Нянька для Радуги (СИ) - Зинина Татьяна (книги бесплатно без TXT) 📗
Плавал парень недолго, хотя будь его воля, остался бы в плену этой блаженной успокаивающей прохлады ещё на пару часов. Возможно, он бы именно так и поступил, но именно в этот момент до его слуха донёсся звук подъехавшего автомобиля. Потом хлопнула дверь, и авто благополучно покатило дальше. Почему-то Макс даже не сомневался, кого могло принести к воротам их дома в такую позднюю ночь… или раннее утро. И решив, не привлекать к себе лишнее внимание пьяной подопечной, поспешил вылезти из воды. Кто её знает, эту неадекватную? Может её взбесит тот факт, что он посмел осквернить воду в её бассейне своим присутствием?
Наскоро вытершись полотенцем, Максим, разместился на самом дальнем шезлонге, до которого почти не доходил свет от включенного над домиком фонаря, и стал ждать. Он собирался просто проследить за тем, как Мира преодолеет путь от калитки до входа в особняк, и сразу же отправиться спать, теперь уже спокойно, но… не учёл всего одну существенную мелочь. Ведь он даже не догадывался, что в этот момент творилось в голове у его подопечной. И, как оказалось, зря.
Наблюдая за тем, как пошатывающаяся девушка пьяно передвигает ноги по довольно широкой дорожке, периодически сходя с неё в клумбы, Максу едва удалось сдержать смех. Но когда это «чудо» вдруг повернуло голову в его сторону, резко остановилось и, постояв минуту, сменило траекторию следования, парень заметно напрягся. Всё же сейчас он чувствовал себя слишком уставшим для очередной порции упрёков и ругани, тем более прекрасно понимал — доказывать что-то пьяному человеку бесполезно, в принципе.
Тем временем, Мирочка, почти не шатаясь, преодолела расстояние до бассейна и замерла на его краю. Теперь от Макса её отделяла только эта большая прямоугольная лужа, и казалось, девушка реально раздумывает, переплыть её или обойти. В итоге, она всё-таки выбрала второй вариант и, старательно изображая походку от бедра, потопала к Максу.
Он взирал на неё со странной смесью противоречивых эмоций и всё ждал, когда она нападёт… обвинит его в очередном нелепом преступлении против её драгоценной персоны или сделает ещё что похуже. Но то, что произошло дальше, стало для Максима настоящим шоком. Ведь, пройдя мимо ряда шезлонгов, эта странная пьяная леди просто приземлилась рядом.
— Привет, — проговорила Мира, улыбаясь ему самой своей обаятельной улыбкой.
С учётом количества принятого алкоголя, этот её оскал выглядел просто дико мило и до жути забавно. Макс не ответил, всё ещё не понимая, что происходит, поэтому девушка лишь безразлично пожала плечами (мол, не хочешь и не надо) и, вздохнув, положила голову ему на плечо.
— А ты мокрый и холодный, — сказала она с каким-то упрёком в голосе, а потом вдруг повернулась и поймала губами капельку воды, на его коже и улыбнулась. — Не текила, конечно, но тоже сойдёт.
Глаза Максима удивлённо округлились. От этой её выходки он мгновенно напрягся, искренне стараясь приказать своему телу не реагировать так бурно на какое-то там прикосновение. Да только сам понимал, что даже несмотря на неадекватное состояние подопечной рядом с ней ему на удивление спокойно и хорошо. А ещё… интересно. Именно сейчас он был вынужден признаться самому себе, что этот «гламурный монстр» делает его жизнь гораздо более насыщенной и яркой. Вот только страдают от этого ни в чём не повинные нервы.
— Ты нормально себя чувствуешь? — спросил Макс, искренне сомневаясь, что она вообще его поймёт. Но Мира поняла, и даже ответила.
— Довольно сносно, — проговорила вмиг погрустневшим голосом. — Вот… хотела напиться. И напилась. Да только на душе как было погано, так и осталось. Даже хуже стало.
Она говорила на удивление гладко и в этот раз была куда спокойнее, чем при всех их предыдущих беседах.
— Это ты из-за отцовского наказания? — спросил парень осторожно.
Чуть приподняв голову с его плеча, она пристально посмотрела ему в глаза. В царившем здесь полумраке нельзя было разобрать мимики её лица, но Макс будто бы почувствовал отразившееся на нём недоумение. Казалось, девушка не совсем понимает, о чём речь.
— Нет, — ответила она, в конце концов. — Дело не в этом. Хотя… и в этом тоже.
— И кто же тебя так расстроил? — снова поинтересовался Максим, борясь со странным желанием самому к ней прикоснуться.
В ответ на этот вопрос Мирослава снова легонько пожала плечами, а потом, будто что-то для себя решив, развернулась к парню и выдала:
— Ты.
Вот так, всего одним словом из двух букв она умудрилась вогнать Максима в такой ступор, отделаться от которого удалось далеко не сразу. Но когда ему всё-таки удалось снова взять себя в руки, он всё же поспешил уточнить.
— Я?
Мира кивнула и перевела усталый взгляд на тёмную воду бассейна.
— Ты, Максик. И твоя… Катя.
— И чем же мы с ней тебя так расстроили? Причём настолько, что ты решила напиться? — поинтересовался парень, неотрывно наблюдая за своей напряжённой собеседницей.
По всему получалось, что будь она хоть немного трезвее, этот разговор бы и вовсе не состоялся. А значит завтра Мира определённо пожалеет обо всём сказанном. Но… пока она говорит её не стоит останавливать. Да и не смог бы Макс после такого заявления оставить неудовлетворённым своё любопытство.
Девушка нахмурилась и будто бы вся сжалась. В этот момент она была больше похожа на обиженного ребёнка, чем на взрослую пигалицу. И даже странная радуга в её светлых волосах сейчас казалась просто мелкой проказой нашкодившей девчушки, которая разрисовала локоны маминой косметикой. Эта глупая ассоциация непонятным образом заставила Максима посмотреть на свою подопечную иначе. И, возможно, эти мысли увели бы его далеко и открыли бы ему многое, но Мира снова заговорила.
— Я видела… — сказала она на выдохе и сама оборвала себя, словно опасаясь продолжать.
Но спустя какую-то секунду сомнений, будто очнулась от колдовского оцепенения и попыталась встать. Вот только подняться на ноги у неё не получилось. Вместо этого она запнулась об собственную сумочку, не устояла на высоченных босоножках и рухнула прямо на Максима. Благо он успел её подхватить, вот только теперь она почти лежала на их общем шезлонге.
Он попытался снова её усадить, но вместо этого, девушка злобно скинула с себя предательскую обувь и попыталась улечься. Голову свою она бесцеремонно положила на ноги парню, и даже не подумала, что он может оказаться против.
Но Макс против не был. Повинуясь какому-то непонятному желанию пожалеть и приласкать, он легонько коснулся её разметавшихся волос и провёл по ним ладонью. Мирка довольно прикрыла глаза и легла удобнее, что стало для него своеобразным знаком её одобрения. Медленно пропуская между пальцами гладкие пряди, он поймал себя на мысли, что ему даже нравится вся эта ситуация. Сейчас Максим чувствовал себя укротителем своевольной дикой партеры, которая в его руках стала ручной кошечкой.
Воодушевившись таким успехом, он вдруг решил, что надо бы всё-таки выяснить причину расстройства Миры, а другого варианта это сделать ему вряд ли представится.
— И всё-таки, — проговорил он тихо, практически промурлыкал, не желая спугнуть этот идеальный момент. — Что тебя так огорчило? Ты скажи, и я постараюсь больше подобного не допускать.
— Ничего… — отозвалась она, не открывая глаз. — Просто… ты так её целовал, — Мира вздохнула, снова мысленно возвращаясь в тот момент. — Это было… жарко. Так страстно… Так, — она осеклась и разлепила ресницы, продолжая смотреть куда-то пред собой. — Меня никто так не целовал. Ни разу. Я вечно находила себе каких-то «деревянных буратино», которые умели только брать то, что им нужно, не заботясь ни о чём больше. А ты так целовал эту свою Катю… сразу видно, что тебе не всё равно и она для тебя что-то значит.
По мере того, как она говорила, Максим всё больше напрягался. Настаивая на её ответе, он даже не представлял, что тот окажется таким… откровенным. И что теперь делать ему? Продолжать гладить по головке, добавляя ободряющие слова? Да если бы Мира знала, кого он представлял на Катенькином месте — она была бы несказанно удивлена. Особенно если учитывать, что поцелуй стал только началом. Но, правда оказалась неожиданной даже для самого Максима, и никакая Катенька, которая, между прочим, была очень горячей штукой, не смогла выгнать из его головы мысли о взбалмошной сумасшедшей Мирославе.
