Цыганка - Пирс Лесли (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Когда к ним подошел Сэм с несколькими неженатыми мужчинами, здесь начался настоящий праздник. По кругу передавали спиртное, но большинство присутствующих пьянила только радость от поездки в Америку. Скрипач заиграл жигу, и Сэм, к удивлению Бет, пошел танцевать, взяв Марию за руки и заставив ее встать и присоединиться к нему. Бет собиралась просто сидеть и смотреть, но остальные тоже пустились в пляс, жига стала еще быстрее, и Бет поймала себя на том, что отбивает ногой ритм. Когда молодой человек с рыжими волосами и веснушками протянул ей руку, она с радостью составила ему компанию.
Это были не размеренные танцы, которым Бет учили в школе. Здесь танцоры выплескивали избыточную энергию и радость.
Как только одна мелодия заканчивалась, Бет тут же снова приглашали на танец. Ей нравилось кружиться без устали. У ее партнеров были грубые мозолистые руки, подбитые гвоздями башмаки громко стучали по деревянному полу, а по лицам струился пот. Хотя Бет всегда представляла мужчину, который пригласит ее на первый танец, несколько иначе, она все равно была счастлива.
Позже в женской каюте Бет лежала на парусиновой койке, слушая взволнованный шепот других девушек: они говорили о парнях, с которыми сегодня познакомились. Она почувствовала гордость, так как Сэм, похоже, понравился им больше всех. В ушах Бет все еще звучала скрипка того старика, веселая, дикая музыка, в которую он, казалось, вложил весь свой жизненный опыт. Бет захотелось самой так сыграть.
Она пошарила под кроватью, пока пальцы не наткнулись на потертый черный футляр с облупившейся кожей. Одного прикосновения было достаточно. Скрипка стала ее талисманом.
— Огромный, не правда ли?
Бет испугалась, услышав позади себя мужской голос, и, обернувшись, увидела одного из парней, с которым танцевала прошлым вечером. Она узнала его по шраму на правой щеке. Шрам, похоже, был от ножа, и это ее насторожило. Парень был высокий и тощий как жердь, копна черных волос, которые, как ей тогда подумалось, не мешало бы вымыть и подстричь, теперь была спрятана под кепкой. Несмотря на то что он, скорее всего, был старше Бет года на два, потрепанная слишком большая куртка и молескиновые штаны придавали ему вид юного уличного беспризорника.
— Такой огромный, что пугает, — ответила она. — Я чувствую себя очень маленькой.
— Говорят, океан такой холодный, что, если упасть в воду, умрешь от шока через две минуты, — сказал парень.
— Как здорово! — сказала она насмешливо. — Не хочешь попробовать? Я проверю, правда ли это.
Он рассмеялся.
— У тебя острый язык. Прямо как у моей матушки.
— Значит, ты едешь в Америку, чтобы сбежать от нее подальше?
— В чем-то ты права, — сказал парень с ухмылкой. — Не говоря уже о моем папаше с его любовью к выпивке и прочему, А ты зачем туда едешь?
— Да как и все остальные, — пожала Бет плечами, — искать счастья и приключений.
— Ты сестра Сэма Болтона? — спросил он.
Бет кивнула.
— Я Бет Болтон. А как тебя зовут?
— Джек Чайлд, — ответил он и робко протянул ей руку. — Приятно познакомиться.
Она быстро ее пожала.
— А откуда ты? У тебя странный акцент.
— Я с юга. С восточной части Лондона. Приехал в Ливерпуль год назад, чтобы сесть на корабль в Америку, но у меня украли деньги, Поэтому пришлось работать, покуда я не смог купить билет.
— Не повезло тебе, — сказала Бет, немного оттаивая. У него были добрые карие глаза и обаятельная кривоватая улыбка.
— Это научило меня быть осторожнее, — серьезно сказал он, опираясь на поручень рядом с ней. — Но все к лучшему. Говорят, в Нью-Йорке полно жуликов, которые охотятся за эмигрантами.
— Правда?
Джек глубокомысленно кивнул.
— Один мой товарищ уехал полгода назад. В письме он сообщил, что они ошиваются возле здания эмиграционного контроля в поисках простаков, которых можно облапошить. Они предлагают тебе работу и жилье, но, заполучив деньги, сразу же сматываются.
Сэм рассказывал Бет о людях, которые в доках Ливерпуля Продавали поддельные билеты на несуществующие корабли. Они обещали иностранцам отвести их в отель, а затем воровали их багаж. Бет предполагала, что такое происходит во всем мире.
— Ну, значит, придется быть настороже. — Она пожала плечами.
— У вас с Сэмом все получится, — сказал Джек. — В вас обоих что-то есть.
— И что же это? — спросила Бет, удивившись тому, как пристально он ее рассматривает. Парень вовсе не был красив: у него было обветренное лицо, а черты казались слишком крупными. Акцент, смесь лондонского и ливерпульского диалектов, звучал немного странно, и все-таки в Джеке было нечто очень притягательное.
Он несколько смутился.
— Ну, Сэм хорош собой и умеет себя подать. А ты элегантная и красивая.
— Спасибо, Джек. — Бет улыбнулась. — Надеюсь, там, куда я пойду искать работу, тоже так подумают.
Они некоторое время стояли у поручня и говорили. Джек рассказал ей, что в Ливерпуле работал у извозчика и жил вместе с одной семьей на Лидс-стрит.
— Они были еще хуже, чем мои родители, — рассмеялся он. — Очень грубые, вечно пили или дрались. Я радовался, когда смог убраться оттуда. Но они взяли меня к себе, когда у меня не было и пенни за душой. Мало кто на такое способен.
Бет в свою очередь рассказала Джеку о смерти родителей и о том, что ей пришлось оставить Молли в Англии.
— Ты правильно поступила, — сказал он. — Я там внизу вчера смотрел на некоторых ребят с кучей детишек и думал о том, как они, черт возьми, собираются начать жизнь в Нью-Йорке. Там очень трудно найти жилье, и если им не удастся сразу же отыскать работу, то чем они будут кормить детей?
Эта же мысль посещала и Бет. Теперь представляя себе, как Молли ковыляет по дому на Фолкнер-сквер, окруженная всеобщей любовью, девушка скорее успокаивалась, чем огорчалась. Жизнь Молли будет размеренной и спокойной. У нее всегда будет теплая чистая постель, хорошая еда и любовь. Бет подумала, что если будет ежедневно напоминать себе об этом, то со временем сможет искренне радоваться тому, что оставила Молли у Лэнгворси.
В конце дня качка усилилась, корабль то становился на дыбы, то раскачивался с борта на борт, и все больше людей страдали от морской болезни и ложились в свои койки. Большую часть дня Бет, которая считала, что обязана помочь этим несчастным, умывала их, приносила им воду и опорожняла миски со рвотой. Но ближе к вечеру от запаха, стоявшего на нижней палубе, ее тоже начало тошнить, поэтому Бет надела пальто и снова вышла наверх, чтобы подышать свежим воздухом.
Там было очень холодно и безлюдно, но в салоне первого класса играл оркестр и музыку было слышно, невзирая на шум ветра и моря.
Бет подошла к поручню, отделявшему пассажиров третьего класса, и, увидев ящик со спасательными жилетами, прислонилась к нему, чтобы укрыться от ветра и послушать вальс. В своих мечтах она кружилась в бледно-голубом платье, украшенном шелковым шарфом, с одним из офицеров.
Ее так захватила эта счастливая фантазия, что Бет вышла из своего укрытия, чтобы потанцевать в одиночестве. Но музыка неожиданно стала громче, а на палубу упал золотистый квадрат света, сообщая о том, что из салона первого класса кто-то вышел, Увидев мужчину в строгом вечернем костюме, закурившего сигарету, Бет скользнула обратно в свое укрытие, но затем не удержалась и выглянула, чтобы на него посмотреть.
Он был высоким, подтянутым, черноволосым. И хотя до него было не меньше сорока ярдов, а света на палубе было немного, Бет подумала, что он какой-то взвинченный, потому что то и дело нервно оглядывался.
Через несколько минут дверь снова открылась, выпуская наружу леди.
Она была хорошо видна в темноте благодаря белому меховому палантину, накинутому на плечи, светлым волосам и сверкающему платью. Когда леди подняла руку, здороваясь с мужчиной, блеснул браслет, скорее всего с бриллиантами.
Пара обнялась, и Бет стало интересно, почему они вышли на холодную палубу, если могли вместе танцевать в теплом салоне.
