости». «Сотрудничество». «Союз, заключённый по взаимной и искренней любви». «Радости и краски жизни». Голова шла кругом от произошедшего и происходящего.
А ещё ей стало жалко Аарона. Ведь это бесчеловечно — заставлять человека страдать. А он страдал, Лиля это отчётливо видела, бедняжка сидел с таким убитым видом, что невыносимо хотелось его пожалеть. Сама-то она, ясно, никаких мужских потребностей не испытывала, как, впрочем, и женских, но у половозрелого мужчины они наверняка есть, и довольно ощутимые, сильные. Может быть, даже причиняющие боль…
Лилия была не сильна в мужской физиологии, а в разговоры немногочисленных подружек не вслушивалась. Все они сводились к одному: «Всем парням только это и надо». Меньше всего Аарон Эрнестович напоминал парня. Он состоявшийся, половозрелый мужчина с сильной половой конституцией (так казалось Лиле), а значит, вынужденное воздержание приносит ему массу неудобств. Несправедливо, что из-за Лилиных семи миллионов трёхсот восьмидесяти семи тысяч страдает человек. Ей стало стыдно.
— Наверное, можно и со мной, — Лиля не поверила, что произнесла это вслух. Она сама, по собственной инициативе, предложила мужчине заняться сексом. Боссу предложила. Она сейчас умрёт и сгорит в адском пламени, вместе с лепестками роз и льдом в ведёрке.
— Вы допускаете такую вероятность? — Аарон внимательно посмотрел на собеседницу, скользнув взглядом по лицу и ниже, останавливаясь на груди, животе, коленках и стопах, чтобы вернуться тем же маршрутом к губам и там зависнуть.
— Да, но я вынуждена предупредить, — Лиля набрала полную грудь воздуха и выдохнула: — Мне не нравится секс.
— В каком плане? — взгляд Аарона впился в глаза смущённой донельзя Котёночкиной.
— В п-прямом, — стушевалась девушка.
— Вы говорили, что не… невинны.
— Это так, — она кивнула, соглашаясь.
