Молчи обо мне (СИ) - Субботина Айя (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
Жене я привожу ее любимые конфеты, кофе из «Старбакса» и заботу. Мы вместе смотрим «Весна на Заречной улице», а в шесть тридцать я делаю печальную рожу и обещаю обязательно позвонить, когда приеду домой: она всегда волнуется, если не знает, как я добрался. Меня это раздражает, потому что сильно смахивает на попытки контролировать каждый мой шаг, но я поддаюсь, справедливо считая своим полноценным вкладом в наши отношения.
Светка нарядилась в узкие джинсы, свитер с глубоким вырезом, хоть груди у нее — кошки наплакали. Но она прекрасно знает, для чего этот спектакль: хочет показать, что готова исправиться. Любыми способами.
Мы ездим по магазинам со всякой домашней херней: Светка покупает посуду, какие-то тряпки, даже подушки. И все время, даже если хватает с полки носовой платок, спрашивает, нравится ли мне.
— Ты решила стать Фрекен Бок? — Я сгружаю пакеты в багажник, пока Светка прыгает вокруг меня сумасшедшей белкой.
— Я работаю над собой, — говорит она с видом прилежной школьницы у доски. — Я записалась на курсы…
«Знала бы ты, сколько раз я это слышал», — мысленно отвечаю я, даже не пытаясь вникнуть, в какую секту а-ля «Стань идеальной женщиной» она вступила на этот раз.
По дорогу она рассказывает, как ей «плохо без меня», а заодно я узнаю, как дорого стоят салонные процедуры и уколы, как много нужно сил на спортзал, и что у нее совсем пропал аппетит, и она похудела еще на два кило. И ни слова о том, что нашла квартиру, потому что она ее и не ищет. Думает, что я перебешусь, успокоюсь. Как всякий неразумный, не осознающий своего счастья мужчина — одумаюсь и осознаю, а она будет терпеливо ждать на берегу, пока крабы сомнения притащат к ее ногам мою несчастную тушку.
Она ничего не знает о Жене.
И не узнает.
— Останешься? — Светка не ждет моего ответа — закрывает дверь и сама лезет с поцелуями, одновременно безошибочно справляясь с моим ремнем.
— Это еще зачем? — Я «разрешаю» вести себя в комнату.
— Хочу показать благодарность.
«Выразить, блядь, научись уже разговаривать…»
А в сущности — какая разница, как она говорит, если ее рот прекрасно справляется с другими задачами?
Глава двадцать вторая: Одиночка
Я впервые за много дней встречаю рассвет не в постели, случайно проснувшись от того, что Артем ворочается во сне и случайно притрагивается ко мне, а лежа на полу, на ворохе одеял в обнимку с подушкой, не моргая глядя на «стоящий» телефон.
Пять тридцать две.
А Артем до сих пор не написал, что уже дома.
Он аккуратно водит, я знаю, что нет причин волноваться, и что большей частью мои страхи надуманы, но паника сильнее меня. Я как будто смотрю подборку ужасающих кадров автокатастроф, где машины выглядят просто грудой покореженного металлолома, и чтобы достать пассажира, спасателям приходится распиливать железные клетки несколько часов подряд.
Он всегда звонил или писал, что уже добрался.
Кроме сегодняшнего дня, и я начинаю накручивать себя, представляя — в который раз! — что он немного выпил, уставшим сел за руль и…
Я закрываю глаза и начинаю мысленно считать от ста в обратную сторону. Раньше это всегда помогало.
Считаю несколько раз подряд, сбиваюсь и начинаю снова. Ужасно хочу ему позвонить, просто услышать любимый голос, узнать, что все в порядке, и что у него просто разрядился телефон, или что были сбои в мобильной связи — и на самом деле он отправил мне сообщение, но оно не дошло.
Даже несколько раз беру в руки телефон… и все время откладываю.
Потому что, хоть мы вместе уже два месяца и пытаемся завести ребенка, я не чувствую себя женщиной, которая имеет моральное право ему звонить. Это смешно и странно, и меня бы высмеяли, если бы я сказала такое в кругу своих немногочисленных подруг, но именно так все и есть.
Я с ним, но я не его.
И во мне нет моральных сил первой начинать неудобный разговор, хоть он и необходим.
В восемь с небольшим звонят в домофон. Я бегу так быстро, что меня заносит — и от удара о декоративную каменную перегородку плечо взрывается жгучей болью. Все же небольшая плата за то, чтобы броситься на шею своему мужчине. В такое время ко мне некому прийти.
Но, как оказывается, я ошибаюсь, потому что в домофоне раздается голос моей сестры.
— Впусти меня, нужно поговорить.
Мы с Тасей почти не общаемся в последнее время. Потому что ей не нравится Артем, и потому что он отвечает ей взаимностью, и когда они в последний раз были вдвоем на одной территории, их словесная потасовка чуть не перешла во взаимные оскорбления.
Сестра упорно считает, что я делаю совсем не то, что мне нужно, а просто подстраиваюсь под комфортный образ жизни мужчины, который сам не готов пускать меня дальше порога.
— Разошлись? — сходу спрашивает Тася, когда я пошире открываю дверь, чтобы пропустить ее внутрь.
— Откуда ты…
— Моська зареванная, — через плечо бросает сестра. Стаскивает сапоги, прямо на пол бросает куртку и уверенно идет на кухню.
Мне достается роль стороннего наблюдателя, пока Тася варит себе кофе, за пять минут устраивая на моей идеальной кухне полны бардак.
— Хорошо, а то я, знаешь, не хотела быть гонцом, приносящим дурную весть.
Тася усаживается на диванчик и включает телевизор.
— Я не понимаю, о чем ты, — отвечаю я, как только справляюсь с первым ступором. — Какие дурные вести? Просто… У меня была задержка, две недели. Но… тесты отрицательные.
Если я скажу, что это из-за Артема, у сестры появится повод бить себя в грудь со словами: «Я же говорила!»
— Погоди. — Тася буквально припечатывает чашкой стол. — То есть ты не знаешь?
— Не знаю, чего?
Сестра достает телефон, несколько секунд что-то листает и потом протягивает мне.
— Полистай дальше, там много.
На фотографиях Артем с какой-то темноволосой женщиной. Она выглядит старше меня, хоть по внешнему виду запросто затолкнет меня за пояс. Они ходят по большому супермаркету, она прижимается к нему, он расплачивается за ее покупки. А потом они вместе садятся в его машину.
— Когда… ты видела это? — У меня нет сил сказать «их», как будто если произнесу вслух — «они» сразу станут реальностью.
— Вчера, около восьми.
— Это какая-то ошибка, Артем был на встрече с партнерами по работе.
— То есть у него есть брат-близнец, которому Темочка разрешает кататься на машине, которую любит больше тебя? Прости! — Тася вскидывает палец и показательно добивает меня пояснением: — Тебя он вообще не любит.
Я продолжаю пересматривать фотографии, смотрю на номер машины — и это действительно машина моего Артема. И вещи, в которых он вера от меня ушел: тот же модный свитер, те же джинсы и ботинки.
Моя голова отказывается верить в происходящее, а тело медленно коченеет от ступней вверх.
— Я ее знаю. — Тася отбирает у меня телефон и усаживает рядом с собой. — Светлана Угрюмова, тридцать пять лет, работает косметологом. Ходит ко мне на курсы, потому что хочет вернуть своего мужика. У них временный разрыв, попытка разобраться в чувствах и включить новое зажигание. То есть, — сестра снова бьет изо всех сил по самому больному, — уже перемирие.
Мне нужно за что-то ухватиться. За что-то внутри себя, за что-то не материальное, что-то из того прошлого, в котором у меня все было хорошо еще вчера вечером. Я, как досужая полевка, пытаюсь перешерстить стог сена в поисках хотя бы одного полного колоска. Но что делать, если все они похожи на полные, но стоит попробовать — есть только пустота внутри тонких высохших стенок?
— Эй, ты меня вообще слышала? — Тася начинает выразительно щелкать пальцами у меня перед носом, и я медленно, но возвращусь в реальность. — Поздравляю, сестренка, у тебя прекрасные ветвистые рога. Пора сбрасывать.
Для Таси это все просто еще одно свидетельство ее правоты, и она, дурачась, делает вид, что хватает меня за невидимые наросты на голову, с громким «чпок!» отрывает их и выбрасывает в сторону. Потом, довольная собой, отряхивает ладони и крепко, до боли в суставе, сжимает пальцы у меня на колене.
