Тайфун Дубровского (СИ) - Мелоди Ева (книги онлайн бесплатно серия txt) 📗
Мне и самому тошно от того, что был вынужден пообещать матери. Терпеть кучу народу, фальшиво улыбаться в ответ на столь же фальшивые улыбки. Говорить на пустые темы. Мне все это претит, я люблю одиночество и тишину. Но в то же время, эти дни рядом будет моя сладкая горничная. Предвкушение этой постоянной близости волнует меня. Запрещаю себе анализировать чувства к Маше, но они все сильнее захлестывают меня.
Словно в насмешку над нами обоими в родительском особняке, который после развода отдан матери, нам выделяют одну комнату. Вижу, как это напрягает мою спутницу. Она едва сдерживается, чтобы не запротестовать, когда дворецкий, рассыпающийся в комплиментах и радостных замечаниях, по поводу моего приезда — старый шельмец знает меня с детства, приводит нас в комнату на третьем этаже особняка. В которой стоит большая двуспальная кровать. Маша так и замирает, уставившись на нее. А я понимаю, что как только старик выйдет, завалю девчонку на эту постель…
Поэтому, от греха подальше, выхожу вместе со стариком за дверь.
— Еще чего-то изволите? — спрашивает на старинный манер.
— Нет, Степаныч, спасибо тебе.
— Мне почудилось…
— Все отлично.
— Так радостно видеть вас в этом доме, — не удерживается от излияния Михаил Степанович. — Так много времени прошло.
— Ты прав.
— И с дамой. Такая красивая.
— Спасибо.
Вот только сторонних замечаний о красоте Машкиной мне сейчас не хватает. Когда член колом встал, и узкие классические брюки боль причиняют. Вот это засада. Не думал, что до такой степени одичал, что так поведет на девчонку. А ведь и правда, с момента нашего то ли комичного, то ли трагичного знакомства, я ни разу не был с женщиной. Перестал эскортниц заказывать. И что теперь?
Пойти и выбить себе отдельную комнату, Дубровский. Иначе… все слишком запутается, и кто все будет расхлебывать, когда ты уедешь? А ведь ты уже подписал контракт, пути назад нет. И неизвестно, вернешься ли живым… Значит, нельзя во все это Машу впутывать.
— Привет милый, — раздается за спиной томный голос. И возбуждение тут же проходит, хоть в этом плюс того, что в самый неожиданный и неподходящий момент меня подловила бывшая…
— Привет, — отвечаю хмуро. — Делаю шаг в сторону, чтобы уйти, но Изабелла касается моей руки, останавливая. — Резко поворачиваюсь к ней, чтобы отбросить ненавистное прикосновение. И встречаюсь взглядом. В ее — так много боли, что от неожиданности замираю. А потом приходит злость… Вот ведь сучка. Столько наворотила, а теперь решила показать раскаяние? Только этого мне не хватает!
— Мы можем поговорить? — с мольбой произносит бывшая. — Всего минуту. Пожалуйста.
— О чем? — спрашиваю, кривя губы в усмешке.
— Обо мне… о тебе.
— Не разводи мелодрам, умоляю.
— Для тебя всегда мои чувства были мелодрамой, Дубровский! — горько восклицает, снова вызывая во мне гнев.
— Изя, что за игры? Решила чувство вины во мне вызвать? Для чего? Что тебе, на самом деле, надо?
— Излить тоску, больше ничего, — тяжело сглатывая, отвечает былая надменная красавица. Когда-то она была неприступной и дерзкой, и это меня заводило. Сейчас выглядит растоптанной и жалкой. Из-за тоски по мне? Надеется, что я в это поверю? Нет, дорогуша, ты просто привыкла получать все, что не пожелаешь. В этом основная проблема. Не можешь получить меня, знаешь, что больше никогда не попаду к тебе в зависимость… и это гложет тебя. Игрушка ускользнула. Но я больше никогда не куплюсь на твои игры.
— Меня ждут, — произношу отрывисто, думая о Маше. Только представил ее нежное лицо, блестящий взгляд, искренность в каждом слове и поступке… И теплом затопило.
— Женщину привез… Знаешь, чем ударить побольнее.
— Изя, я никак это не связывал с тобой. Мои поступки не имеют к тебе никакого отношения.
— Я тебе не верю! — восклицает нервно.
— Как тебе будет угодно.
— Ненавижу, когда ты такой! Холодный, отстраненный.
— Люби горячего, кто тебе мешает?
— Ты… ты мешаешь… Я все еще…
— Замолчи! — прерываю резко.
— Нет! Не замолчу. Да и говорить нет нужды, ты сам знаешь! Не удивишься, если скажу, как скучала по тебе, тосковала, подыхала… Ты это знаешь, тебе это нравится. Ты всегда был самым самовлюбленным из вашего семейства. Так вот, я с ума схожу, чуть ли не вою по ночам. Тоскую по тебе. По твоим прикосновениям, запаху.
— Сплошная мелодрама.
— Я люблю тебя!
— Трахаясь с другим, ты это показала.
— Это была ошибка, за которую буду себя казнить до последней минуты жизни…
— А я благодарить, ведь так ты показала мне, кто есть кто.
— Ненавижу! — меняет направление своих чувств Изя.
— Это ближе к истине.
— И сучку твою ненавижу!
— Разговор окончен! — отталкиваю от себя цепкие руки бывшей и открываю дверь в свою комнату.
Маша стоит возле окна и смотрит задумчиво на открывающийся пейзаж. Да, сад в этом особняке отдельная песня — красивый, ухоженный, не один дизайнер над его великолепием трудится. Но мне обидно, что девушка ни малейшего внимания, вроде как, на меня не обращает… заставляет еще больше думать о ней, о нас. Может есть причина такого поведения?
Интересно, слышала ли она нашу ссору с Изей? Поэтому так бледна и молчалива? Выглядит настоящей жертвой. А меня — точно тайфун подхватил — стоило оказаться вблизи, и я себя уже не контролирую.
— Что скажешь? Сад матери великолепен, знаю. — Начинаю нести какую-то банальщину.
— Сад красивый. Но одна комната на двоих… — с места в карьер начинает о главном, — боюсь, не могу на такое согласиться.
— Почему? Боишься меня? Не доверяешь? — спрашиваю прищурившись. Если подтвердит мои слова… будет права. Меня, действительно, стоит бояться. Смотрю на нее, такую красивую, нежную, невинную, и внутри зверь просыпается. Которому все равно на чувства девушки, ему лишь собственные желания важны…
— Не боюсь… но не считаю правильным, нам вместе ночевать. Это неудобно.
— Неудобно?
— Некомфортно.
— Ясно. Я узнаю про комнату.
— Правда? — радуется Мария, что на уступку пошел.
— Да, прямо сейчас.
Выхожу из комнаты, пытаюсь выровнять дыхание. Она права во всем, нельзя нам одну комнату делить. Надо найти экономку, попросить еще одно помещение. Да чего уж там, ты, Дубровский, можешь и в саду, на раскладушке, спать. Не привыкать тому, кто, бывало сутками, на сырой земле задание выполнял, лежа в засаде на клиента. Вот только, что скажет мать, если узнает, что сын на улице ночует? А этого не избежать, все слуги в особняке ей слепо преданы, других она не держит. Донесут…
Я знал, что комнату мне отдельную не найти, на подсознательном уровне понимал это еще в тот момент, когда говорил с Машей. Ну как после этого меня назвать, если не лицемером. Гостей слишком много, все комнаты заняты, извиняющимся тоном сообщила мне экономка. А стоящий рядом Степаныч — смотрел с удивлением, его лицо прям-таки говорило: Ты с чего это от красотки сбегать удумал, парень?
Вот так, все благие намерения полетели нахрен. Возвращаюсь в нашу общую комнату. Маша уже переоделась — еще одно вечернее платье, темно синее, облегающее до талии, а дальше — пышная юбка в пол. Хороша — глаз не оторвать. Темно карие глаза тоже блестят синеватым отливом, в них явно зреет буря…
— Прости, не смог ничего решить с жильем, все занято, гостей слишком много. Ты уже нарядилась?
— Да… Сюда заглянула женщина… не знаю кто она, сказала, прием начнется через полчаса. Я думала ты ее прислал…
— Нет, не я. Наверное, экономка.
— Но как же так? С комнатой? Мы не можем спать на одной кровати?
— Почему нет? — отвечаю хрипло. — Существует множество способов, спать друг с другом.
Черт, ну почему прозвучало-то так пошло, аж сам завелся? Кретин, в присутствии этой девчонки сам не знаю, что несу!
— Я тут не останусь! — твердо заявляет Маша.
— Ты боишься меня? Я такой страшный? — спрашиваю хрипло, ближе подхожу. И меня окутывает нежно-ягодный аромат, видимо, какая-то туалетная вода. Но на Машиной коже она пахнет… изумительно. Мне хочется слизать с нее этот запах. Хочется зарыться в эти блестящие темные волосы и дышать до одури.
