Счастье с доставкой на дом - Артаева Александра (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗
Тут на пассажирском сиденье запищал мобильник, и, увидев, что звонят из дома, Рина немедленно прижала трубку к уху.
— Кто такой Павел? — без предисловий напустилась на нее Наталья.
Сердце предательски подпрыгнуло в груди, и Рина сама удивилась тому, как обрадовал ее неожиданный вопрос подруги. Тем не менее она быстро совладала со своими эмоциями.
— А что такое? — спокойно переспросила она.
— Как это что? — возмутилась экспансивная Наталья. — Тебе звонит какой-то приятно-вежливый Павел, а я про него до сих пор и слыхом не слыхивала.
— Да у меня сотня знакомых, про которых ты не слыхивала, — попробовала отвертеться Рина. — Может быть, это по делу.
— Расскажи это своей старой шляпе, — фыркнула Наталья. — Если бы по делу, он бы просто позвонил тебе на мобильник. А этот расшаркался и просил передать, что непременно перезвонит вечером. Ну и что это за фрукт?
— Мне прямо сейчас исповедоваться, или все же подождешь, пока я вернусь? — засмеялась Рина. — Кстати, а ты почему до сих пор не уехала? Тошка-то из школы вернулась?
— Вернулась, давно уже. А я решила задержаться, все равно день сегодня пошел насмарку…
— Прости, пожалуйста, — смутилась Рина.
— Да брось ты, я не об этом. Просто я же не смогу спокойно жить, пока ты не доложишь мне о результатах своей дипломатической миссии — это раз. Во-вторых, я еще не подыскала для себя подходящего пристанища, а потому снова хотела попроситься на ночлег. Не выгонишь?
— Вах, что ты такое говорищ, слющай? Мой дом — твой дом, — с грузинским акцентом сказала Рина, и Наталья в ответ удовлетворенно захихикала.
— Ну ладно, мы тебя все с нетерпением ждем, — закруглила разговор Наталья. — Ты еще далеко?
— Да нет, уже приближаюсь к МКАДу, думаю, через час буду, если нигде не застряну.
— Удачи! — бросила Наталья и отключилась.
Движение по-прежнему было не слишком суровым, поэтому Рина снова пустилась в воспоминания.
Появление Марфы, как это ни странно, несколько разрядило обстановку, и разговор за столом пошел уже более оживленно. Нина Никифоровна стала расспрашивать про Антошку, и Рина поведала ей о событиях последних дней, не утаив при этом и случай с порезанной рукой.
— Надо же такому случиться, — сокрушенно покачала головой Нина Никифоровна. — Мальчик мой бедный, так ему не повезло. Да и вам сколько лишних хлопот выпало.
Рина благоразумно решила не развивать тему хлопот, которые обрушились на ее голову как раз благодаря Нине Никифоровне. Вместо этого она сказала:
— Из вашего письма я поняла, что вам с Антошкой требуется помощь. Теперь я хочу узнать подробности. Что случилось с Людмилой? Как получилось, что она оставила вам ребенка? Кто его отец? Коли вы ждете от меня помощи, то должны рассказать мне все без утайки.
— А что ж, и расскажу, — согласно кивнула головой Нина Никифоровна. — Сейчас только чаю горяченького подолью, и все тебе выложу, как на духу.
Вернувшись из кухни, она водрузила на стол чайник и блюдо с парой румяных кусков яблочного пирога. Потом она снова уселась напротив Рины, откинулась на стуле и сложила руки на груди.
— Что уж тут скрывать, — вздохнула Нина Никифоровна, — не удалась у Людочки жизнь, по всем статьям не удалась.
Еще немного повздыхав, она устроилась поудобнее и повела свой неторопливый рассказ.
Людмила была из тех редких девочек, которым повезло миновать стадию «гадкого утенка», и из очаровательной малышки она сначала превратилась в красивую девушку, а потом в эффектную молодую женщину.
— Ты, наверное, думаешь, в кого она такая красавица уродилась? — с усмешкой спросила Нина Никифоровна, и Рина неловко заерзала на стуле. — В отца она пошла, в Виктора моего, — не обращая внимания на ее смущение, продолжала мать Людмилы. — Он у меня был первый парень на деревне. Ну, я тоже в молодые годы статная была, видная, — махнула она рукой в сторону портрета на стене, — но все равно никак понять не могла, почему он именно на мне свой выбор остановил. Уж какие бабоньки вокруг него вились, и словами не описать. Но однако ж он на мне женился, вот и весь сказ. И прожили мы с ним в мире и согласии целых десять лет. А потом несчастный случай на стройке и все… Да…
Рассказчица тяжело вздохнула, украдкой смахнула предательскую слезинку и принялась вспоминать дальше.
— Я всю жизнь паспортисткой проработала, а это должность хорошая, надежная. Тут тебе и уважение, и связи, да… Так что жили мы с Людочкой, не тужили. И ладили мы с ней, вот что важно. Она мне все рассказывала, делилась своими переживаниями, мыслями своими. И вообще она была девочка добрая, бойкая, с ней все дружить хотели.
«Как моя Тошка», — не могла не подумать Рина.
И все же что-то Нина Никифоровна в своей дочери проглядела. Не заметила вовремя, как постепенно изменились взгляды девочки на жизнь вообще и на свои перспективы в частности. Как-то в запале одной из ссор, которые хоть и нечасто, но все же случались, Людмила заявила, что ничего хорошего мать для нее в этой жизни не сделала.
«Тебе даже в голову не пришло поискать себе нового мужа, — выкрикивала она в лицо матери свои претензии. — С твоими-то данными, с твоими связями могла бы найти себе вполне приличную партию. И не жили бы мы тогда в этой дыре убогой. И не надо было бы по полгода на сапоги копить».
Нина Никифоровна была так ошеломлена откровениями дочери, что даже заболела от горя. Людмила тогда здорово испугалась, просила прощения, уверяла мать, что выдумала все в пылу ссоры и что она вовсе так не думает, однако в сердце Нины Никифоровны навечно поселился червячок сомнения.
— Наверное, вся вина за то, что с ней случилось, на мне лежит, — задумчиво произнесла Нина Никифоровна, потянулась к чайнику и снова долила себе чаю. — Это я не уберегла ее от соблазнов. Ведь красота, она что деньги — не каждый умеет с ними управляться. Одним они счастье и удачу приносят, а другим сплошное горе.
Лет с четырнадцати Людмила стала рассматривать свою внешность как личный капитал и в дальнейшем рассчитывала выгодно вложить этот капитал с большой для себя пользой. Главную ставку она, естественно, делала на столицу, поэтому, едва окончив школу, укатила в Москву. Девушкой она была неглупой, поэтому без особого труда поступила в институт, но учеба не была целью ее жизни. Большую часть времени Людмила занималась тем, что искала правильную партию. Нечего и удивляться, что она быстренько выскочила замуж за довольно солидного господина, поимела от него небольшую квартирку и так же быстренько с ним развелась. Это была ее разминка, так сказать.
О следующем этапе ее жизни Нина Никифоровна узнала много позже. Это было то время, когда Людмила познакомилась с Сергеем. В тот период дочь редко приезжала навестить свою мать и ни разу не пригласила ее к себе в гости.
— Когда она мне потом про Сережу твоего рассказывала, то слезами горькими заливалась, — продолжала свой грустный рассказ Нина Никифоровна. — Любила она его по-настоящему.
«И он ее тоже любил, — растроганно подумала Рина. — Возможно, я угадала, когда сказала Тошке, что без Сергея все в этой жизни потеряло для Людмилы смысл».
Как бы то ни было, но от дочери его она все же избавилась. Промыкавшись с Тошкой несколько месяцев, она поняла, что не может и не хочет быть матерью. Признаться Нине Никифоровне в том, что родила внебрачного ребенка, она не решилась — не столько потому, что боялась ее укоров, сколько из-за нежелания дать повод для нескончаемых провинциальных сплетен.
— А потом она снова вышла замуж, — рассказывала Нина Никифоровна, — за богатого какого-то. Я даже на свадьбе у них была, все чин чином. Да только богатство без любви — это лишь видимость счастья, да… Людочка-то поначалу этого не понимала, а когда поумнела, уж поздно было. Только в этот раз не она от мужа ушла, а он сам ее бросил — променял на девятнадцатилетнюю секретаршу.
Людмила была потрясена тем, что впервые в жизни мужчина сам от нее отказался. К тому же именно в этот момент она узнала, что снова ждет ребенка. Не представляя, что делать, и не в силах самой разобраться со свалившимися на ее голову проблемами, она наконец-то вспомнила о матери. Их долгие откровенные разговоры повлияли на Людмилу удивительно благотворно. Она успокоилась, воспряла духом и решила, что пора бы начать новую жизнь. Оставшись с Ниной Никифоровной, она родила Антошку и искренне старалась стать ему хорошей матерью. Но все же начать новую жизнь ей так и не удалось. Через полгода Людмила страшно затосковала, у нее началась болезненная депрессия, и врач посоветовал срочно сменить образ жизни. Она не преминула воспользоваться этим советом и тут же упорхнула в Москву, да так там и осталась. Правда, она постоянно звонила матери, чтобы справиться о малыше, а раз в месяц непременно наезжала с подарками и деньгами, но потом снова исчезала.
