Мое бумажное счастье (СИ) - Рейш Николь (книги без сокращений TXT) 📗

Я не знала, что ответить Алексу (да и что тут в принципе можно ответить) поэтому просто улыбнулась.

Начала играть песня Damien Rice – Delicate, мой любимый исполнитель. Я даже купила диск с его песнями, но руки так и не дошли его послушать, а последние пару дней, я никак не могу его найти. Алекс протянул мне руку, приглашая на танец. Немного помедлив я все же приняла его приглашение.

– Да, тот парень однозначно поднял планку, будет сложно после такого танца впечатлить тебя, – как бы в шутку сказал Алекс, но на самом деле видно, что это действительно его беспокоит. – Вы с ним знакомы?

– Нет. Я ума не приложу, кто это мог быть, – ответила я. – Но он действительно хорошо танцует. Хотя мне не понравилось, что он привлек к нашему танцу слишком много внимания. Я не особо люблю, когда сотни глаз пялятся на меня. Это жутковато.

Видно Алекс из тех, кто любит болтать во время танца.

– Даниэль пошел его искать, кажется, ему хочется лично познакомиться с таким отменным танцором, – данный факт меня не на шутку встревожил. Надеюсь Кайл уже далеко отсюда, не хотелось бы мне, чтобы эти двое встретились.

Я решила сменить тему:

– Алекс, я не знаю уместно ли это. Но, я бы хотела попросить тебя об одолжении, – робко начала я.

– Я сделаю все, что угодно, – смеясь, ответил Алекс. У него приятный смех. Да и сам он очень приятный и харизматичный парень, явно знающий, как завоевать сердце девушки. Странно, что он остановил свой выбор на этой вобле Норе, когда мог заполучить партию куда лучше.

– Это странная просьба, предупреждаю сразу, но мне больше не к кому обратиться, – он кивнул, говоря мне, чтобы я продолжала. – Какие у тебя планы на воскресенье?

– В восемь вечера бизнес ужин, а так, целый день я свободен.

– Ты не съездишь со мной кое-куда? – Интересно, как много девушек приглашали его сходить на кладбище?

– Конечно. А куда ты хочешь съездить?

– Я знаю, как странно это звучит, но мне нужно съездить на кладбище. Я не могу сделать это одна, – я опустила глаза в пол. Я знаю, что не должна просить его об этом, но он единственный, кто поможет мне пройти через это. Уорнеры не поймут.

– О, Эмили, разумеется, – мы остановились. Алекс взял в руки мое лицо, заставляя смотреть ему прямо в глаза. – Я заеду за тобой в десять утра, и мы поедим, куда пожелаешь, хорошо? – Я кивнула ему в ответ. Убрав ладони от моего лица и обвив рукой мою талию, Алекс повел нас в сторону бара. – Я думаю, нам не помешает выпить и наконец, повеселится.

** * * *

– Завтра Алекс увидит картину, – сказала я глядя в окно автомобиля. Михаэль забрал нас с вечеринки десять минут назад и теперь мы направлялись домой. – Если он придет, а я думаю, что он придет, мне нужно чтобы вы мне не мешали. Вы не должны вмешиваться, я сама разыграю этот спектакль.

– Откуда ты знаешь? Ты его пригласила? – Спросил Дани с каким-то вызовом в голосе.

– Нет, лучше. Я оставила ему повод, навестить меня завтра.

– А если это не сработает? – Он продолжал меня выводить из себя, но я ему не поддамся. Этот вечер был слишком хорошим, и я не позволю выходкам Даниэля испортить его.

– Тогда с тебя новый телефон, – ответила я, улыбаясь ему. – И пиджак.

Смех Мила наполнил машину:

– Ты оставила там телефон и пиджак?

– Именно.

– И как ты это ему объяснишь? – Не унимался младший Уорнер.

– Скажу, что пиджак должен был забрать ты, но ты волнуешься только о своей заднице, поэтому так бесцеремонно оставил мои вещи, – я явно наслаждалась этой ситуацией.

– Очень смешно, – передразнил меня Дани.

– Ты умница, Эмс, – Мил ободряюще сжал мою руку.

После того, как мы приехали домой, Мил собрал нас всех в кабинете, чтобы мы обсудили завтрашний день. Если я все правильно рассчитала, то работники, обнаружив мои «забытые» вещи, доложат об этом хозяину. Я знаю Алекса, он наверняка самостоятельно отправиться вернуть мне потерю.

– Бэмби, мое дело было за малым, – сказал Даниэль. – И теперь ты должна включить все свое обаяние, глаза, как у косули и всю ту фигню, что обычно делают девушки, что бы влюбить в себя парня.

– Я не понимаю о чем ты? – Я в полном смятении.

Даниэль начал, что-то говорить о том, что я должна быть милой и обольстительной, как никогда, из кожи вон лесть, чтобы произвести впечатление и бла-бла-бла. Я больше ничего не слышала, потому, что во мне начала закипать ярость. Я поняла, к чему именно ведет Даниэль.

– Я что должна врать Алексу? Быть фальшивкой, заглядывать ему в рот, притворятся по уши влюбленной, пока не украду этот чертов медальон? – Мой голос срывался и местами переходил на крик, от чего Мил все сильнее съеживался. – Даниэль, ты совсем сбрендил?

– Эмили, ты должна влюбить его в себя, ты понимаешь это? Если он полюбит тебя, то сделает все, о чем бы ты его не попросила, – пугающе спокойным тоном ответил Дани.

Сама мысль, что бы играть чувствами Алекса приводила меня в ярость. Мне нравился этот парень. Он добрый, умный и заботливый. Несмотря на всю ответственность, которую он несет по жизни он остается открытым и забавным. Алекс хороший друг, всегда выслушает и даст мудрый совет. Я не буду так поступать с ним. Он этого не заслуживает.

– Даниэль! – Мой голос уже чуть ли не переходит на крик. – Ты понимаешь, что ты мне предлагаешь? Опомнись, у Алекса есть невеста, я не собираюсь рушить их отношения, ради чертового медальона, забрав который я исчезну из его жизни навсегда! Я никогда не использую людей, заруби себе это на носу. Одно дело втереться в доверие, стать ему другом, совсем другое дело увести его у невесты, а потом бросить.

– Она права, брат, – произнес Мил. – Эмили просто должна была сблизиться с Алексом, точнее они уже сблизились и довольно хорошо общаются. Этого достаточно, чтобы попытаться выкупить медальон. – Он пытается донести до Дани суть нашей идеи. – Таким образом, от этой сделки никто не пострадает.

– Да вы в своем уме? Вы вообще соображаете, о чем говорите? – Заорал Даниэль.– Эту хрень, оставила ему мать. Его мертвая мать, Эмили. Ты думаешь, он просто так, за красивые глаза, продаст его? – Его небесные глаза в упор уставились на меня. – Ты бы продала медальон своей матери, а?

Он прав, я полная идиотка, если рассчитывала, что Алекс продаст мне медальон мамы. Эта вещь досталась ему от нее как память. Будь я на его месте, то ни за какие деньги не продала медальон.

– Дошло?– Зло спросил Дани.

– Дошло! Но с чего ты взял вообще, что он в меня влюбится?

– Если он не идиот, то непременно полюбит тебя. Да тебе даже напрягаться не придется, – он положил руку на мое плечо, смотря прямо в глаза. – Он влюбится, и сделает все, о чем бы ты его не попросила.

– Одно дело надавить на жалость и выкупить медальон, совсем другое вытереть об него ноги и разбить сердце. Кто вообще так поступает, Дани?

Я уставилась на него, не мигая, меня словно переехал бульдозер, словно мое сердце обмотали колючей проволокой. С каждым моим вдохом и выдохом наступала адская боль, я смотрела в его бездонные голубые глаза и все, что происходило между нами, начало приобретать смысл. Выстраиваться в логическую цепочку.

– Ты. То же самое ты делал со мной, – я не спрашивала, я утверждала, потому что была уверена в этом на все девяносто девять процентов. – Ты хотел, чтобы я полюбила тебя. Поэтому ты так ко мне относился, принося этот гребаный завтрак, и делая всю ту милую фигню, на которую ты в принципе не способен. Поэтому ты сказал мне, что останешься тут. Что не вернешься в Эдем. Ты лгал, что помогаешь своей семье. Зная о том, что если я узнаю правду то не стану тебе помогать, потому что не захочу терять. Ты сукин сын, Даниэль Уорнер. Ты продумал каждый свой шаг, каждое свое слово, произнесенное в моем присутствии.

Бог ты мой, если бы я не встретила Кайла, я бы повелась на розовые сопли Дани, позволив ему использовать себя. Какой подонок.

Он стоял неподвижно, как статуя. А лицо Мила стало белее белого. Но по опустившейся, оглушительной тишине, нависшей над нами, я поняла, что каждое сказанное мной слово, было правдой.