Прости и спаси (СИ) - Шагаева Наталья (книги без регистрации TXT) 📗
— Что это значит? — оставляю посуду и снова сажусь за стол.
— Это значит, что убийство плавно переросло в самоубийство, и Аронова оправдали. Странное такое самоубийство, жестокое, ножом в сердце. Мало кто выбирает такой способ, я впервые с таким сталкиваюсь.
— И что ты думаешь? — кусая губы спрашиваю я, а сама вспоминаю, насколько близка была с Виталием.
— Я пока ничего не думаю, Ника, это дело мне не раскопать, возможностей нет. Телефоны, с которых тебе приходили сообщения и звонки ни на кого не зарегистрированы, один из них вообще из другого региона. Курьер, который приносил тебе посылку, тоже подставной ни в одной службе доставки не было заказа с этим адресом. Кто-то очень хорошо подготовился. Это или действительно повернутый маньяк или очень продуманный человек.
— Кому я нужна?! Зачем?!
— Не знаю пока, Ника. Αркадия я ещё не пробивал, тут сложнее, он как бы уже не живёт в этом городе. По данным, его организация переехала в другой регион, недвижимость продана. Но если верить твоим словам, то у него есть весомые поводы тебе мстить. Человек из-за тебя потерял здоровье, а ты…, - задумчиво вагббгг произносит он опять с каким-то намеком и подтекстом.
— Хватит! — срываюсь я, вновь вскакивая с места. — Я просто просила тебя о помощи и очень благодарна, что ты не отказал. Но я больше не могу терпеть твоих насмешек и намеков! И того что ты считаешь меня шлюхой! Я не буду больше тебе ничего доказать! Но и ты …,и замолкаю. А что он?! Что я могу сказать. Приказать замолчать, прогнать Марка, я не могу, поэтому я просто разворачиваюсь, выхожу из кухни и закрываюсь в ванной. Набираю себе горячую ванну с пеной, добавляю расслабляющего аромамасла и погружаюсь в нирвану.
После ванны я сделала себе маску, эпиляцию и нанесла крем на тело. Иногда такие вещи помогают почувствовать себя живым человеком, расслабиться и на время забыться. Не знаю, сколько времени посвятила себе, но вышла с прекрасным ңастроением. Марк уснул на диване, рядом с ноутбуком и моим телефоном. Неудивительно, если я отключилась в машине и немного поспала, то он, похоже, не спал всю ночь.
Сначала я решительно ухожу в спальню, плед у него есть, подушки на диване тоже, а потом вновь возвращаюсь. Я не знаю, что мной движет, видимо, тоска и сумасшествие. Мне хочется украсть у Марка немного тепла и личного счастья, пока он спит и не видит. Я мечтала об этом, мне снился по ночам этот вечер. Тихонечко сажусь на край дивана, наклоняюсь и в миллиметрах от его шеи глубоко вдыхаю. Пахнет сигаретами, парфюмом и моим мужчиной. Боже, как я скучала по этому запаху, как тосковала по нам.
Отстраняюсь и просто изучаю его лицо. Медленно, аккуратно накрываю ладонью сильную грудь и чувствую, как любимое родное сердце стучит мне в ладошку. Иногда кажется, что я действительно ненормальная. Как можно любить только одного человека, после того как он смешал меня с грязью?! Но глупому сердцу не прикажешь, оно бьется только для одного человека. Закрываю глаза и представляю тот момент, когда он узнает, что я никогда ему не изменяла, по крайней мере, по своей воле. Это что-то такое далекое, из разряда фантастики, но иногда мне отчаянно хочется кинуть ему в лицо эту правду и посмотреть на реакцию. А иногда мне кажется, что мы никогда не сможем быть вместе, даже раскрыв правду. Он не верит мне, не чувствует меня и не любит так отчаянно, как я, и от этого очень больно, а я не хочу жить в этой боли или знать, что меня любят наполовину.
На спинке дивана начинает вибрировать телефон Марка, и я быстро, словно воровка, отнимаю руку от его груди. Телефон жужжит и жужжит, но Марк не реагирует, смотрю на дисплей и что-то неприятно сжимается внутри, потому что это звонит Татьяна. Она, наверное, потеряла его, волнуется, я бы волновалась… На время наступает тишина и я выдыхаю, но через минуту на телефон начинают приходить сообщения, одно, второе, третье. Ρука сама тянется за телефоном — хочу знать, что она ему пишет! Вздрагиваю и внутри что-то обрывается, когда Марк резко перехватывает мою руку с телефоном, сильно сжимает и заглядывает в мои испуганные глаза.
Глава 19
Вероника
— Когда ты откровенно меня трогала, я решил сделать вид, что не чувствую, но лезть в мой телефон — это уже преступление, Ника, — Марк дергает меня на себя, приближая к своему лицу и молча всматривается в глаза.
— Я… я… он просто лежит на краю, и я хотела переложить телефон на стол, — сердце бьется как сумасшедшее, будто я действительно совершила преступление, дергаюсь, но Марк не отпускает.
— Ты никогда не умела врать, — констатирует он. — Хотя, кажется, я тебя и не знал вовсе, — с сожалением произносит он, сильнее стискивая мои запястья, так что у меня немеет рука.
— Отпусти, мне больно! — его телефон снова звонит, и он выпускает меня, отвечая на звонок.
— Таня, — произносит он, а я вскакиваю с дивана и иду в кухню. — Да, я помню… прости, возникли сложности, — в моей квартире прекрасная слышимость. Прикуриваю сигарету и всматриваюсь в темный двор. — Да, Тань, хорошо, — оправдывается, а я чувствую себя гадко. Как бы мне не нравилась Татьяна, по сути, Марк теперь ее мужчина и он изменяет со мной. Даже не знаю, смеяться или плакать от этой мысли. Я любовница бывшего мужа, который обвиняет меня в изменах — вот такой вот каламбур. Еще раз глубоко затягиваюсь и закрываю глаза. Когда все закончится, я все равно продам квартиру и уеду к родителям. Неважно, что в маленьком городке нет возможностей, я давно лишилась амбиций. Слышу позади себя шаги Марка и снова затягиваюсь, травя себя никотином.
— Зачем ты куришь, тебе не идет, — говорит он и прикуривает сигарету, вставая позади меня.
— А тебе не идет лгать женщинам, — отвечаю я и тушу сигарету в пепельнице. Больше не собираюсь перед ним оправдываться!
— А тебе язвить, — усмехается он и ставит руку на подоконник, прижимая меня к нему. Наступает тишина и мы просто молча смотрим на двор.
— Теперь, спустя время, ты можешь мне сказать правду — чего тебе не хватало в нашем браке? — вдыхаю и задерживаю дыхание, начиная считать про себя до десяти. Раз, два, три, четыре… — Οбещаю остро не реагировать. Думаю, я заслужил правды.
— Я давно тебе все рассказала, с тех пор ничего не изменилось, — спокойно отвечаю я, чувствуя его теплое дыхание в своих волосах, и по телу непроизвольно идут мурашки, трудно не реагировать на близость человека, которым неизлечимо больна.
— Ника, — выдыхает в мои волосы. — Я прошу правды, а не оправданий! — злясь сквозь зубы требует он.
— Что ты хочешь услышать?! — взрываюсь я. — резко разворачиваюсь и смотрю ему в глаза. — Что я изменяла тебе, потому что шлюха?! Искала член побольше и кошелек потолще?! Это ты хочешь услышать?! Тебе от этого станет легче?! — толкаю его в грудь, чувствую, как меня трясет от злости.
— Да! — кидает мне в лицо, отпускает, разворачивается и идет на выход. Почему люди охотнее верят в грязь, чем в правду? Марк останавливается в дверях, резко поворачивается и снова идет на меня. А мне становится страшно, потому что я вижу, как он сжимает кулаки.
— И что же не нашла до сих пор такого?! — понижая тон, спрашивает он. Хватает за талию и сажает на кухонный стол. Обхватывает за шею, но не душит, просто фиксирует на месте, чтобы смотрела в глаза.
— Запросы, видишь ли, растут, я в поисках, — заявляю я, притворно улыбаясь. Не знаю, что в меня вселяется, но мне хочется язвить и злить Марка, потому что я вижу, как он реагирует на мои слова — остро, болезненно. И мне хочется понять, что это — уязвленное самолюбие или действительно чувства, которые он прячет за толстой броней.
— Сука! Какая же ты сука! — рычит мне в губы и дёргает пояс халата, а потом грубо, рывками снимает его с меня, швыряя куда-то на пол.
— Я ровно та, кем ты хочешь меня видеть. Шлюха, сука или падшая женщина! — кидаю ему в лицо смотря в глаза. Марк наматывает мои волосы на руку и грубо разводит ноги, помещаясь между ними.
