Искупление (ЛП) - Ван Дайкен Рэйчел (электронная книга txt) 📗

— Ты опустошена, — голос Николая изменился, что-то в его тоне было другим, взывающим ко мне, или, быть может, к моим воспоминаниям. Страх прокатился по моей спине, когда я сжала подлокотники кресла. — Почему бы тебе не сказать, что заставляет тебя так нервничать, Майя?

Мое имя на его губах звучит так чертовски сексуально.

Он усмехнулся.

— Ну, спасибо.

— Я сказала это вслух? — спросила я смущенно.

— Да.

— Замечательно, — улыбнулась я, мое лицо все еще ощущалось как-то странно. — Ты должен знать, работать под тобой… погоди, если бы я работала под тобой, то была бы… проституткой, как те, которых ты видел. Они проститутки, да?

— В какой-то степени, — наконец, ответил он.

— Я знала это! — я попыталась толкнуть его в грудь, но руки двигались не так быстро, как мне бы того хотелось. — Ты и проститутки. Так ты поэтому флиртовал с ними и не флиртовал со мной?

Он приподнял брови.

— Так ты нервничаешь из-за этого? Хочешь, чтобы я флиртовал с тобой?

Я нахмурилась. А хочу ли?

— Я… не знаю, — наконец произнесла я. — Я имею в виду, сначала ты целуешь меня, а потом ведешь себя так, будто меня не существует.

— Хм-м, — Николай сел прямо напротив меня и потянул меня за руку к себе на колени. — Это ранит твои чувства?

Я молча кивнула.

— Или, может быть, это ранит твои.

— Прости? — его улыбка стала дьявольской.

Я так сильно хотела провести языком по его губам, что больше не могла ни на чем сконцентрироваться. Я просто хотела попробовать его на вкус.

— Майя? — его голос был низким, хриплым. — Что-то кроме флирта беспокоит тебя, возможно, сны?

— Ты в них, — я не понимала, что это правда, пока слова не слетели с губ, как будто часть мозга решила вспомнить что-то, что остальная часть клялась забыть. Я прижала руку к правому плечу, когда покалывание проскользнуло по всей руке, вплоть до локтя.

— Шрамы? — Николай потянул меня к себе на колени и нежно провел пальцами по шрамам от автомобильной аварии.

Я кивнула.

— Автокатастрофа. Мне было шестнадцать, ну, почти шестнадцать, когда я попала в аварию. Это была моя вина. Все это. Отец говорил мне, что я смогу водить после своего дня рождения, но моя машина просто стояла там. Так что я поехала… Прямо в офисное здание.

— Повезло остаться в живых, — в тоне Николая слышался гнев. На что? На то, что я жива? Я нервно хрустнула суставами.

— Да, я думаю.

Николай схватил меня за руки, чтобы удержать от похрустывания.

— Зачем ты это делаешь?

— Нервная привычка, — я пожала плечами, и тогда всплыло воспоминание. — Или… — похрустывающие суставы, окровавленные руки прямо напротив моего лица…

— Майя?

Я тряхнула головой.

— Прости, у меня просто повторяющийся кошмар об окровавленных руках.

— Майя, это важно, есть ли какие-либо характерные черты у этих окровавленных рук?

— Кровь, — мое сердце начало трепыхаться в груди, когда чувство удушья захлестнуло меня. — Так много крови, — я захныкала и отчаянно начала искать, как выбраться из кресла. — Мне нужно убираться! Это не безопасно! Я в опасности! — от слез мое зрение стало размытым. — Он убьет меня! — я кричала в полный голос, не контролируя нарастающую во мне панику. — Он убьет меня и тебя тоже! Он убьет всех нас!

— За что? — спросил Николай спокойно, как будто мы не были на волосок от смерти. — Почему он убьет тебя? Что ты видела?

— Кровь, — мои зубы стучали. — Так. Много. Крови. И она просто… растекалась там, после того как он…

Меня тряхнуло, совершенно неконтролируемо, и Николай начал вытирать слезы с моих щек, хотя я даже не осознавала, что плакала.

— Ш-ш-ш, — прошептал он в мои волосы. — Это просто еще один кошмар.

— Нет, — утверждала я. — Нет. Это реально!

— Майя, — медленно произнес он мое имя. — Открой глаза, по-настоящему открой их. Посмотри вокруг. Мы в безопасности, в моем самолете, и ты в моих руках. Слишком много вина, и ты уснула, а проснулась от крика.

— Но… — я оглянулась вокруг, в горле пересохло. Он был прав, но я все еще чувствовала… как будто что-то отсутствовало, что-то важное. — Что-то… Неправильно.

— Ты была в ужасе, я уверен. Но сейчас я здесь… — Николай смотрел на меня своими карими глазами, затем поднял конфету и прошептал: — Ириску?

ГЛАВА 22

Открытая дверь и святого соблазнит.

~ Русская пословица

Николай

Я был больным ублюдком. Я всегда это знал, но не осознавал, как далеко толкнул себя и всех тех, о ком заботился, чтобы защитить всех причастных, свое собственное имя и ее здравый рассудок, пока она не оказалась в моих руках. Она вспоминала, хотя и медленно. Мне нужно было принять решение. Если бы я загипнотизировал ее еще раз, то рисковал еще сильнее травмировать ее лимбическую систему. (Примеч. Лимбическая система мозга включает в себя множество отделов среднего промежуточного и конечного мозга и является основной структурой в координировании жизненно важных функций организма от эмоций до эндокринной системы). Последствия того, что могло произойти, были достаточными, чтобы заставить меня остановиться. Черт, оказывается, у меня была совесть, если вдруг внезапно я начал думать о том, чтобы отпустить ее. Майя рыдала. Затем прикрыла веки, и ее дыхание замедлилось. После сна она не будет ничего помнить, по крайней мере, я могу сделать это для нее — дать ей поспать. Морально она была истощена, физически ее тело не могло принять ничего больше, потому что всякий раз, когда индивидуум воспроизводит определенные травмирующие события в своем подсознании, тело физически реагирует, словно это все происходит вновь.

Майя наклонила голову к моей шее.

— Я так смущена. Я уснула.

— Это происходит со всеми, — сказал я мягко. Реальность того, что мы делаем, наконец-то ударила меня в полную силу. Как, черт возьми, я должен сохранить ее фальшивые воспоминания нетронутыми, если только присутствие рядом со мной вызывало у нее рецидив? Это не было связано с прикосновениями, как я думал сначала, потому что я не прикасался к ней. Поцелуй недостаточно силен, чтобы спровоцировать рецидив. Настолько сильным, чтобы спровоцировать воспоминания, был секс.

Существовал только один способ, чтобы проверить эту теорию.

Черт.

«Она не будет помнить об этом утром», — дразнил меня мой мозг, напоминая, что я делаю это ради ее благополучия. Защищаю ее, спасаю. К тому же, с тем, как она выгнулась напротив меня, часть ее подсознания, которую я только что разбудил... хотела этого. Я не уверен, должен ли быть себе еще более противен или взволнован. Это будет слишком рискованно. Потому что, если у нее случится нервный срыв здесь, в самолете, я уверен, что ее отец узнает об этом — у него действительно повсюду глаза, а здесь не контролируемая мной среда. Мне не было в ней комфортно.

Проклятье.

У меня был подозрительный характер.

Интересно, видел ли он эти признаки дома? Из-за этого он позволил мне, наконец, владеть ею? Потому что знал, что я потерплю неудачу?

Слишком много мыслей.

Слишком много возможностей, которые внезапно заставили меня чувствовать благодарность тому, что мы летим в Чикаго, потому что единственными, кто мог потенциально мне помочь, были итальянцы, и в тот момент я понял... что собираюсь извлечь пользу из этого с помощью босса Николаси. В груди что-то сжалось, из-за чего мое до этого момента обычное сердцебиение ускорилось. Мне нужно было сохранять контроль. Я испытывал слишком много эмоций. Я никогда не планировал привести Майю в логово льва и попросить ее спокойно принять судьбу, с которой она имела намного больше общего, чем среднестатистический человек.

Я почувствовал теплые влажные губы на своей шее. Она вела себя не как обычно. В реальности, без наркотиков, поцеловала бы она меня? Возможно. Продолжила бы быть такой и дальше? Нет. Она бы скорее перерезала мне горло.