Мой книжный парень (KG) - Рене Д. Ц. (лучшие книги онлайн .txt) 📗
Я вздохнула. Видите?Долбанный очаровашка.И как я могла сказать ему «нет» на это?
Так что вот они мы, встречаемся с Трэвисом, чтобы в последний раз повеселиться, прежде чем мы с Трэвисом возьмемся за дело и выиграем пари.
– Ким, ты в порядке? – спросил Трэвис. Брент сделал страшные глаза. Ну, или мужской вариант страшных глаз.
– Ага, просто нервничаю после последней катастрофы, – сказала я. При этом даже не солгав.
– Ай, Ким. Но ты же защитишь меня от большой злой волчицы? – рассмеялся Трэвис и обнял меня одной рукой. И я, возможно, немного растаяла, и вину вытеснило сладкое ощущение его руки вокруг меня.Чёрт.У меня неприятности. Нравятся два парня? Плохо. Нравятся два парня, которые при этом приходятся друг другу лучшими друзьями? Еще хуже. Нравятся два парня, которые являются твоими лучшими друзьями? Нельзя даже думать об этом. – Кроме того, – добавил он, – было просто бесценно увидеть, как ты разносишь ее. Еще бы добавить к этому бикини, немного грязи, и будет вообще офигенно.
Брент согласно кивнул.
– Фу! Парни! – громко сказала я.
– Итак, кто у нас сегодня?
– Эта девушка кажется нормальной. Выглядит неплохо, легка на подъем, у нее много друзей. И как будто бы не выставляется. Не должна быть слишком ужасной, – ответил Брент.
И он действительно все сказал правильно, кроме малюсенькой, совсем крошечной детали. Эбби когда-то была Эйбом – если быть точной, думаю, его звали Абрахам. И он стал прелестной, миловидной девушкой. И если бы я не узнала об этом из всех тех пабликов и постов, на которые он подписан на своем вебсайте, то я бы подумала, что он был девушкой. Ну, кроме адамова яблока. И, кажется, я где-то прочитала, что его голос все еще был довольно низким, но кто знает. Мне не доводилось разговаривать с ней. И чем больше я об этом думала, тем смешнее казалась эта ситуация, и тем больше я была благодарна Бренту, что он втянул меня в это.
– Бог любит троицу, правильно? – слегка расстроенно сказал Трэвис, будто чувствовал, что у него еще с первого раза должно было получиться. Если бы он только знал.
– Итак, где она? – спросил он, и мне пришлось прикрыть свой смешок кашлем. Чуть погодя Трэвис не будет так уж благодарен нам за нашу версию «ее».
И тут Эбби/Эйб вышла из корпуса, где преподавалась история, рядом с которым мы стояли.
– Да вот она, – указал на нее Брент с широченной улыбкой.
– Я понял, – сказал Трэвис и собрался идти.
– Тебе не нужно, чтобы я подсказала тебе, с чего начать? – спросила я.
– Ой, хммм, может это и хорошая идея.
– Как насчет чего–то вроде этого: «Привет, прости, ты не могла бы помочь мне? Это же здание исследовательского центра, верно? И когда она ответит, что это так, тогда, может быть, сделай вид, что ты признателен, и скажи ей, что наука тебе не очень дается, и что ты в шоке от того, что она вообще может изучать ее. Это должно к чему-нибудь привести.
– Хмм, да, я смог бы это использовать.
– Хорошо. А теперь сходи за сладеньким.(1)
– Оу, Ким, это не так говорится, вообще-то, – рассмеялся Брент.
– Я знаю, просто перефразировала, чтобы подходило к ситуации.
– О, боже, пожалуйста,пожалуйста, что бы ты не делала, не прекращай пытаться подобрать правильную фразочку. Не останавливайся никогда, – пробормотал Трэвис.
– Как скажешь, просто иди уже и назначь свидание, красавчик, – прогнала я его. – Когда-нибудь я все-таки… – мой голос сошел на нет.
– Ты всегда так говоришь.
– И рано или поздно я подберу правильные слова.
– Почему ты не можешь просто сказать «удачи» или «ни пуха, ни пера»? – спросил Брент.
– Ну и что в этом веселого?
– Ты – это нечто, – сказал он и помотал головой, но улыбка, игравшая на его губах, говорила о том, что ему нравится, что я не такая, как все.
– Ты только сейчас это осознал? Где ты до этого-то был? Я вообще офигенная.
– Думаю, я всегда это знал, – сказал Брент с некоторой серьезностью и оттенком игривости. Он точно знал, как растопить мое сердце. Именно поэтому я никогда раньше не дружила с парнями. Особенно с такими горячими.
– Смотри, – я показала на разговаривающих Трэвиса и Эбби/Эйба. Они смеялись над чем-то, и похоже, что все неплохо развивалось.Ха.Думаю, голос не выдал ее, по крайней мере, Трэвиса это не волновало – и это хорошо, хэй, и флаг ему в руки!
– Ох, блин, не могу дождаться того момента, когда он догадается обо всем, – мечтательно протянул Брент.
– И как, по-твоему, он должен догадаться? Вряд ли Эбби просто скажет: «О, эй, кстати, я на самом деле парень».
– Нет, погоди. Пусть даже эта Эбби и сменила пол, но, да ладно, какие у нее могут быть шансы? Она все еще по большому счету парень.
– Ну и что?
– Да то, что у парней есть характерные черты, наклонности. Несмотря ни на что.
– Не понимаю.
Было такое ощущение, что как будто бы Эбби/Эйб сейчас слышала Брента, потому что именно тогда он потянулся к своему «хозяйству». Он почесался? Поправился? В любом случае, это было неосознанно. Думаю, он сам даже не понял, что сделал, но я заметила, как Трэвис отшатнулся. И тогда я увидела, как его голова дернулась, когда он пробежался глазами по телу Эбби и, наконец, остановился на его горле. И клянусь, я увидела, как Трэвис судорожно сглотнул. И это что, капелька пота у него на лбу? Отсюда, где я стояла, было трудно сказать, но внезапная напряженность была явно ощутима.
– О, Боже. Взгляни на него. Он не знает, что делать, – умирал со смеху Брент.
– Бедная Эбби, – громко сказала я.
– Бедная Эбби? А что на счет бедного Трэвиса? – Брент посмотрел на меня так, будто у меня выросли рога.
– Да, бедная Эбби! Она – или он – была, наверное, счастлива, что на нее, наконец, обратил внимание такой красивый парень. Все же складывалось так замечательно, а теперь она будет смущена и унижена, – стенала я.
– О, а то, что ты обращаешься к ней, как «она/он» не лучше, чем то, что там происходит? – спросил Брент с издевкой.
– Она/он меня не слышит, – напомнила я.
– О, нет! Нет, не протягивай руку, – пробормотал Брент задумчиво, глядя через мое плечо.
Я развернулась к представлению и увидела, как Эбби протягивает руку, чтобы коснуться плеча Трэвиса. Он не издавал ни звука, и я видела, что он следил за ее рукой. Что он собирается сделать?Дело дрянь! А что, если он был гомофобом?
