Судьба не прячется в шкафу (СИ) - Liss Julia (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
— Полин, а ты чего так мало пьёшь? — заботливо спрашивает он. Смотрю на жестяную банку коктейля в своих руках и слегка морщусь. Мне не понравился его вкус. Нисколечко. — хочешь мой? Он с вишней. Вкуснее, должен быть… — протягивает мне банку, я не задумываясь беру. Соприкасаемся пальцами, по телу проходит электрический тон. Делаю глоток. Нет, не вкуснее. Но я улыбаюсь. Из его рук готова даже хлебнуть яда. Вот такая она беспощадная, эта подростковая любовь.
— Лучше? — снова спрашивает он у меня. Ещё никогда ко мне не было приковано столько его внимания. Немного теряюсь, отвечаю кивком на ответ. — Ты немая что-ли? — улыбается.
— Нет, — и без того писклявый голос совсем походил на скрип двери старой копейки.
— О, она наконец-то произнесла слово. — обращается ко всем. Некоторые хлопают, а он смотрит и улыбается, как победитель. Он итак победитель, если взять битву за мое сердце. — хочешь прокатиться? — кивает на новенький блестящий мотоцикл.
— Ты же пил…
— Разве это пил? Так, зубы смочил. Поехали. Ты не доверяешь мне?
“Тебе доверяю, а вот трём коктейлям внутри — нет”.
— Едем? — напирает он.
— Давай, Семёнович. Тебе уже шестнадцать, а ты ни разу… — театральное передёргивание бровями на публику, — на мотыке не каталась.
Фурор произведён, толпа верещит от восторга.
— Макс, заткнись, — рычит Саша и все замолкают. Вожака нельзя ослушаться. — забей на него, у него на одну извилину больше, чем положено. Поехали, — снова смотрит на меня и улыбается.
— Хорошо, — сдаюсь.
Мы идем к байку, толпа весело улюлюкает и уже сватает нас. Я ликую. Вернее внутри все ликует, а я держусь молодцом. Даже стараюсь не светиться от счастья.
Шлемов не было. “Не круто. Не получится получить весь спектр ощущений” — говорил Саша. И я верила, хоть мне было глубоко наплевать на весь этот спектр. Ощущения итак зашкаливают, когда он рядом. А сейчас мне еще и обнимать его, не сдохнуть бы от счастья. Или не от счастья. Просто не сдохнуть бы.
Пытаюсь заползти на мотоцикл, не выходит. Не хватает роста.
— Коротышка, — нежно говорит он и помогает подняться. Бабочек внутри пробило дрожью, они затрепетали, как листочки на ветру.
“Держись крепче” — последнее, что я услышала, перед тем, как мотоцикл сорвался с места. Мертвой хваткой вцепилась в Сашу, слилась с его спиной. Мы набирали скорость, ветер закладывал уши, волосы били по лицу, словно сухие ветки дерева. Страх. Теперь трепет от близости вытеснил самый настоящий страх. Он ехал виляя от обочины, к обочине, игнорировал сигналы машин и цвета светофоров. Он не ехал, он нес нас прямиком в гроб. Решаюсь взглянуть краем глаза на то, что происходит на дороге. Жалею об этом. Это картина до сих пор снится мне. Фары встречного автомобиля бьют по глазам. Визг шин. Наших или машины? Не знаю. Меня отбрасывает, последнее, что я помню — хруст стекла. Или это были мои кости.
Очнулась в больнице, чувствуя себя разбитым горшком из под цветка. У меня ото всюду торчали трубки, пикал какой-то монитор, рядом сидела мама с опухшими глазами.
Что было? Я все помню. Ничего не забыла.
— Мам, — хриплю я, и она отводит взгляд от окна на меня.
— Полиночка, ты очнулась… — слезы из глаз. Много слез.
Дальше пришел врач, рассказал сколько костей сломано, про сотрясение, про прогнозы…Рассказал все…
Стоит ли рассказывать, сколько было операций? Сколько было уколов, капельниц, слез родных и моих в том числе, сколько боли я испытала…
Саша… Он не пришел. Не приехал. Не позвонил. Через неделю от него пришло смс ” даже не думай рассказывать правду”. Не было извинений и сочувствия. Дабы у отпрыска не отобрали права и не посадили в тюрьму, его отец придумал прекрасную сказку, где я обожралась коктейля, уговорила Сашеньку прокатить меня, он такой благородный согласился, а я такая пьяна слетела с мотоцикла на лобовое мимо проезжающей машины. Мило, да?
Я тоже так не думаю. Только мне до сих пор снится этот свет, что ударил в глаза и визг. Противный, оглушающий визг. Год я не могла ходить. Обучалась дома. Школу окончила там же. Потом плюнула на все и уехала.
“Держись крепче” — последние слова, что я слышала от своей первой любви, разбившейся вместе со мной о то лобовое.
— Полин, — Эрнест касается моего плеча, я напрягаюсь всем телом, смотрю на него, — ты задумалась. Едем?
Киваю. Это не Саша. Он трезв. У меня есть шлем. Ничего не произойдет.
Пытаюсь снова залезть на мотоцикл — не выходит.
— Коротышка, — произносит он. Меня словно ударяет громом. Отскакиваю от него и вновь судорожно глотаю слюну. Чувствую во рту привкус шоколадки “Mars”, сердце колотится, как птичка о прутья клетки. Тише, родное, мы же не трусихи. — Давай, я помогу.
— Хорошо. — подхожу. Сильные руки Эрнеста берут меня за талию и отрывают от земли так легко, словно я не тяжелее, чем пакетик с клубникой. Усаживаюсь на него, чувствую, как начинает ныть и гореть шрам на бедре. Эрнест садится спереди, заводит зверя, тот взревел на полквартала.
— Держись крепче, — говорит он.
И без долбанных наставлений собиралась сделать это. Обнимаю Эрнеста за талию так крепко, как позволяют того мои силы.
— Эй, мне надо как-то дышать.
— Прости… — немного ослабляю хватку.
Он трогается медленно, аккуратно. Выезжает из-за двора на трассу, а там я уже ничего не вижу. Зажмуриваю глаза до боли, до красных кругов. Скорость терпимая… Позволяю даже взглянуть краем глаза, как мимо пролетают фонари. Скорость растет вместе с моим пульсом. Ну, не надо так. Не поступай так со мной. Свист ветра становится громче, значит мы, по-прежнему, набираем скорость. Становится тяжело вдыхать. Воздух в легких разгорячилсядо предела, обжигая все внутри. Стараюсь уравновесить дыхание, но получается лишь хватать воздух дерзко и рвано. Скорость уже нереальная, мои ноги обдает упругим сопротивлением ветра. Открываю глаза, замечаю, как мы летим на желтый, затем резкий визг шин. Зажмуриваюсь. Не хочу. Идиот больной! Зря я думала, что он не такой! Гул сердца заглушает звуки извне. Не чувствую, как мы останавливаемся. Открываю глаза. Спрыгиваю с мотоцикла, пытаюсь дрожащими руками расстегнуть шлем. Кто вообще придумал эту чертову штуковину? Эрнест подходит, снова отбрасывает мои ладони и расстегивает шлем. Снимаю его и кидаю ему в грудь.
— Больной чертов придурок! — кричу не своим голосом. Каким-то охрипшим, жестким. — Ты же мог нас убить! — еще громче. Меня не смущает то, что меня может услышать половину этого города. В ушах по-прежнему стоит свист, ребра ломают бешенные порывы сердца.
— П-олин… — он слегка запнулся на моем имени.
— Черт возьми, ты хоть понимаешь, что делаешь? Ты понимаешь, что это не шутки?! МЫ МОГЛИ УМЕРЕТЬ! — кричу до хрипоты. Горячие слезы срываются с глаз, обжигают щеки и стекают по подбородку… — Ты же обещал! — вскрикиваю. Слезы текут уже ручьем и не собираются прекращаться.
Он изумленно смотрит на меня несколько секунд, затем делает шаг вперед, одной рукой обхватывает шею, другой талию и прижимает к себе. Отчаянно стучу кулаками в грудь, а он шепчет ” прости”, поглаживая волосы. Гнев угасал, слезы закончились. Я просто глотала аромат его духов, вместо воздуха, как жадная рыбка.
— Прости, я не хотел тебя напугать. Я просто… — замялся, — всегда так езжу. Прости, — повторил он, положив свою голову мне на макушку. Я уже успокоилась, только сердце не может восстановить привычный ритм. В его объятиях тепло и… уютно. И пусть десять минут назад он покушался на мою жизнь, и мне хотелось его придушить, сейчас — не хочется его отпускать. Мну пальцами его рубашку на спине, словно цепляюсь за последнюю надежду.
— Все хорошо? — он немного отстраняется.
— Да, — делаю шаг назад, выпуская его из рук (или он меня?). в миг становится холодно. Хочется снова прильнуть к горячему торсу и считать размеренные ударыего сердца.
— Прости, — повторил он.
— Ничего…
— Ты испугалась?
— Да, немного… — отмахнулась, — потом расскажу. Идем? Куда нам?
