Зови меня Златовлаской (СИ) - Никандрова Татьяна Юрьевна (чтение книг .TXT) 📗
Не знаю почему, но у этих двоих даже диалог без прикосновений выглядел как-то вызывающе эротично.
— Ты мне тоже нравишься, — почти прошептала Ада и накрыла своей ладонью его руку.
Ада никогда не стеснялась быть напористой. Иногда ей это даже мешало. Мне вспомнился случай, когда в начальной школе на День Святого Валентина кто-то подсунул ей в рюкзак красное плюшевое сердце. Ада была рада подарку, но терзалась тем, что не знает, от кого он. Она с пристрастием пытала всех мальчишек в нашем классе, вынуждая их признаться в содеянном. В итоге Ваня Петров сказал, что это был он. Но тут же добавил, что передумал и больше ее не любит, пояснив, что они вряд ли сойдутся характерами. А потом и вовсе отобрал у подруги игрушку.
— Муслимов! — раздался звонкий голос Светланы Викторовны. — Пирогова говорит, что Ревков ни в какую не соглашается петь на Новый год.
Ада отняла руку, и Максим поднялся.
— Кто-нибудь из присутствующих дружит с Владом? — громко спросил он.
Все молчали.
— Тому, кто уговорит его участвовать в нашей новогодней программе, будет бесконечная благодарность от всего коллектива, — продолжил он.
— Кому нужна благодарность коллектива? — усмехнулась Ада. — Давай так: если мы его уговорим, то ты сводишь меня в ресторан?
Аду совершенно не смущало, что ее слышат абсолютно все, даже Светлана Викторовна. Взгляды присутствующих обратились к Максиму, который, похоже, не меньше остальных был поражен поведением моей подруги, не ведающей стеснения.
— Хорошо. Будет согласие Ревкова, будет и ресторан, — улыбнулся Максим, протягивая Аде руку.
Ада пожала ее и удовлетворенно откинулась на спинку стула.
Довольная таким исходом, Светлана Викторовна продолжила обсуждение новогодних выступлений с Максимом и Алиной Юкиной.
— И как ты собираешься уговорить Влада петь на Новый год? — поинтересовалась я, подсаживаясь к Аде.
— А я и не собираюсь его уговаривать.
— В смысле?
— Его уговоришь ты, — совершенно спокойно заявила она.
— Что? — мои глаза полезли на лоб. — Как ты себе это представляешь?
— Очень просто, Саш. Из всех моих знакомых ты больше всех с ним общаешься. Он тебе не откажет. Посмотри на него своими синими глазками, надуй губки, и дело в шляпе.
— Не думаю, что мои надутые губки на него подействуют. Если ты не забыла, он мутит с Кирой. Может, лучше попросить ее?
— Я ее плохо знаю. А ты, Саш, мне задолжала. Когда ты хотела танцевать на отборочных ради Пешкова, я поддержала тебя, хотя самой мне не очень хотелось. Теперь твоя очередь поддержать меня.
— Но с чего ты взяла, что у меня получится его убедить? — не унималась я.
— Я в тебя верю, — ласково улыбнулась она. — И к тому же убеждена, что несмотря на Киру, ты Ревкову не безразлична.
Да уж. Уверенность моей подруги уходила далеко за пределы ее собственной личности. Я, конечно, не имела ничего против того, чтобы помочь ей, но все же с трудом представляла, как мне уломать Влада петь на школьной дискотеке, когда он столько раз отказывал одноклассникам.
Оказавшись дома, я растянулась на кровати и погрузилась в размышления.
Почему иногда в жизни все идет не по намеченному сценарию? У меня чувства к Владу, у него чувства к Кире. По закону жанра она должна быть ужасной стервой вроде Ширшиковой, самодовольной и фальшивой. Но что, если это было не так? Что, если девчонка, с которой, возможно, встречается парень моей мечты, реально хороший человек? Что, если во всей этой истории третий лишний — это я? Принять такое было трудно. Мне очень хотелось заниматься самообманом и искать подтверждения тому, что Кира ему не пара.
В последующие дни я решила проявить осознанность. Я сделала над собой усилие и перестала заходить в ее профиль в Инстаграм, бесконечно рассматривать фотки и искать изъяны в ее безупречной внешности.
Скажу честно, поначалу это было сложно. Руки так и тянулись автоматически проделать привычные действия. Но немного настойчивости, и я перестала. Перестала терзать себя. Шли дни, и я все меньше думала о своей неудавшейся личной жизни.
Конечно, каждый раз, когда я видела Влада, мое сердце ёкало. Между нами все было по-прежнему. Прежние ровные приятельские отношения с разницей лишь в том, что я перестала надеяться увидеть в них романтический подтекст. К счастью, их с Кирой я видела не так уж часто, а страстных поцелуев и вовсе больше не наблюдала. Пока мне везло.
Ада говорила, что у меня такой облом в личной жизни потому, что я создаю избыточный потенциал, то есть слишком много переживаю и думаю об этом, а Вселенная, стремясь сохранить равновесие, отталкивает меня от желаемого.
После всех этих доводов у меня возникали вопросы: ну что она за садистка такая, эта Вселенная?! Зачем ради какого-то равновесия отбирать у человека то, что он больше всего хочет? К чему вообще такое равновесие?
Я негодовала. Но, очевидно, в словах Ады была какая-то доля правды, потому что эта теория срабатывала уже дважды: с Пешковым, и с Ревковым. Как только я понимала, что очень хочу отношений, все смачно обламывалось, причем совершенно неожиданным образом.
Спустя неделю, ко мне подошел Влад и напомнил про вечеринку в Залесном, которая должна была состояться в субботу.
— Златовласка, ты же придешь? — спросил он.
— Ну, я не знаю, что-то по учебе дел так много, да и репетиции кучу времени отнимают, — попыталась отвертеться я.
Весь вечер находиться в одном доме с Кирой и Владом, наблюдая за их поцелуями, мне не хотелось.
— Да брось, будет классно! Тебе надо расслабиться, а то ты в последнее время какая-то груженая, — мягко проговорил он.
— Влад, я, правда, не знаю, — вздохнула я.
— Ты мне что-то не договариваешь? Почему ты не хочешь идти? — он заглянул ко мне в лицо своими волшебными карими глазами.
— Нет, просто, дело в… Дело в…
— Так в чем дело, Саш?
Я запаниковала. Ни одна мало-мальски подходящая мысль не лезла мне в голову.
— Дело в Антоне, — выпалила я.
— В Булаткине? — Влад изогнул брови.
— Эм… Да, — неуверенно ответила я.
— А что с ним?
— Ему нравится Кира, а после того, как он узнал про ваши отношения, не хочет идти туда, где она. А я обещала, провести субботний вечер с ним, так что сам понимаешь, — обалдевая от собственных слов, сказала я.
— Ты серьезно? — нахмурился Влад.
Я кивнула.
Я ужасный человек. Как я могла вот так на раз-два спалить своего лучшего друга? Ну, кто меня за язык тянул? Можно было сказать, что я уезжаю на выходные или что-то типа того, но, как говорится, "умная мысля приходит опосля".
— Можешь передать Булаткину, что Киры там не будет. Она уезжает с родителями. Так что приходите, оба.
— Хорошо, я поговорю с ним, — пытаясь скрыть ликование от услышанного, сказала я.
Влад подмигнул мне и удалился. Стыдно признаться, но новость о том, что Киры не будет на вечеринке, обрадовала меня.
На следующий день мы с Адой сидели на скамейке на первом этаже и пытались воссоздать диалог по английскому, который подруга бессовестно не выучила. Она никак не могла запомнить свои реплики и все время ныла, что они у нее слишком сложные.
Внезапно Ада посмотрела куда-то за мою спину, вскинула брови, и ее рот растянулся в улыбке. Проследив за ее взглядом, я увидела Дашу Полосову, которая с крайне унылым видом шла по вестибюлю. Почему-то она была босиком.
Выглядело это довольно комично. Но что-то во взгляде Даши остановило меня от улыбки.
— Даш! — окликнула я ее.
Она не отреагировала, хотя была совсем близко.
— Даша! Что случилось? — громче повторила я.
Она подняла на меня глаза. Я вопросительно посмотрела на ее ноги. Сделав несколько шагов навстречу, Даша сдавленно произнесла:
— Украли туфли.
— В смысле украли туфли? — не поняла я. — Кто украл?
— Одноклассницы. Мы ходили на медосмотр и оставляли туфли в коридоре перед медкабинетом. Когда я вышла, туфель уже не было.
