Рассвет (СИ) - Матвеева Ульяна (читать книги бесплатно полные версии txt) 📗
Она прикрыла глаза и представила, как его теплая ладонь легла на ее озябшую руку. Как он тихо обнял ее за хрупкие плечи, нежно поцеловав ее волосы. Как он осторожно повернул ее лицом к себе и вытер слезы, прижавшись губами к ее виску. В детской кроватке заворочалась Олеся, и видение исчезло. Лиза вновь осталась лицом к лицу со своим одиночеством. Но где-то в глубине сердца, в самом потаенном месте, зажегся огонек, согревая его изнутри.
Глава 21
Лиза стояла у окна и наблюдала, как мотылек барахтался в паутине. Почуяв новую жертву, паук медленно начал приближаться к ней. Лиза не стала ждать омерзительного продолжения, и выкинула их обоих из окна, при этом обратив внимание на багровый закат. Ноябрьское небо было зловеще-прекрасным, пунцовые переливы сулили долгие холода. Лиза поморщилась - она не любила холод. Ее горячее сердце тосковало по летним прогулкам до наступления темноты, наполненным ароматами цветов и свежескошенной травы. Но впереди была долгая зима, жестокая, одинокая...
В комнате было душно. Или просто было трудно дышать. Спазм сдавливал грудную клетку, не позволяя глубоко вдохнуть. В разгоряченных висках стучало, в глазах жгло, в руках чувствовалось неприятное покалывание, колени вздрагивали... Страх сковал движения, но, не замечая онемения в руках и ногах, Лиза стояла, не шевелясь. Не в силах смириться с настоящим, она, по своему обыкновению, унеслась в прошлое в поисках покоя и уюта... Маленькие ножки неуклюже бегают по тропинкам огорода, мимо грядок с клубникой и капустой. Впереди, у забора, раскинулся роскошный куст с ежевикой, но до него добраться непросто: нужно перепрыгнуть через два шланга, представляя, что это змеи, затем нагнуться и пролезть через огромную яблоню, под которой растет высокая трава с робко выглядывающими из нее краснощекими наливными яблочками. Она, как сейчас, вспомнила этот чудный запах влажной почвы после вечернего полива и сверкающие на солнце капельки на листьях одуванчиков и подорожника. За яблоней начинался маленький дачный домик, в котором она провела столько счастливых дней детства. Из-за тяжелых, массивных веток видно было лишь часть рамы, покрытой потрескавшейся синей краской, и бабушкины руки в запыленном окне, ловко замешивающие тесто. В углу между забором и домом и располагался заветный куст с черными жемчужинами. Пальчики еще плохо слушаются, и некоторые ягоды ежевики раздавливались по пути в рот. Загорелые руки уже покрыты бордовыми пятнами, как и область вокруг рта, расплывающегося в довольной улыбке. Закидывая одну ягоду за другой, она уловила чьи-то шаги. Должно быть, это дедушка вернулся с работы, и скоро они пойдут играть в шахматы или в карты. Все верно, это он! Слегка колючий, немножко вспотевший и уставший, такой родной и обожаемый! Подхватив ее за подмышки, он покружил с ней над землей, а потом прижал крепко к груди, перебирая волосы и бормоча ласковые слова. Боль стала утихать, страх растворился, сердце вновь наполнилось нежностью и трепетом... Но пьянящее ощущение защищенности исчезло, как только позади нее послышался голос мужа: «Чего тут стоишь?». Лизу будто скинули с обрыва. От внезапного головокружения она слегка покачнулась. Он не поймет. Олег никогда не понимал ее и даже не пытался. Он лишь смотрел на нее, как на особь, отличающуюся от него и его знакомых, не вникая в нюансы ее души. Лиза попыталась ответить... но слова и мысли разлетались, как испуганные птицы. Она встретилась с ним взглядом и зажмурилась: холодное пламя его глаз будто проникало под ее тонкую кожу. Как бы ей хотелось стать маленькой мышкой и спрятаться в норке! Убежать, улететь, исчезнуть, - не важно, лишь бы избавиться от необходимости объяснений своего состояния этому человеку.
- Ну? Я задал вопрос... - его тон разрезал тишину, ставшую для нее уже привычной.
- Неважно. Оставь меня, - взмолилась Лиза.
- Важно, если спрашиваю.
Олег стоял, сунув руки в карманы. Его взгляд блуждал по изгибам ее тела, которые она старательно прятала под свободной одеждой. Глядя на нее, его злость, которая была его частым гостем, утихала, уступая место страсти. Его хорошенькая молоденькая жена сводила его с ума, он постоянно хотел ее, нисколько не смущаясь ее холодности и отстраненности. Напротив, это лишь разжигало в нем огонь, хоть и порой сбивало с толку. Благодаря красивой внешности, Олег привык быть в центре всеобщего женского внимания. Но в его прекрасном, мужественном лице было что-то отталкивающее, даже пугающее. Пожалуй, это был его взгляд - взгляд голодной акулы. Он смягчался лишь в тех редких случаях, когда случайная улыбка украшала его жену Лизу, обращенная ни к ребенку, ни к ее матери, ни к кому, кроме него. Когда же случалось ему видеть, как Лиза улыбается кому-то другому, его челюсти сжимались, и он становился чрезвычайно раздражительным. Как сейчас... Прекрасная молодая женщина, облаченная в простое ситцевое платье, делающее ее еще более прелестной, стоит у окна и очевидно кому-то улыбается улыбкой ангела. Если бы он подошел поближе, то заметил бы две влажные линии на щеках, но он остался стоять на пороге кухни, облокотившись на дверной проем и нетерпеливо дожидаясь ответа.
Стон вырвался из ее груди.
- Просто думаю, что приготовить на ужин, - наконец выдавила она. Это то, что легко для его понимания. Это подходящая маска для того, что можно было укрыться под ней. Он недоверчиво изучал ее взглядом некоторое время, после чего пожал плечами и ответил, уходя обратно к компьютеру:
- Свари пельмени и не парься.
«Не парься» - было ключевой фразой всей его жизни. Олег никогда не парился и ни о чем не заморачивался. На все терзания душ, сложности взаимодействий, эмоциональные тонкости он смотрел с презрением, как к чему-то пустому, не заслуживающему внимания. Казалось, его не волновало, почему малышка, которой он пытался стать папой, так долго не могла уснуть. Почему его жена с каждым днем становится все более замкнутой и задумчивой. Он не замечал, с какой пугающей скоростью тускнеет блеск этих глаз. Олег и не догадывался, как эти глаза загораются, когда пальцы бегают по клавишам, как они светились любовью, когда видели свое отражение в других глазах напротив, тех, что с золотистыми искорками и множеством добрых морщинок вокруг них. Он никогда не задумывался, почему ему самому так хочется оградиться от мира монитором с бессмысленными фильмами или играми вечерами, и почему так не хочется просыпаться и начинать новый, безжизненный день. Но он не мог не замечать той стены, что росла и крепчала между ними. То, что начиналось с легкого развлечения, переросло в сильное чувство, помимо его воли. Цветок, распустившийся среди выжженной палящим солнцем степи, медленно и мучительно засыхал без любви той, кому он был посвящен.
Олег рос в семье, в которой не было места эмоциям. Его отец, оставшийся один на один с двумя сыновьями, когда их бросила мать, не давал воли чувствам, чтобы не сойти с ума от ненависти. Он собрал волю в кулак и принялся работать, не покладая рук, не столько для того, чтобы заработать на жизнь, сколько для того, чтобы забыться. Старший сын на тот момент уже стоял на пороге своего совершеннолетия и отнесся к этой ситуации мудро и спокойно. А младший, Олег, который только начинал вступать в сложный переходный возраст, попал под снаряды, разрушившие его семью, и сильно замкнулся в себе. Он научился скрывать от всех и от самого себя любые проявления слабости и незаметно надел на себя образ циника. Олег часто размышлял о том, почему мама бросила их. Ему казалось, что она оставила их ради какого-нибудь мужественного, богатого иностранца, который и по сей день обеспечивает ее всем необходимым. И все эти размышления заполняли его формирующуюся личность, а время закрепило их в ней навечно.
Лиза привыкла быть хорошей хозяйкой и заботливой женой и просто не могла допустить у себя в доме полуфабрикаты. Закончив приготовление ужина, состоящего из сочных тефтелей и овощного салата, она, падая от усталости, бесшумно скрылась в комнате с мирно спящей малышкой. Слезы накрыли ее, как только она закрыла за собой дверь. Она смотрела на дочь с бесконечной нежностью и любовью, и сердце начинало таять. Весь мир переставал существовать, когда они были рядом. Она тихонечко поцеловала маленькие пальчики и увидела едва заметную улыбку на лице Олеси. Поблагодарив Бога за это бесценное сокровище, Лиза вскоре уснула.
