Тайный "цветок" моего отца (СИ) - Вкусная Анастасия (серия книг TXT) 📗
Перевела дух. Тот год, когда стала девушкой и начала носить лифчик, до сих пор вспоминаю с содроганием. Сколько не думала об этом, так и не изменила мнения — именно тогда отчим расписал всю мою жизнь наперед.
— Своих детей у Яблоницкого нет, и он начал готовить меня как наследницу. Понимаешь, что это значит для девушки? — Андрес кивнул. — Не спрашивая, меня записали на огромное количество кружков. Этикет, риторика, логика, сценречь, основы стиля и макияжа и многое другое. Я продолжила заниматься танцами, добавились гимнастика, ритмика, плавание, верховая езда. Меня воспитывали словно принцессу, а я так уставала от этой круговерти, что буквально превращалась в зомби. Никаких развлечений не было, не хватало времени. Да и не хотелось. Только к шестнадцати годам поняла, что цель Вроцлава не только сделать из меня образцовую жену для того, на кого он укажет, но, прежде всего, оградить от общения с противоположным полом. Чтобы даже мысли о мальчиках не посещали. На мой шестнадцатый день рождения отчим организовал шикарный праздник с фейерверком и огромным тортом. Мне позволили надеть вечернее платье и накраситься как взрослой. На самом деле Вроцлав просто организовал смотрины. Через неделю подслушала разговор прислуги и узнала, что несколько партнеров отчима изъявили желание в будущем породниться. Причем у половины из них сыновей не было.
Глава 28
Андрес
Видел, как Поппи непросто рассказывать все это. И чем дальше, тем больше становились паузы, мрачнее молчание, хуже настроение. Но я чувствовал, что ей нужно высказаться.
— Что было дальше?
— Когда поняла, что единственное будущее, которое меня ждет, стать идеальной женой без права выбора, взбрыкнула. Резко перестала быть хорошей девочкой. Думала, если заброшу занятия, начну сбегать из школы и поздно приходить домой, то смогу избежать участия в планах Вроцлава. Но его партнеры, с которыми по-прежнему пересекалась иногда, лишь смеялись на это и считали взбалмошностью подростка. Очень скоро выяснилось, что и эта отвоеванная свобода — лишь иллюзия. Отчим приставил охрану, чтобы не пострадали ни я, ни моя девичья честь. Два года продлилось противостояние — я практически перестала учиться, начала ярко краситься, попробовала сигареты и алкоголь, лгала, таскала деньги у мамы. Именно в тот период отношения с матерью испортились. Она всегда поддерживала Вроцлава. А ближе к совершеннолетию я поняла, что просто ревнует. И сделает, что угодно, лишь бы выдать неугодную дочь замуж поскорее.
Пенелопа замолчала. Кажется, до сих пор тяжело переживает ту размолвку с мамой.
— А Яблоницкий? Он давал повод? Твоей маме?
— Интересно, было ли у нас что-то? — смутился от прямого вопроса и отвел глаза.
— Нет, никогда. Хотя Вроцлав для меня один из тех мужчин, вертеть которыми было проще простого. Он как воск в моих руках во всем, кроме нежелания стать замужней дамой. Думаю, он тоже хотел удалить меня из дома как можно скорее. Сама не знаю, чем бы это кончилось, если бы захотела пойти до конца. Но я не хотела, а иногда откровенно боялась его внимания. Но подростковый гормональный взрыв только подстегивал, а не тормозил. После вечеринки в честь восемнадцатилетия я соблазнила начальника службы безопасности Вроцлава. Алеш был молод и привлекателен, и отчим очень доверял ему.
Поппи снова замолчала, а я напрягся.
— Почему был?
— Не уверена, что он жив… В тот вечер Вроцлав практически вытащил меня из постели первого мужчины. Я торжествовала — кому нужна порченная девка? Три дня просидела взаперти на хлебе и воде, а потом получила разрешение встречаться с Алешем. На самом деле никакого желания спать с ним регулярно не было, но я не стала накалять конфликт и сделала вид, что все случилось из-за горячей юношеской любви. Общение у нас с «моим парнем» было вялым. Вроцлав больше не доверял Алешу, понизил его. Но тот, кажется, и не заметил. Искренне поверил в мою легенду и поспешил вжиться в роль будущего зятя Яблоницкого. Я вернулась в исходную точку. Теперь нужно было избавиться от Алеша. Мы иногда встречались, набиралась сексуального опыта, но никаких чувств к мужчине так и не появилось. Видя мое безразличие, Алеш вскоре стал сходить с ума от ревности. Стали часто ссориться, и однажды в гневе он ударил меня. Отчим, конечно, не стерпел, хотя я не жаловалась и не просила защиты. Алеш пропал тем же вечером, и я до сих пор не знаю, что с ним случилось. И спрашивать не хочу, потому что это полностью моя вина.
Пенелопа заплакала, попытался обнять ее, но упрямица вывернулась.
— Последнее время так часто плачу, — невесело улыбнулась, вытирая слезы. — Поэтому думаю, что вполне могу быть беременна.
— Как ты оказалась в США?
— Прилетела на самолете, — огрызнулась, немного помолчала и продолжила. — После исчезновения Алеша вдруг резко поняла, что я больше не ребенок. Во многих смыслах. Возможно, еще годилась кому-нибудь в жены, а может, и нет. Использовала хитрость и женское обаяние, чтобы упросить Вроцлава отправить меня в хорошее частное учебное заведение. Пообещала, что буду думать над своим поведением, исправлюсь и вернусь другим человеком. Плакала, что хочу учиться, выбрать профессию, а уж потом стать женой и матерью. Мама ожидаемо поддержала, потому что ей было все равно, куда я отправлюсь, лишь бы подальше. В конце концов, отчим согласился. Через несколько лет я узнала, что своих планов он не изменил и вовсю ведет переговоры о скорой свадьбе. О магистратуре речь уже не шла. Дальше дело техники, затеряться в Штатах не так сложно.
— Считаешь, жених и будущий ребенок заставят Яблоницкого отступиться?
— Уверена. Первое, что сделает, это наведет справки о твоей семье. Думаю, будущие родственники его устроят. Скорее всего, уже в следующую встречу он предложит тебе совместный бизнес здесь, в Бостоне.
— Законный? — осторожно поинтересовался.
— Разумеется, — фыркнула Поппи. — Официально отчим законопослушный бизнесмен. Думай, Андрес… Из меня выйдет плохая жена, а из Вроцлава — отвратительный тесть. С тещей, правда, ты вряд ли будешь общаться.
— Если тест окажется положительным, и думать нечего…
Тяжело вздохнул. Если Пенелопа не врет, то вариантов не так много. Либо свадьба, либо пропаду как Алеш…
— Не драматизируй, я всегда могу сказать, что забеременела от кого-то другого, но захотела сделать папашей тебя. А потом, например, передумала и решила вернуться домой и воспитывать ребенка сама. Про настоящего отца придумаю что-нибудь…
— На месте Яблоницкого я бы в таком случае приступил к поискам кандидата тебе в мужья как можно скорее.
— Он так и сделает наверняка. Да ну и ладно, с ним и матерью я жить все равно не хочу. Замуж, так замуж…
— В аптеку не хочешь прогуляться?
— Нет, — ответила, вставая. — На сегодня с меня хватит.
Пошел за ней. Поппи поднялась в спальню, в ванной умылась. Даже запираться не стала. Наблюдал за ее действиями, силясь понять, чего же на самом деле она хочет. А я сам?
— Не хочу оставлять тебя с Вроцлавом одну в доме.
— Тебе не стоит здесь ночевать, Андрес, — посмотрела серьезно. — Со мной все будет хорошо.
— Боюсь, что уедешь с ним…
Как-то само вырвалось. Неужели это и есть мой самый большой страх? Странно, что удивляюсь, ведь именно этого и боялся с момента знакомства. Что сбежит, исчезнет, ускользнет от меня.
— Не уеду, Андрес. Если позовешь замуж, пойду. Беременная или нет, — почти прошептала Поппи, опустив голову.
Накатила такая волна эмоций, что впору присесть — облегчение, радость, восторг, ликование… Смотрел на девушку, что свела с ума — теперь и сомневаться нечего — и не верил в свое счастье.
— Позову, Попс. Давай распишемся как можно скорее и проводим твоего отчима домой.
— Не представляешь, как сильно хочу этого, — рассмеялась Пенелопа.
Глаза ее опять заблестели от подступивших слез. Шагнул к ней и заключил в объятья. Моя девочка… Любимая…
— Завтра с утра разузнаю, какие нужны документы, и как все правильно сделать, учитывая твой иммиграционный статус. Все подготовлю в кратчайшие сроки. Вечером приеду, переговорю с Вроцлавом. Подумай, какую свадьбу хочешь.
