Тайна, покрытая глазурью (СИ) - Риз Екатерина (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗

Андрей голову повернул, в глаза мне посмотрел, при этом хитро щурясь, потом поцеловал в губы, прикосновение было приятным и неторопливым. Я улыбнулась ему и вздохнула, ощущая себя если не в раю, то где-то уже рядом.

— Скажи ещё раз, как называется твоя профессия, — попросила я шёпотом.

— Девелопер, — проговорил он негромко, но с выражением.

— Боже мой. — Я смахнула чёлку с его лба. — Это странно, что меня возбуждает это слово?

Данилов рассмеялся. Потом подтянул меня поближе к себе, прижался лбом к моему лбу.

— У тебя всё хорошо?

— В каком смысле? — не поняла я и оттого насторожилась.

— Пока меня не было, ничего не случилось?

— Нет.

— Или ты просто не хочешь меня тревожить?

Я на локте приподнялась, смотрела с лёгким недоумением, но в душе всё же чувствовала теплоту от его такого видимого беспокойства.

— Ничего не случилось, Андрюш.

— И господин мэр не появлялся?

— Ах вот ты о чём!

Я села, а Андрей удивлённо проговорил мне в спину:

— Странно, что меня это беспокоит?

— Нет. То есть — да, но беспокоиться тут не о чем.

— Ага. — Он тоже сел и потянулся, даже зевнул. А я на него обернулась, не совсем понимая, что он имел в виду этим «ага». Даже спросила:

— Что значит «ага»?

Данилов глянул на меня с лёгким сарказмом.

— Лиля, ты сама понимаешь.

— Нет.

Он молчал, встал с кровати и в джинсы влез, а когда обернулся на меня, я сообразила рукой прикрыться. Андрей же отмахнулся.

— Давай не будем начинать этот разговор сейчас, я в душ хочу. — Наклонился ко мне и поцеловал, а я растрёпанные волосы пригладила. Не совсем понимала, чего Данилов ожидает от меня. Он из спальни вышел, в ванную направился, а я так и сидела на постели, раздумывая. Недосказанность, но при этом явный намёк на что-то, что его беспокоит, оставили в моей душе неприятный осадок. Настолько неприятный, что я, накинув на голое тело халат, отправилась за Андреем в ванную. В дверях остановилась, разглядывая его через стекло душевой кабины.

— Андрюш, я не могу с ним не встречаться, — сказала я, понимая, что, в принципе, оправдываться и объясняться не должна, но так и тянет это сделать. — В конце концов, у меня много заказов именно из Администрации.

— Я не это имел в виду.

— А что тогда?

Он помолчал, стоял под душем, подняв лицо навстречу струям воды, потом головой помотал и сказал:

— Твою сестру.

— Лизу? А что с ней?

Данилов повернулся и через стекло на меня посмотрел.

— Лиля, тебе не кажется, что она не в восторге от наших отношений?

Что ж, шило в мешке не утаишь, это точно.

— Она просто беспокоится, — ответила я, теперь уже прекрасно понимая, что Андрей подразумевает. И это моё «беспокоится», было больше похоже на отмазку.

Данилов всё понял, кивнул и выразительно хмыкнул. Отвернулся от меня, но я всё равно услышала его следующие слова:

— Конечно, беспокоится, — было произнесено, не скрывая иронии. — Беспокоится, что ты теперь не будешь спать с мэром. То есть, нечем будет его привязать к семейному бизнесу.

Я даже зажмурилась от его тона.

— Андрюш, всё совсем не так… было.

— А как?

— У нас с Лёшкой были отношения, серьёзные, и…

— И это не повод спать с ним семь лет. Разве не так?

Я помолчала, обдумывая его тон.

— Тебя это злит?

— Не он меня злит, Лиля. А она.

На это мне сказать было нечего, и я только руками развела.

— Лиза — она такая. Её не изменишь.

— Скажи это.

Я в первый момент удивилась.

— Что?

— Скажи, какая она. Вслух.

Несколько секунд я собиралась с мыслями и с духом, потом призналась:

— Да, она расчётливая. Но это не значит, что она никого не любит. Она хочет, как лучше.

Данилов воду выключил, дверь открыл и потянулся за полотенцем. А как только лицо вытер, устремил взгляд на меня.

— Она расчётливая, — повторил он за мной. — Помни, что ты сказала, и никогда об этом не забывай.

— Ты преувеличиваешь, — пожаловалась я. Взяла другое полотенце и промокнула ему спину, когда он от меня отвернулся, потом поцеловала в плечо. А когда мы взглядами в зеркале встретились, примирительно улыбнулась. — Сейчас я тебя покормлю. Котлет нажарю.

— Котлеты — это хорошо, — согласился он. Вздохнул, полотенце вокруг бёдер повязал, а когда ко мне повернулся, быстро в лоб поцеловал. И вдруг опомнился и спросил: — Ты меня любишь?

— Конечно, люблю. — Обняла его, на шее его повисла, пытаясь успокоить. — Тебя, и больше никого.

Если честно, этот разговор и претензии Андрея к моей сестре, меня не слишком обеспокоили. Скорее уж я приняла их, как благо, потому что обычно, все знакомые мне мужчины, с первой встречи попадали под влияние Лизы, она сбивала их с толка своей яркостью и энергией, а вот Андрей не поддался. Разве это нельзя расценивать, как знак? Такой огромный, важный для меня знак? И даже то, что Лиза тоже в восторг от новости, что Данилов приехал, не пришла, я близко к сердцу не приняла. Посоветовала сестре заняться своими делами и своим мужчиной, и если повезёт, то они с Андреем даже не встретятся. Я не знала, сколько он пробудет в городе, и сердце сжималось лишь от одной мысли, что он вновь меня оставит и вернётся в столицу, чтобы заниматься этим своим непонятным девелопментом. Ещё совсем недавно я, как коренной житель нашего древнего красивого городка, была категорически против массовой застройки и засилья москвичей в округе, а сейчас… внутренне готова жить в мегаполисе. Пусть строят, пусть скупают, лишь бы у Андрея здесь побольше работы было. Эгоизм, да?

Не смотря на то, что Данилов как бы был в отпуске, в покое его не оставляли. Сейчас мы жили вместе, и я могла воочию убедиться, что мой любимый нарасхват. Телефон у него звонил, как мне иногда казалось, бесконечно. С утра и до позднего вечера. Правда, говорил Андрей немного, обычно сразу после звонка садился за ноутбук и что-то бодро начинал выстукивать на клавиатуре. Я к нему в такие моменты не лезла, вопросов не задавала, хотя было очень любопытно. Пару раз попыталась взглянуть на экран компьютера через его плечо, но кроме графиков и каких-то расчётов ничего не увидела. А в расчётах я смыслила мало, не смотря на то, что мой папа был профессором математики и ездил читать лекции в областные и даже столичные ВУЗы. Его уважали и ценили, так-то. Правда, дочки мозгами не в него пошли, в школе у меня по алгебре был стабильный трояк, как и у Лизки. Я и теперь-то с финансами лишь с помощью хорошего бухгалтера разбираюсь. А вот Данилов в этом понимает, я по лицу его вижу, что путанные расчёты его в ступор не вгоняют.

Люблю умных мужчин. Это заводит.

Ещё он снова разъезжал по области. Говорил, что просто помогает, всё равно особо заняться, пока я занимаюсь делами кондитерской, ему нечем. А тут два в одном: и работа, и природа красивая. Я не спорила. Умная женщина вообще спорить со своим мужчиной не должна, она должна незаметно направлять его в нужную ей сторону. Я очень гордилась своей мудростью, доставшейся мне от кого-то из предков, и была уверена, что опыт женщин предыдущих поколений, мне непременно поможет. Удержать, а, возможно, и женить. Я любила, как и обещала Андрею в первый день его приезда, заботилась, с удовольствием и азартом готовила вкусные ужины, целовала при встрече и на прощание, и спустя неделю можно было утверждать, что у нас в доме — уже у нас в доме! — царит полная идиллия. Никто не появлялся, нам не мешал, мы даже не заговаривали больше ни о моей сестре, ни о Горине, да и Андрею никакие женщины не звонили, чего, признаться, я поначалу ждала и опасалась. Всё ещё до конца не верилось, что мне по-настоящему повезло, и Данилова в Москве никто не ждёт. Такое ведь вполне могло быть, правда? И я бы даже проверить не смогла.

Пару раз Андрей приезжал за мной вечерами в кондитерскую, и оставался, наблюдая за тем, как я работаю. Я занималась тортами на заказ, как всегда, перемазывалась с головы до ног в глазури и цветной обсыпке, а потом начинала слабо отмахиваться от Андрея, который пытался это с моего лица и шеи слизать. Смеялась, отталкивала его, потом всё-таки отвечала на поцелуй, и порой увлекалась, удивляясь, как я могла так долго жить без всего этого. Чего-то без конца ждать, терпеть, сохнуть в одиночестве и трястись в холодной пустой постели ночами. Как я могла позволить уходить от меня к другой, будто я себя не люблю и не уважаю?