Безмолвные воды (ЛП) - Бриттани Ш. Черри (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Мне это нравилось.
— Я привез тебе это! — сказал он, вытаскивая из кармана значок с концерта. — Эта группа выступала сегодня. Jungle Treehouse. Боже, Мэгги, тебе бы это понравилось, я точно знаю. Хотелось бы мне, чтобы ты тоже там была. На обратной дороге по пути к тебе я зарядил телефон в машине и скачал несколько их песен. Вдруг ты захочешь послушать?
Я хотела.
Мы легли на кровать, вставили в уши наушники и стали слушать музыку. Из угла комнаты струился тусклый свет. Наши сердца были открыты друг другу. Он повернул голову ко мне, а я к нему. Брукс сплел наши пальцы, положил руку себе на грудь, и я ощущала биение его сердца, пока музыка передавала ему вибрации моего сердца.
— Я люблю тебя, Мэгги Мэй, — прошептал он, глядя мне в глаза. — Я хочу сказать, что вот сейчас смотрю на тебя и не могу избавиться от мысли: «Вау, я действительно люблю эту девушку». Знаешь? Я люблю в тебе все. Люблю тебя и в хорошие дни, и в тяжелые. Кажется, в тяжелые дни я люблю тебя еще сильнее. Не уверен, что уже можно в этом признаваться, потому что не знаю, готова ли ты. Но с этим проблем не будет. У тебя есть столько времени, сколько потребуется. Просто хотел сделать тебе это признание, ведь если любишь кого-то, нужно кричать об этом, иначе любовь станет грузом на сердце. Оно будет тяготиться этим грузом, и ты начнешь задавать себе вопрос, любят ли тебя в ответ. Хотя меня это не беспокоит. Я просто лежу здесь, рядом с тобой, разглядываю крошечные веснушки на твоем лице, которые большинство людей и не заметит, и думаю о том, как сильно я люблю тебя прямо сейчас, — он обнял меня, и я прижалась к нему теснее, устроив голову на его груди.
Так мы и лежали, обнявшись. Его грудь мерно поднималась и опускалась, и через несколько минут он заснул. Я оставила нежный поцелуй на его шее, а потом прижалась губами к его рту. Осторожно прикусила его нижнюю губу, и Брукс открыл глаза. Его взгляд был сонным и потерянным, но на губах тут же заиграла улыбка. Брукс всегда улыбался, когда смотрел на меня. Я снова поцеловала его и встретилась с ним взглядом. Опять поцеловала, и он прижал меня к себе всем телом.
— Да? — прошептал он.
Я кивнула.
Я любила его.
Я любила, и он это знал. Пусть я не могла сказать этого словами, он все равно чувствовал это — в каждом моем прикосновении, в каждом поцелуе, в каждом объятии. Ведь лучшая любовь — та, которую чувствуешь, разве нет?
— Я тоже люблю тебя, — тихо сказал Брукс, накрывая ртом мои губы. — Я тоже люблю тебя, — повторил он еще раз.
Мы начали раздевать друг друга — медленно, спокойно, с нежностью.
В ту ночь мы впервые занялись любовью. С каждым прикосновением я все глубже проникала в его сущность. В каждом поцелуе я будто чувствовала вкус его души. Снова и снова мысленно я шептала ему свой ответ. Каждой своей слезой, каждым ударом сердца я отвечала ему. Абсолютно беззвучно, но в то же время очень громко.
Я тоже люблю тебя. Я тоже люблю тебя. Я тоже тебя люблю…
***
— Ты готова? — спросил Брукс, входя в мою комнату несколько дней спустя. За его спиной висела акустическая гитара.
Разве ты не должен быть на репетиции группы?
Он кивнул.
— Да, но сегодня не с «Жуликами». Сегодня я создаю новую группу под названием «ВАМ»!
???
Прикусив нижнюю губу, Брукс подошел и поцеловал меня в лоб. Он всегда прикасался ко мне с нежностью. Мне нравилось ее ощущать.
— Да. Это сокращенно от Брукс и Мэгги.
(Примеч.: Brooks and Maggie. BAM — в переводе означает разыгрывать, обманывать)
Что?
— Это один из пунктов твоего списка желаний — играть в группе. Я подумал, почему бы прямо сейчас не начать вычеркивать их по одному. Зачем ждать, когда что-то из списка мы можем сделать уже сегодня. А теперь давай. Я научу тебя играть на Бэтти.
Бэтти?
— Я назвал ее в честь моей бабушки.
Брукс вложил гитару мне в руки, но стоило мне бренькнуть по струнам, как он тут же остановил меня.
— Эй, эй, эй, Мэгги. Нельзя сразу начинать играть, словно гитара только и ждет, чтобы ее использовали. Вам нужно познакомиться. Ты должна узнать о ней все — каждую ее часть. Вот ее прекрасные колки. Дальше идет гриф — это дом, где живут музыкальные лады.
И дальше добрых тридцать минут он рассказывал мне о составляющих частях гитары, а я эгоистично слушала. Мне нравилось, что он настолько влюблен в музыку. Нравилось настойчивое желание Брукса познакомить меня с его миром. Когда пришло время, он заставил меня попрактиковаться в расположении струн, а потом мы перешли к первым аккордам. Всякий раз, когда я сбивалась, он все равно меня подбадривал:
— Все хорошо, Магнит! У тебя реально получается в сто раз лучше, чем у меня, когда я начинал играть.
После нескольких часов наших занятий пришел папа и сказал, что с тех пор, как он застукал нас целующимися, ноги Брукса больше не будет в нашем доме.
— Ты уже зеваешь, поэтому я пойду.
Когда Брукс поднялся, чтобы уйти, я схватила его за руку. Бросившись в сторону сложенных книг, я взяла одну из своих самых любимых.
— «Бегущий за ветром»? — спросил он, принимая книгу из моих рук.
Роман Халеда Хоссейни был одним из моих любимых. Его подарил мне папа, и я хотела, чтобы Брукс познакомился с этой частью меня, — так же, как он захотел познакомить меня с музыкой. В книге было много розовых закладок — так я отмечала понравившиеся места.
— Это одна из твоих любимых?
Да.
— Тогда я прочту ее дважды, — ответил он, целуя меня в висок, и прошептал возле самого моего уха: — Я вернусь сюда поздно вечером, когда твой отец уснет покрепче.
— УХОДИ ДОМОЙ, БРУКС! — крикнул папа, и мы оба захихикали.
Глава 16
Брукс
— Хм, Брукс, вернись на землю. Эй, чувак, ты все еще здесь? — спросил Рудольф, постукивая меня по плечу. Я сидел в гараже на табурете Оливера, а Рудольф размахивал рукой с зажатым в ней яблоком перед моей книгой. — Обычно в перерывах между репетициями ты играешь на гитаре, но сейчас как будто…
— Читаешь! — сказал Оливер, выходя из дома Келвина и держа в каждой руке по яблоку. Он кусал от них по очереди и громко чавкал. — Я даже не подозревал, что ты умеешь читать. Уверен, что не держишь книгу вверх ногами?
Я замахал руками, пытаясь жестом дать понять, чтобы они заткнулись, и перевернул страницу. Я заранее вооружился маленькими желтыми стикерами, чтобы написать свои комментарии к заметкам Мэгги. Близнецы все время пытались привлечь мое внимание, но я с головой ушел в книгу.
Появился Келвин, держа в руках аж три яблока и кусая от всех сразу. Эффектно. Все мои друзья — такие артисты!
— Чувак, не утруждай себя понапрасну. Он по уши втюрился и не замечает ничего вокруг.
— Тьфу ты! От этого любовного дерьма спасу нет, — проскулил Оливер. — Сначала нас изводил Келвин, жаждущий вписать имя Стейси в текст каждой нашей песни, а теперь вот Брукс увлекся чтением. ЧТЕНИЕМ!
— Впервые в жизни я согласен с братом, — сказал Рудольф.
Оливер поблагодарил его «мокрым Вилли». (Примеч.: «мокрый Вилли» — wet willy — шутка, когда увлажненный слюной палец вставляется в ухо ничего не подозревающего человека, часто с небольшим прокручивающим движением).
— Отлично! Я беру свои слова обратно! Ты омерзителен!
Я продолжал не обращать на них внимания. Мне интересно было отслеживать места, которые Мэгги отмечала закладками, и сравнивать, совпадают ли они с моими. Мне нравилось открывать для себя моменты, заставлявшие ее плакать и смеяться, читать строки, вызывавшие в ней гнев или дарившие счастье. Это были лучшие мои ощущения.
— Короче так. Мой отец надумал избавиться от своей лодки, — сказал Келвин. — Через пару недель он планирует ее продать и интересуется, не желаем ли мы устроить прощальную вылазку парней и съездить порыбачить, прежде чем осенью разъедемся по колледжам.
— Он продает лодку? — я чуть не подавился и выглянул из-за книги. — Но это вроде как… наша лодка. Мы же все детство проторчали в ней на озере. Знаю, мы давно уже этого не делали, но идея мистера Райли продать ее очень меня огорчает.
