Отрицание (ЛП) - Джонс Лиза Рене (первая книга txt) 📗
действительно интересуюсь прямо сейчас, является Кейден.
Мои глаза встречают его, и я чувствую, как связь бьет меня в грудь. Его выражение
непроницаемое, его глаза жесткие, и все, что случилось между нами час назад стоит сейчас в воздухе
между нами. Поцелуй. Его рука на моей груди. Он голый в душе. Но больше всего его злость. – Могу
я поговорить с тобой наедине, пожалуйста, Кейден?
- У Натана плотный график. – говорит он. – Он хочет осмотреть тебя перед уходом.
- У меня все хорошо, - настойчиво утверждаю я. – Я чувствую себя намного лучше.
- Ненадолго, если мы не получим дополнительное лекарство для тебя, - уверяет Натан меня. –
И мне надо составить о тебе мнение перед тем, как давать дополнительные таблетки.
Это привлекает мое внимание, и я смотрю на Натана. – Боль собирается вернуться?
- Сейчас, если мы продолжим тебя лечить лекарственными средствами. – Он похлопывает по
стулу. – Присаживайся.
Мои губы сжимаются, и я воздерживаюсь от всего, что хотела сказать Кейдену и пересекаю
остров, забираясь на сиденье и поворачиваясь Кейдену спиной в процессе. – Позволь мне достать
некоторые приспособления из сумки, - говорит Натан, и я киваю, глядя на темноволосого мужчину на
стуле напротив меня.
- Чао, - говорит он, махая мне двумя пальцами, удивляя меня мимолетным проблеском
прямоугольной татуировки на своем запястье, с буквами, поднимающимися к его предплечью. – Я –
Маттео.
- Привет, Маттео, - приветствую я его, пытаясь выяснить, почему у него и Кейдена одинаковые
татуировки. И что они означают? – Спасибо, что позволил мне остаться здесь.
- Всегда счастлив помочь прекрасной женщине, - уверяет он меня, показывая жестом на
Кейдена. – И, как бонус, сейчас Кейден мне обязан.
- Ты обязан мне по крайней мере десять раз, - напоминает ему Кейден.
- В конце концов, не одиннадцать же, - дает отпор Маттео, подмигивая мне, и мне он нравится.
Фактически, мне и Натан нравится, но никто из них не чувствуется даже отдаленно знакомым, как
Кейден.
- Хорошо, - говорит Натан, - я готов для тебя.
Я поворачиваюсь лицом к Натану, который сейчас стоит слева от меня, что означает, я буду
смотреть глаза в глаза Кейдену, если Натан не станет между нами, держащим небольшой фонарик. –
Мне только надо проверить твои зрачки. – Он включает его и поднимает мой подбородок, проверяя
каждый глаз и засовывая его в свой карман. – Они выглядят хорошо, - говорит он, его руки скользят
по его бедрам под пиджаком. – По шкале от одного до десяти, какая вчера была головная боль в
сравнении с сегодняшним днем?
- Десять вчера. Один сегодня.
- Отлично, - говорит он. – Давай проверим внутренние органы, и я дам тебе еще больше
таблеток.
- Значит, пока я принимаю таблетки, я не заболею снова? – спрашиваю я, когда он убирает
приборы в кожаный портфель.
- Если ты не побежишь через парковку церкви в шторм, - говорит он, улыбка проскальзывает
на его губах.
Я отклоняюсь от него и смотрю на Кейдена. – Даже не думай сказать что-нибудь прямо сейчас.
Кейден поднимает свои руки в капитуляции, его губы изгибаются, напряжение между нами
уходит. – Я даже не думал об этом.
- О, черт, да, он думал, - говорит Маттео.
Кейден отвечает ему на итальянском, и они начинают болтать туда-сюда, когда Натан
заканчивает проверять мои жизненно важные органы. – Тебе надо выучить итальянский, - замечает
Натан.
- Да, - соглашаюсь я. – Надо. Ты тоже американец?
- Канадец, - поправляет он. – Я приехал сюда из-за женщины и влюбился в страну, а ее
разлюбил.
- Ой, - говорю я.
- Лучше выяснить раньше, чем позже, - говорит он, возвращая свои приборы в свою сумку и
извлекая бутылочку, которую он ставит на полку. – Прими одну сейчас, запивая полным стаканом
воды, а затем четыре раза в день в течение пяти дней.
- Что это? – спрашиваю я.
- Такое же противовоспалительное, которое я вколол тебе, пока ты не проснулась. Я часто его
использую на пациентов, страдающих мигренями. Тебе следовала бы чувствовать себя довольно-таки
чертовски хорошо ко времени, когда ты убежала. Если по какой-то причине оно перестанет
действовать, что ж, Кейден знает, как меня достать. Я остановлюсь у этого места, чтобы проверять
тебя несколько дней. – Он вешает свою сумку на плечо. – А сейчас, я задерживаю День Святого
Валентина и поэтому у меня свидание, которое я не могу пропустить.
День Святого Валентина. День для влюбленных, и я вполне уверена, что убила мужчину, которого Кейден назвал моим. – Еще раз спасибо, - я задыхаюсь, а затем понимаю, что я не спросила
про свою амнезию, а он не заводил на эту тему разговор. – Подожди. Извини, но что общего у потери
памяти с сотрясением?
- Это редкость – то, что ты испытываешь, но такое случается. Важно знать, что это не угроза
для жизни и она не ослабляет здоровье. – Я кривлюсь на это, и он поднимает палец. – Я видел этот
взгляд. Я не отверг твою проблему. Я просто пытался облегчить твою память. И ты уже вспоминаешь
небольшие вещи. Ты вспомнишь остальное.
И я желаю и страшусь этого дня.
Его рука опускается на мое плечо, дружелюбный жест, который не дотягивает до обжигающего
прикосновения Кейдена. – Мы поговорим об этом больше, когда я остановлюсь проверить тебя у
Кейдена.
Я киваю. – Да. Еще раз спасибо, Натан. Мне правда нужна была помощь, и ты предоставил ее
мне.
Он улыбается. – А сейчас Кейден должен мне. – Он смотрит на Кейдена. – Или десять раз. – Он
поднимает руку и направляется к двери. Маттео что-то говорит Кейдену на итальянском и срывается
за Натаном, и вот так просто, я наедине с Кейденом.
Желая признаться, я разворачиваюсь и говорю: - Кейден, - только, чтобы обнаружить, что он
уже стоит передо мной, и я просто прижалась своими ногами к его. Я поднимаю свой подбородок, чтобы посмотреть на него. – Я… Ты…
Он поднимает брови. – Я – что?
Слова не хотят выходит из моего рта. – О том, что произошло наверху…
- Маттео прямо сейчас вернется. – Он открывает бутылочку и высовывает таблетку на свою
руку, протягивая ее мне. – Тебе надо принять ее сейчас, пока ты снова не слегла в кровать.
Он прав. Последнее, что мне нужно прямо сейчас – это превратиться в неприятность, какой
была вчера ночью. Я тянусь за таблеткой, моя рука направляется к его ладони, прикосновение
электризует, и его пальцы сжимаются вокруг моих. Мои глаза стреляют в его, и я пытаюсь прочитать
