Соль уходящего лета... (СИ) - Резник Юлия (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Кривясь и зажимая нос, словно ей предлагают самую большую гадость на свете, Лида все же мужественно прожевала моллюска и, как галчонок, снова открыла рот. Лада перевела смеющийся взгляд на Ника, который внимательно наблюдал за происходящим.
- Ну, что, жених, помогай! Мы, похоже, здорово проголодались!
Глава 17
Побоявшись, что Лидочка слишком переутомилась, практически сразу же после ужина Лада скомандовала возвращаться в дом. Не слишком охотно Ник принялся собирать стулья, но видя это, Лада покачала головой и, чуть коснувшись его руки, сказала:
- Мы можем ненадолго вернуться, когда Лида уснет… Если хочешь.
Сверкнувшие в полумраке глаза ясно дали понять – хочет. Еще и как! Сладкая истома наполнила живот, заструилась по венам. Они были вместе слишком давно, и ей хотелось повторения безумия, накрывшего их с головами. Ей хотелось совершенно эгоистично в нем потеряться. Забыть о прошлом, не думать о будущем, быть только с ним. Под ним… Ощущая телом его приятную тяжесть и жесткие, беспощадные, отчаянные рывки, возносящие ее к самым звездам.
Ник будто чувствовал ее нужду. Он нес Лидочку на руках, но его взгляд то и дело ловил взгляд Лады, и не было спасения от этих пронзительных глаз. Утонет… как в море утонет в них.
Выкупав Лидочку в теплой воде и уложив ту в свою кровать, Лада чуть притушила свет, взяла со стола новую, пахнущую типографской краской книгу с яркими, будто живыми картинками и осторожно прилегла рядом с дочкой.
- Кажется, ты эту книгу выбрала? Лид? Лидочка…
На осознание того, что это всего лишь сон, Ладе потребовалось несколько мучительно долгих секунд, и чего она только не передумала за это время! Схватила тонкую ручку, проверяя пульс, ухом коснулась груди! Дышит… и бьется сердце. Все хорошо, господи боже, все хорошо…
- Эй… Ну, как вы? – спросил Ник, просунув голову в приоткрытую дверь.
- Нормально. Лида мгновенно уснула… - Лада спустила ноги с кровати и бесшумно прошла через комнату.
- Точно все хорошо? На тебе лица нет… - пристально глядя в глаза, уточнил Ник.
- Лида просто слишком быстро уснула, и я…
- Испугалась, - закончил он за нее.
- Да. Наверное, мне потребуется некоторое время, чтобы приспособиться. Как думаешь, может, нам лучше остаться с ней? Мне… - вдруг испугавшись собственных слов, поправила себя Лада. И снова натолкнулась на его ироничный взгляд:
- Думаю, все же нам…
Лада зажмурилась, зарылась лицом в ладони. Она не могла не понимать, о чем он говорил… Она просто боялась поверить.
- И, знаешь, думаю, она проспит до утра, как самый обычный ребенок, чей день выдался слишком насыщенным. Нам совершенно необязательно возле нее дежурить.
- Я не уверена. Что, если ей станет плохо?
- Ты собираешься находиться возле нее круглые сутки? Ни есть, ни спать…
- Нет, но…
- Тогда пойдем… Дай себе… нам… хотя бы пару часов.
Все еще сомневаясь, Лада неуверенно кивнула. В тусклом свете ночников, установленных в коридоре, в руках Ника что-то блеснуло.
- Вино?
- Твое. Я раздобыл в шкафчике с крупами.
- Даже не знаю, сколько ему лет. Давным-давно кто-то из постояльцев оставил. Я о нем даже успела забыть.
- Ничего. Разве ты не знала, что старые вина – самые ценные? - хохотнул Ник, плечом открывая перед Ладой дверь.
- Как-то я сомневаюсь, что конкретно это вино могло спасти хоть что-то, - невольно улыбнулась та.
- Ты что! Это же… Совиньон! Под мидии - самое то.
- Думаю, от Совиньона там только этикетка. Стоит лишь пригубить – и ты сразу поймешь.
- Много ты понимаешь! Здесь главное - настрой! С такой кислой миной, как у тебя – точно ничего хорошего не будет.
- Эй! У меня вовсе не кислая мина! Ну-ка, плесни этой гадости! – уперев руки в бока, сварливо распорядилась Лада. Ник хохотнул, сгрузил на столик весь принесенный скарб, поправил скатерть, безупречную гладь которой взволновал легкий ветер, сейчас лениво раскачивающийся на ветках в золотистых кронах лип. Проворно орудуя штопором, Ник откупорил бутылку и разлил вино по бокалам. Один протянул Ладе, второй на время отставил.
- Я разведу огонь, а после присоединюсь, - пояснил он. – А ты располагайся поудобнее, чего стоишь?
Наверное, она могла бы поспорить или хотя бы предложить свою помощь, а вместо этого Лада, ничуть не смущаясь, вытянулась на шезлонге и пригубила вино. Впервые, пожалуй, позволяя себе беспечность.
Стоя на коленях, Ник сложил хворост в яму, поджег газету и, склонившись почти к самому песку, принялся раздувать пламя. В отсвете огненных языков его черты вновь приобрели что-то дьявольское, непростое… Лада покачала головой, удивляясь, как обманчива внешность этого мужчины. Пожалуй, она еще не встречала более противоречивого человека. В нем холодная надменность каким-то непостижимым образом уживалась с удивительной чуткостью. Жесткость – с ранимостью. Кажущаяся холодность - с адским пламенем, бушующим в глубине его глаз. Даже в его осанке, широком развороте плеч читалась бесконечная сила и несгибаемость, в то время как на самом деле… вина притягивала Ника к земле. Возможно, он был сломлен не меньше ее. Возможно…
Когда костер разгорелся, Ник взял свой бокал и, передвинув стул, уселся неподалеку от Лады. Он был непривычно задумчив и молчалив. В нем желание плоти боролось с настойчивой потребностью все для себя прояснить. Однако как это сделать, не сознавшись в главном? Не покаявшись, не сказав «прости»… Разозлившись на собственную неуверенность, так ему несвойственную, Ник отпил из бокала и без всяких прелюдий сказал:
- Я хочу, чтобы вы с Лидой поехали со мной.
Глаза Лады непроизвольно расширились.
- Ник… - выдохнула она, - тебе не кажется, что мы слишком торопим события и…
- Нет. Не кажется. Много ли времени надо человеку, чтобы распознать свое?
- Я не знаю…
- Секунды, Лада. Секунды…
Лада привстала, неловко растерла затекшую ногу, давая себе время подумать. Уложить в голове то, что он предлагал. Еще пару недель назад она и представить не могла, что сможет о таком даже просто задуматься. А теперь с замиранием сердца гадала, как поступить!
- Мне страшно, - призналась она. – Если бы ты знал, как…
- Так будет лучше. Для тебя, для Лиды… нет, я не говорю перевести твой бизнес в столицу – это самоубийство, но я прошу тебя уехать со мной.
- Зачем? – шепнула Лада. Скучающий в кронах ветер подхватил ее слова и разнес по округе. Зачем… Зачем… Зачем… повторили скалы и волны, звезды и облака. Лада вскинула голову и зачарованно осмотрелась.
- Я полюбил.
Лада резко вскинула голову. Каждый раз его признания были как впервые. Дрожью по телу, надеждой в крови. Оглушающим ревом эмоций, вырвавшимися из-под контроля гормонами.
- Но… я не понимаю, Ник… что конкретно ты предлагаешь?
- Все, что ты захочешь! Все… Абсолютно.
- Я бесплодна. Ты захочешь детей, рано или поздно захочешь…
- У меня есть… был сын… и Лида…
- Это другое! Ты не можешь не понимать, о чем я! Рано или поздно ты захочешь своего продолжения. Только не спорь, потому что это бессмысленно!
- Зачем вообще думать о том, что будет когда-то? – взорвался Ник, вскакивая со своего места, - что за дурость - планировать все наперед?! Почему нельзя быть счастливыми здесь и сейчас? Ты так уверена, что завтра будет?!
- Нет… Я уже ни в чем не уверена.
- Тогда поедем со мной! Дай нам шанс. Мне дай… Скоро зима. Тебе здесь нечего делать! Просто попробуй то, что я готов предложить.
- И что же это?
- Рука… спина… плечо… сердце… - перечислял Ник, отмеряя шагами разделяющее их пространство. Завораживая ее своим сумасшедшим, настойчивым взглядом. Купаясь в нем, Лада забывала обо всех своих страхах, не вспоминала о собственном несовершенстве. Она чувствовала себя как никогда желанной, любимой, на своем месте… Только скажи «да»… скажи «да»… Скажи…
- Я не буду тебя ждать изо дня в день. Я буду рядом. Чем бы ты ни занималась, я буду рядом с тобой. И ты… ты тоже безоговорочно и навсегда войдешь в мою жизнь. Легко не будет. И это правда. Но я сделаю все, абсолютно все, чтобы ты только была счастливой. - Ник опустился на шезлонг рядом с Ладой и протянул к ней руки. – Иди ко мне.
