Поймать удачу - Плэнтвик Виктория (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗
В каком-то смысле так оно и было. В глубине души Холли испытывала глубокое удовлетворение от того, что может заставить его забыть обо всем.
— Это я должна просить тебя сжалиться надо мной, — страстно прошептала она, слегка вонзая ногти в его грудь. — Ведь это я похищена безжалостным пиратом, который сбил меня с ног и унес в недра своего корабля…
— Чтобы насладиться тобой в полной мере, — подхватил Питер, поглаживая ее лицо ладонью.Вдруг его глаза потемнели. — Но ведь ты не станешь утверждать, что это произошло против твоей воли.
Его явно задело обвинение в том, что он мог кого-то изнасиловать. Хотя он и понимал, что это было сказано намеренно, чтобы заставить его высказаться начистоту. Холли повернула голову и прильнула губами к линии жизни, пересекавшей его ладонь.
— Это было вовсе не против моей воли.
Услышав это тихое признание, Питер вздрогнул.
— Я не хочу делать тебе больно… — Подобное тоскливое признание сразу напомнило о том, что происходило во внешнем мире, за стенами каюты. — Я дал слово, и не стану… просто не могу отступить. Слишком многое поставлено на карту.
Холли не могла сказать ему, что уже слишком поздно, что боль прочно поселилась в ее сердце с того дня, когда она поняла, что ей нет места в его жизни. Она не могла взвалить на его плечи еще и это бремя. Оба знали, что поступают неправильно, но все же сейчас их грех был не столь велик. как если бы все случилось через месяц, когда Питер был бы уже женат на Сильвии. Как ни безобразно все это выглядело, но Холли мечтала оставить в своей памяти еще одно чудесное мгновение, прежде чем совесть навеки запретит ей даже думать о своей запретной любви.
Как все же странно устроена жизнь! Ей понадобилось несколько месяцев, чтобы понять, что она влюбилась в Гленна. Но с Питером не было никакого медленного пробуждения: сознание того, что она любит, было сродни удару грома среди ясного неба, взрыву, оглушившему ее насмерть. Холли не искала любви, напротив — любовь ворвалась в ее истерзанное сердце нежданно. И, к своему полному смятению, она вдруг поняла, что не может обуздать это чувство, повинующееся лишь ему одному известным законам.
Впрочем, в этот раз, в отличие от первой неопытной любви, она была готова к тому, что ее роман может кончиться очень печально.
— Я знаю, — прошептала Холли, благодарная за то, что Питер был честен с ней. — Знаю, что ты не обидишь меня, — шепнула она, расстегивая пряжку на ремне его брюк, — потому что я знаю, каков ты как любовник… сильный и нежный, и невероятно щедрый.
Ее пальцы коснулись молнии на его брюках, и Питер схватил ее за запястья, притягивая к себе. Он прильнул к ее губам, поглощая их с жадной страстью, и Холли сразу ощутила влагу между ног. Питер наклонил голову, упиваясь нежностью ее рта, скользя языком по ее деснам ритмичными движениями, вызывавшими у Холли страстное желание более интимных ласк.
Его руки стянули тонкую ткань ее топа, так, что обрисовались ее груди, и Питер пристально смотрел на нее, откровенно любуясь.
— Мне приятно знать, что ты не носишь лифчик, — глухо произнес он. — В тот вечер я видел, как сквозь ткань платья угадываются твои соски. Я знал, что они должны быть темными, как спелые вишни, твердыми и острыми.
— Это только из-за тебя, — шепнула Холли, выгибаясь ему навстречу и откидывая голову. — Потому что ты смотрел на меня, и я ждала твоих ласковых прикосновений, хотя и притворялась, что ничего не замечаю…
Питер провел рукой по холмикам ее грудей.
— Сейчас они тоже твердые. — Он нашел напрягшийся сосок и стал ласкать его, сначала осторожно, потом, видя, как наслаждение отражается на лице Холли, как трепещут ее веки, рдеют щеки и изгибаются в порыве восторга губы, — все более страстно.
Питер обвил рукой талию Холли, и она ухватилась за его плечи. Ловким движением он снял ее топ через голову, открыв своему восхищенному взгляду ее груди.
— Да, они просто пылают, — шепнул Питер, проводя пальцем от набухшего соска по линии вен, обозначившихся сквозь прозрачную кожу девушки.
— Ничего удивительного, — прошептала в ответ Холли. — Если бы ты знал, что у меня сейчас на уме, ты бы тоже вспыхнул.
— А что ты думаешь насчет… этого? — И Питер прижался к пылающему соску губами, рисуя на ее груди сложный рисунок медленными, ласкающими движениями языка. — Помню, как тебе нравилось, когда я так делал, — еле слышно шепнул он, не отрываясь от нежной кожи девушки. — Как ты просила, чтобы я повторял это снова и снова… Помню, как довел тебя до экстаза, всего лишь зажав свою ногу между твоих бедер и лаская твои соски.
А Холли вспомнила, как он умел находить нужные слова — не хуже, чем нужные ласки. Ноги ее стали ватными, казалось, она вот-вот растает. Между тем Питер ловко освободил ее от остатков одежды. Холли смутилась, когда он снял ее простые белые трусики, но тот, глядя на них, лишь улыбнулся.
— Просто и естественно, — заметил он. — Знаешь, как эротично они выглядят по контрасту с той полоской черного кружева, которая была на тебе в ту ночь? — И он мягко провел по кустику светлых завитков, которые скрывались под трусиками.
Гул двигателя под ногами, казалось, отдавался эхом в сердце Холли. Питер сбросил с себя остатки одежды почти с мальчишеской готовностью. Но когда он попытался слишком страстно заключить Холли в свои объятия, в этом уже не было ничего мальчишеского.
В углу кабины находилась большая кровать. Гладкое синее атласное белье поблескивало в свете лампочек, встроенных в книжные полки, которые висели над кроватью. Однако когда Питер вновь попытался притянуть Холли к себе, она воспротивилась.
Опустившись коленями на толстый пушистый ковер, она провела руками по его сильным бедрам, скользнув большими пальцами вдоль чувствительных точек по обе стороны его чресел.
Питер наклонился и замер, стиснув руками ее плечи.
— Холли…
Она бесстрашно подняла на него глаза.
— Я хочу любить тебя. — Она видела, как ее возлюбленный буквально пожирал глазами ее обнаженное тело, застывшее в позе покорности, и поспешно продолжила: — Я хочу любить тебя также, как ты любил меня в ту ночь…
Ноздри Питера раздулись. Холли взяла в рот его мужское естество и медленно повела его к вершинам экстаза. Он выгнул шею, на которой веревками вздулись вены, стиснул зубы, борясь с наступающим взрывом, пытаясь оттянуть момент высшего наслаждения. Потом запустил пальцы в ее волосы, как бы направляя каждое движение ее нежных губ, а когда оттягивать мгновение блаженства стало совсем невыносимо, он отпустил ее и, издав низкий гортанный стон, полностью отдался во власть наслаждения.
Только теперь Холли позволила себе лечь рядом с ним на смятое покрывало.
— Ты необыкновенно щедрая возлюбленная — прошептал Питер, приподнимаясь на локте , чтобы посмотреть, какова была реакция Холли на ее собственную дерзость. — Кстати, должен с сожалением констатировать, что ты, возможно, похоронила свой шанс на то, чтобы с тобой как следует занялись любовью.
Холли невольно захихикала, радуясь тому, что он оценил ее усилия.
— Сомневаюсь, учитывая то, что я о тебе знаю… — И тихо ахнула, ибо пальцы Питера в эту минуту легко прошлись по низу ее живота.
— Твой муж не удовлетворял тебя в постели, правда? — Он провел ладонью вдоль ее живота к груди и прильнул губами к влажному соску.
По телу Холли пробежала дрожь.
— Я думала, что удовлетворял, — еле слышно прошептала она. — До того как узнала тебя… тогда и поняла, что к чему. С ним я никогда… никогда не испытывала того же, что с тобой…
Глаза Питера затуманились почти серебристым светом. Он ласково провел рукой по ее волосам.
— У тебя никогда не было оргазма, да?Холли вспыхнула. В голосе Питера звучало скрытое удовлетворение и даже нотки гордости.
— Ты была такой восхитительно пылкой в ту ночь, по-моему, ты даже не сразу осознала, что с тобой творится. Зато потом ты была просто ненасытна и так жаждала новых экспериментов, что я не мог тебе отказать.
