Дурнушка - Джохансон Инид (читать книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Но раз человек просит, не отказывать же ему, тем более что он только что устроил ей такой приятный сюрприз. Надо же, какая хорошенькая елка!
— А Энтони спит? — спросил Роналд, и лицо молодой матери озарилось счастливой улыбкой: он впервые назвал сына по имени.
Что же, начало положено. Теперь надо не упустить шанс и убедить его, что она и не думала запрещать ему видеться с малышом. Только действовать следует потихоньку, а то испугается — и поминай как звали.
— Как сурок. А если заплачет — я сразу услышу. Елка просто прелесть. Спасибо огромное! Ты, небось, уже давно встал — столько всего переделал. Так что усаживайся поудобнее, а я приготовлю завтрак.
— Отличная мысль.
Роналд последовал за ней в кухню, а Дорин сама не знала, радоваться такому повороту событий или нет. Останься муж в гостиной, она хоть вздохнула бы спокойно.
С другой стороны, как ни глупо, но ей хотелось побыть рядом с ним столько, сколько получится. Нескоро еще в этом доме случится такая радость А денек-другой пожить весело — почему бы и нет?
Дорин даже не спрашивала, что он хочет на завтрак. Вкусы и привычки мужа преданная жена выучила давно. Она обжарила бекон и половинки помидоров, сунула хлеб в тостер, открыла пакет апельсинового сока. Поставив перед Роналдом кружку горячего кофе, Дорин поспешно отвернулась. Притворство начинало утомлять и смущать. Кто, как не он, должен был торопиться обсудить подробности развода и покончить с надоевшим делом, чтобы вернуться к возлюбленной?
Может, начать стоит ей? Пусть Гленда тогда не впустила ее в дом, но и теперь еще не поздно сказать те же слова — что она не собирается ничего требовать, что хочет всего-навсего дружбы. Необязательно близкой.
— А ты научилась неплохо справляться на кухне.
В голосе Роналда прозвучало столько тепла, что сердце Дорин растаяло, как кусочек льда на горячей ладони.
Ладно, реальность подождет. Лучше представить, что они снова друзья, как в старые добрые времена. И пусть так будет всего день. Говорят, в старину даже сражающиеся армии объявляли перемирие на Рождество.
— Э-э-э, да ты, дружок, ничего не знаешь! — Дорин положила помидоры, бекон и обжаренный хлеб на тарелки. — Подумаешь, на кухне справляюсь! Я теперь научилась делать многое. Например, менять пробки. И прочищать засоренную раковину. — Она опустилась на стул рядом с ним. — Но главное — боюсь, ты просто не поверишь, — умею пользоваться стиральной машиной, не заглядывая каждые две секунды в инструкцию!
Что она пытается доказать? Что изменилась, стала самостоятельной, перестала быть непрактичной дурочкой, книжным червем? Может быть, и так. В любом случае, он отреагировал на ее слова совершенно естественно, спросив:
— Ты снова переводишь?
— Да, но не так много. Ровно столько, чтобы хватало на жизнь. До рождения Энтони я не могла работать в полную силу. — Зачем она это говорит? Слова так и сыплются с языка, не остановишь. — Понимаешь, столько всего навалилось, а тут еще дом надо было обустраивать…
— Знаю. Маргарет рассказала. Я очень обрадовался, узнав, что тяжелую работу ты все же решила не делать сама, а наняла соседа-фермера. Еще не хватало, чтобы ты, будучи беременной, копала, красила и все в таком духе.
Он отодвинул тарелку, отложил столовые приборы и окинул жену испытующим взглядом. Дорин затрепетала. Надо же, оказывается он узнавал мельчайшие подробности ее жизни! Значит, ему есть дело до нее. Значит, он чувствует ответственность за жену с ребенком.
Эта мысль так обрадовала Дорин, что, когда он спросил, как же она умудрилась отыскать такой чудесный домик, молодая женщина даже рассмеялась.
— Хочешь верь, хочешь не верь, но, решив покинуть Лондон, я купила подержанный «форд»и карту. Собиралась, понимаешь ли, направиться на юг. — О том, что она хотела уехать как можно дальше, не покидая пределов страны, Дорин предпочла умолчать. Разрушит, чего доброго, славное, доверительное настроение. — Только добравшись до Солсбери, поняла, что еду в противоположную сторону. Но мысль повернуть обратно так ужаснула меня, что я осталась. И нашла этот домик через местное агентство.
Роналд весело рассмеялся.
— Похоже на тебя: решила поехать на юг, а в итоге оказала на северо-западе! Ты всегда славилась топографическим кретинизмом. Объяснишь, бывало, дорогу, скажешь: поворачивай направо, а ты поедешь налево. Дорри, — голос его звучал совершенно серьезно, — я очень беспокоюсь. Стоит тебе оказаться за рулем, и может случиться все, что угодно.
Глаза Дорин вспыхнули от радости. Теперь не было нужды притворяться — сердце ее пело от радости. Он беспокоится! Она что-то значит для него! Выходит, чувства, рожденные долгими годами знакомства, — дружба и желание, все еще живы!
Давно угасшая надежда восстала из праха. Должно быть, отношения с Глендой все же не сложились — тогда понятно, почему он решил провести Рождество в Лондоне. Может, Роналд хочет вернуться к ней, к жене. Иначе зачем бы тратить столько усилий на елку, украшения?
Роналду никогда не полюбить ее, но это можно пережить. А ради Энтони стоит восстановить распавшийся брак. Сумеет ли она простить измену, если он не будет настаивать на разводе?
Ответом было «да!». Я слишком его люблю, решила Дорин, и воспользуюсь любым шансом снова стать частью его жизни.
Она с сомнением посмотрела на Роналда. Уж не придумываю ли я то, чего нет? Муж поднялся из-за стола и подошел к шкафу. Надежда — очень хрупкая вещь, того и гляди расколется. Надо точно выяснить, в самом ли деле он мечтает о воссоединении семьи? Действительно ли расстался с Глендой? Незнание подобно слепоте.
Но Роналд опередил ее. Он положил перед женой большой коричневый конверт и сказал:
— С Рождеством тебя, Дорри!
В голосе его прозвучала странная нотка. Что-то явно было не так. Дрожащими пальцами молодая женщина разорвала плотную бумагу.
В конверте оказались бумаги, в коих черным по белому значилось, что владельцем коттеджа отныне является Дорин Осборн, урожденная Линвуд.
— Какая щедрость!
Дорин охватило отчаяние. Он вовсе не хотел вернуть ее. Просто откупался, чтобы жена с ребенком жили в сторонке и не путались под ногами. И совесть его будет спокойна — как же, Роналд у нас человек долга!
А она уже собиралась все простить и забыть! Она хуже чем дура. Просто ничтожество. Лезет к человеку, который и знать ее не хочет.
— Совсем нет. Стоило мне услышать, что ты полюбила этот коттедж, как я понял, что должен тебе его подарить. Ты такое гнездышко свила — любо-дорого глядеть! А мысль, что по прихоти хозяина тебя с ребенком могут вышвырнуть вон меня просто убивала.
— Спасибо за заботу.
Дорин затолкала бумаги обратно в помятый конверт, решительно поднялась и отошла в другой конец комнаты. Надо было быть сильной.
Но быть сильной не хотелось. Напротив, хотелось рухнуть на пол и разрыдаться. Оплакать наконец несчастную, попранную любовь.
— Дорри…
Что-то в его голосе заставило Дорин обернуться. Нет, дело не пойдет на лад, пока Ро-налд здесь. Ей никак не удастся стать независимой, самостоятельной женщиной. Уйдет он наконец или будет мучить ее дальше?
— Ты правда хочешь развестись?
Сердце Дорин едва не разорвалось от горя.
«Нет, нет! Конечно нет!» — хотелось ей закричать. Будь все иначе, мысль о разводе вообще не пришла бы в голову. Но мир, увы, несовершенен. В нем есть Гленда. Так что не стоит поддаваться искушению. А если случайно забудешь, что жизнь не фунт изюма, — посмотри на коричневый конверт на столе.
— Да.
— Понятно.
— Думаю, тебе лучше уехать, как только дороги станут проезжими.
— Допустим, я согласен. Только позволь узнать одно — почему? Одну минуту ты сияешь как солнышко, а в следующую уже заявляешь, что беременна и требуешь развода, бросаясь в меня нелепыми обвинениями. И не успел я глазом моргнуть, как ты умчалась Бог знает куда, не оставив адреса.
— По-моему все очевидно! — Вся боль, вся горечь накопившиеся за долгие месяцы одиночества, всколыхнулись в ее душе. — Я знала, что ты не собираешься заводить детей, сам сказал. А что случится, если я забеременею, поспешила сообщить милейшая Гленда. Ты бы просто вышвырнул меня! Так что я решила быть первой. Кроме того, я понимала, что ты хочешь ее, а не меня. Не прошло и часа, как я ушла, а ты уже притащил ее в дом! — Роналд побелел от гнева.
